Сергей Тютюнник - История, которой не могло быть

Один лейтенант, свесив ноги в люк, сидел на броне бэтээра. Бэтээр ехал по пыльной дороге и наехал на мину. Мина оторвала от бэтээра колесо «с мясом», подкинула высоко в лысое небо лейтенанта и там, в лысом и горячем небе, достала его небольшим пластмассовым осколочком. Таким рыженьким, оплавленным осколочком. Холостое тело лейтенанта. Прямо в промежность. Лейтенант упал с неба в пыль, как ангел, и стал напускать в штаны кровь.

В госпитале врач, крепко держа лейтенанта за пульс, сказал ему, не стесняясь гарцующей по палате краснолицей медсестры:

– Парень, – сказал ему врач, крепко держа лейтенанта за руку и глядя лейтенанту в глаза, – мы должны тебе кое-что отрезать. Или ногу по самый живот, или все мужское хозяйство. Выбирай…

Вот так сказал врач лейтенанту, крепко держа его за пульс и прижав этот пульс к матрацу, чтоб он не вырвался вместе с запрыгавшей рукой. Медсестра гарцевала по палате и прятала от лейтенанта красное свое лицо, чтоб он не видел ее идиотскую улыбку. А лейтенант видел ее идиотскую улыбку и бился в руке врача, как птица, и стал выбирать.

– Дурак, что тут выбирать, – стрельнула медсестра. – Режь ногу!

Лейтенант выбирал долго. Он осторожно ходил на костылях по гравийным дорожкам госпиталя и выбирал. А медсестра, встретив стеснительного лейтенанта, улыбалась:

– Выбрал? Режь ногу, дурак!

Эту историю мне рассказали раненые в госпитале. И я спросил у врачей, что выбрал тот лейтенант. Врачи про лейтенанта ничего не знали и, когда я рассказал, засмеялись.

– Такого не могло быть, – сказали врачи, – альтернативы такой не могло быть…

И я подумал, что это хорошо, раз такого не могло быть. Но потом мне стало жалко, что такого не могло быть. Мне стало жалко, что такая история могла пропасть. И поэтому я рассказываю вам историю, которой не могло быть: «Один лейтенант, свесив ноги в люк, сидел на броне бэтээра…»