Ярослав Кудлач - Предъявите билет!

Олег взъерошил волосы. Вид у него был ошарашенный.

– Костя, клянусь! Они просто лежали в кармане штанов! И это еще не все. Вчера, когда мы немного успокоились, Надя высказала дикое предположение, что если постирать чужие шмотки заново, они исчезнут вместе с драгоценостями, как и появились. Я, конечно, возражал, но она настояла. Уж больно напугала ее вся эта история. Мы решили проверить. Положили камни в карман Надькиного плаща и бросили стирать, а заодно сунули носки с трусами. Потом сидели, глядя на машину, как приклеенные, глаз отвести не могли. Она трубила и ревела, будто больной слон. А когда закончила работу, все чужое белье исчезло бесследно! Но камни остались. И обнаружились два новых лифчика, которых ни я, ни жена никогда в жизни не видели, – противного лилового цвета и с рюшками. А в кармане плаща мы дополнительно нашли вот это…

Олег покопался в сумке и достал два ярко-синих камешка. Константин взял их, вставил лупу между бровью и нижним веком и погрузился в исследование.

– Сапфиры, – буркнул он минуту спустя. – Довольно высокого качества. Какой-нибудь магараджа не стал бы вставлять их в свою корону, но для нашего общества очень даже…

Ювелир вытащил лупу из глаза, бросил ее на стол и воззрился на Олега.

– Рассказывай, – потребовал он. – Что все это значит?

Олег погрузился в рассуждения:

– Я скорее всего неправильно соединил парочку входов-выходов, и в результате машина превратилась в нуль-транспортер. Черт его знает как. Но кто-то из другой галактики, а может, из другой вселенной, этим воспользовался и начал передавать ценные вещи, а то и самих жителей…

– Это женские трусы – ценные вещи? – скептически хмыкнул Константин.

– Так это у нас они трусы! – возразил Олег. – На самом деле это могут быть контейнеры с горючим. Или произведения искусства. Просто, оказавшись в нашей Вселенной, они превращаются в тряпки. Откуда мы знаем, каковы законы передачи вещества? Они спокойно могли превратиться в морских свинок или, скажем, в микрокалькуляторы. Неважно. Главное, наша стиральная машина стала теперь чем-то вроде перевалочной станции между мирами. Или наоборот – препятствием, как плотина на реке. Включил я ее и тем самым прервал транспортный поток. Обойти преграду они не в силах, переключиться на другую линию тоже по каким-то причинам не могут. Что же остается? Договориться с владельцем «плотины», чтобы он переправлял контейнеры по назначению! Получил посылку – передал дальше.

Костя восхищенно цокнул языком.

– Ну, ты и фантазер! – сказал он. – Тебе фантастику надо писать. Будешь у нас вторым Робертом Шекли. Напишешь роман под названием «Паранормальное белье мое». Только есть в твоей истории неувязка. Драгоценности, которые составляют кругленькую сумму, остаются тебе, а какие-то паршивые носки…

– А вдруг у них там вся планета состоит из драгоценностей, а носки и есть самое ценное? – прервал его Олег. – Кэцэ! Помнишь фильм «Кин-дза-дза»? Там были спички, а тут носки.

– Ну, знаешь, это уже полный абсурд!

– Не больший абсурд, чем изумруды в стиральной машине. Так вот, что я хотел сказать: драгоценности есть не что иное, как плата за транспортировку! По камешку на предмет туалета. За носки – изумруды, за лифчики – сапфиры, и так далее. И платят вперед!

Олег с довольным видом откинулся на спинку стула. Ювелир задумчиво потрогал кончиком мизинца самый крупный изумруд.

– Странно, – сказал он. – По идее, следовало бы вызвать полицию. Но я тебе почему-то верю. Слишком уж безумная история, чтобы оказаться неправдой. Будь за этими камешками криминальный след, ты бы выдумал нечто более удобоваримое. Ладно, договоримся. Я, кажется, знаю, как их оформить… Появится что-то новое – неси, проверю. Кстати, надеюсь, ты не пробовал оставить себе… э-э-э… сами посылки? Если от тебя ждут действий по уговору, то, сам понимаешь, неисполнение может грозить серьезными санкциями.

– Ерунда, – неуверенно возразил Олег. – Что они могут сделать из параллельной Вселенной?

– А что могут сделать хозяева баржи, если нерадивый владелец плотины отказывается пропустить судно, несмотря на выплаченную пошлину?

Олег непонимающе смотрел на Костю. Ювелир побарабанил пальцами по столу. Потом наклонился вперед и произнес, преувеличенно артикулируя:

– Убрать препятствие. Ба-бах.

Олег схватился за сердце:

– Боже мой! Надя! Наденька!!!

И он, на ходу вытаскивая из кармана мобилку, выбежал с такой скоростью, словно за ним по пятам гнались вооруженные бандиты.

Дозвониться до Нади не удалось. Приятный женский голос монотонно отвечал, что абонент находится вне зоны приема. Поэтому, когда Олег около десяти вечера добрался до дома, он был, что называется, на взводе. Родная многоэтажка встретила его мрачной чернотой погасших окон. Во дворе, сбившись в кучки, что-то обсуждали изумленные жильцы.

– Никогда такого не видывал, – говорил двум женщинам сосед Олега по этажу. – Счетчик крутится, а света нет! Я уже вызвал спецов, сказали, разберутся…

Делая вид, что он тут ни при чем, Олег зашел в подъезд и, убедившись, что его никто не видит, поднялся вверх по лестнице. Очутившись на своей площадке, ощупью вставил ключ в замок и нырнул в заполненную тьмой квартиру.

– Надька! – заорал он и прислушался.

– Пи-ип! Пи-ип! Пи-ип! – зловеще донеслось из кухни. Олег бросился туда.

Машина стояла на своем месте и угрожающе сверкала красными огоньками. От нее исходил тяжелый дух разогретого металла.

– Пи-ип! Пи-ип! Пи-ип! – настойчиво повторил агрегат, и багровое мигание слегка участилось.

– Олежка, я боюсь!

Олег круто обернулся и с трудом разглядел в темноте Надю. Она сидела на стуле в углу, обхватив колени руками и слегка раскачиваясь.

– Надюша, милая! Что случилось?

– Только ты ушел, машина запищала, – дрожащим голосом сказала жена. – Я не могла ее выключить. Все кнопки перетыкала, а она все пищит. И уже красным подмигивает. Я выдернула вилку из розетки, а ей все равно. Пищит и мигает. Потом начал гаснуть свет. Становилось все темнее и темнее… А машина пищит и мигает… И жар от нее пошел…

– Пи-ип! Пи-ип! Пи-ип! – подтвердила стиральная машина.

– Где лифчики? – глухо спросил Олег. – Те, лиловые?

– В спальне, на комоде…

Олег ринулся в спальню. По пути он сильно ударился плечом о дверной косяк, но впопыхах даже не почувствовал боли. Схватив «потусторонние» лифчики, он в мгновение ока вновь очутился на кухне.

– Пи-ип! Пи-ип! Пи-ип!

Красное мерцание перешло в ровный багровый свет. Олег прикоснулся к дверце и, зашипев, отскочил: машина раскалилась, как электроплита. Тогда он взял со спинки стула кухонное полотенце, обернул им руку и открыл дверцу.