Ольга Аль Каттан - Записки иностранки

Связанные одной цепью – любви, странных совпадений, судьбы, они оказались здесь волею случая. Просто Мактуб…

Я влетаю в развлекательный центр Бейрута – магазины, кафе, детские аттракционы. Неужели опоздала? Нет, наоборот, пришла раньше. Мы договорились встретиться с Таней в кафе на первом этаже, там стоят оранжевые диваны и лениво развалились, попивая кофе, гламурные ливанцы.

Я ни разу не видела Таню. А Таня ни разу не видела меня. Как же мы узнаем друг друга?

Мы бегаем с сыном по кафе, я заглядываю в лица девушкам. Девушки пугаются. Люди оборачиваются. Полицию пока не вызывают.

Не придет…

Снова бросаю взгляд на стеклянную дверь, в нее входит девушка в алом хиджабе, машет рукой и кричит "Привет!". Я оглядываюсь по сторонам. Неужели это мне????

Девушка в хиджабе (абсолютная ливанка) явно направляется в нашу с сыном сторону. Посетители кафе облегченно вздыхают… (больше я не буду нарезать здесь круги, мешая людям пить кофе и гламурничать) .

Таня приняла ислам и надела платок за 5 лет до замужества...

"Представь, я – суннитка. А муж – шиит. Когда знакомые свекров узнают, очень удивляются. А свекровь всегда говорит: "Слава Богу, что мусульманка!"

Таня в совершенстве знает арабский. Она рассказывает как ехала вчера к подруге (русской) в гости на маршрутке, и как оказалась практически в другой части Ливана (благодаря пофигизму водителя) , и пришлось разбираться серьезно и с водителем и с таксистами, которые собирались денежно "ободрать" иностранку не очень–то гостеприимно. У меня, косноязычно "могущей" сказать пару предложений на бытовом арабском, леденеют оконечности от страха.

Таня работает в Питере в очень известной фирме, и на очень хорошей должности.

Замужем она 6 лет. У мужа только–только начался карьерный рост.

"Ты знаешь как было тяжело? Муж месяцами без работы. Сначала в Питере. Потом в Ливане. Хамделла, сейчас устроился наконец–то". И тут наступает второй раз леденеть моим оконечностям: Таня живет сейчас в Ливане сама с семьей своего мужа.

"Семья меня приняла. Язык общий нашли. Ходим со свекровью по магазинам. Я могу купить–подарить ей подарок, если вижу, что понравилось. Дома у меня отдельная комната, куда без стука никто не зайдет. А когда я отдыхаю, вообще меня не беспокоят. Пока муж сам обустраивается в Катаре, а я собираю документы для выезда к нему, отдыхаю здесь последние деньки, и скоро, Иншалла, закончатся наши мытарства по разным странам".

Мы заказываем по второй чашке кофе. Гламурные ливанцы с интересом прислушиваются к русской речи и с любопытством нас разглядывают.

"В Ливан меня жутко тянет, я его и люблю и не люблю, но это знаешь как с любовницей, вроде и тянет тебя к ней неудержимо, а понимаешь, что жить с ней не будешь, т. к. любит она тебя только тогда, когда шелестит в карманах. Здесь постоянно – пороховая бочка. Приехать туристом, деньги потратить – это одно. А жить здесь – это совсем другое".

Я смотрю на нее – смелую, откровенную, сильную, взрывную и строгую одновременно. Как же она бросит все в России: родителей, друзей, престижную работу, как она сможет перевернуть жизнь?

Глаза тут же наполняются печалью. "Родители… больной вопрос. Болевой.

Работа? Найду другую. Самое главное, я очень переживаю за мужа. А он за меня. Он так похудел и еще ревнует меня страшно".

Мы перескакиваем с одной темы на другую. Хочется за пару часов поговорить обо всем.

Таня слушает про мои проблемы, нервно курит и иногда ругается, от чего мне на сердце становится так легко и спокойно, потому что меня понимают. Да! И мои слезы, и беды и страхи она чувствует, потому что через все это ей пришлось пройти самой.

Моя первая ласточка, махнув на прощание ярким крылом, уезжает в такси, втиснувшись на задние сидение между арабскими дамами, ничем не отличаясь на первый взгляд от них.

И только зоркий глаз, заглянув глубоко в душу, увидит, что она другая. Ни алый хиджаб, ни совершенный арабский, не скроет легкую дымку задумчивости светлых глаз. Нет–нет, смекнет хитрый таксист, разглядывая в зеркало глаза девушки: "Ты все же другая"…

Я смотрю на ее фотографии, из пустынных жарких песков и очень скучаю.. И думаю, что не только я…

Есть такие девушки – они очень добрые и ранимые.

Кажется, задень ее случайно плечом, – она расстроится и расплачется как ребенок. Каково же было мое удивление, когда я узнала, что эта девушка работает юристом в Европе, и ждет как Пенелопа своего мужа. Вернее, уже дождалась.

"Познакомились мы с будущим мужем на языковых курсах, в городе Подебрады. Первый раз встретились в общаге. Четверо мальчиков из Ливана жили напротив меня. Очень они любили стоять в дверях и глазеть. Подружились довольно быстро, ходили шумной компанией в школу, которая находилась в замке, в пяти минутах хотьбы от общаги. Вместе бегали на дискотеки, на бильярд. Причем я не "бильмеса" не понимала по–английски, только по–немецки "шпрехала", и ни одна душа не понимала меня. Нашим другом стал большой русско–ангийский словарь, остальное объяснялось жестами.

Где–то через полтора месяца мы стали официальной парой. (друзья из Подебрад, встречающие нас после энного времени, восхищаются нашей любовью, что безусловно радует) . Лет нам было мало Мне только исполнилось 19, а будущему мужу стукнуло 20 лет".

Она современная сэлфмейд вумэн. приехать в Европу, устроиться на работу в юридическую фирму, найти квартиру и жить самостоятельно – сможет очень сильная личность с очень хорошими мозгами. Она абсолютно свободная, европейская девушка - исколесила все достопримечательности многих государств. А еще она умеет готовить настоящие пироги (а не полуфабрикаты) и… тосковать по родине…

"Это страшная тоска, в первую очередь тоска по родным, которых чудовищно не хватает. Я даже думаю, что в наших с мужем отношениях нехватка родительского дома проявилась в такой привязанности друг к другу.

Муж мой, еще будучи подростком, прожил два года во Франции и вплотную столкнулся с европейским менталитетом раньше меня. Я же наоборот выростала в восточной среде (родом из Узбекистана) , с ее законами, обрядами и традициями. Очень многое нам было близко, многое нас связывало и связывает. И тоже привыкание к местной среде и адаптация в ней, была общей. Так что в быту никогда или почти никогда не сталкивались два менталитета. Муж греко–католик, я православная. Праздники справляем дважды. Противоречия есть, но это больше, как игра детей на "у кого что лучше и правильнее".

Семья ливанская встретила меня хорошо, очень доброжелательно. Я правда разрыдалась от волнения в аэропорту, чему были все удивлены. Домой меня привезли заплаканной Детишки, племянники мужа, подбежали к нам с двумя букетиками цветов. Это было так трогательно.