Елена Небесная - Фатум (сборник)

Щенок жадно пил, фыркая и захлёбываясь. Видно было, что делал он это первый раз в своей жизни, но всё-таки это у него получалось. «Голод – не тётка», – переглянулись мужчина с женщиной. «Как назовём его, доченька?» – обратились они к ребёнку. Девочку звали Алевтиной. Родители называли её Аленькой, как и ребята в школе, и друзья во дворе. Аленька взяла наевшегося толстенького щенка на руки, вытерла его мордочку салфеткой и торжественно объявила, что если её питомец такса, то она слышала, что они египетские собаки, и имя у него должно быть связано с этой страной. Долго перебирая имена на египетскую тему, они все наконец остановились на имени одного известного фараона. Итак, щенку было присвоено величественное и грозное имя – Рамсес. Но потом всё-таки решили, чтобы не обидеть память такой высокой исторической личности, называть его Рамзес.

Имя щенку сразу понравилось. На второй день он уже активно на него откликался, осваиваясь понемногу в новой обстановке и изучая разные уголки квартиры. Больше всего ему нравилась комната, где вкусно пахло, и он постоянно крутился у старшей хозяйки под ногами, боясь пропустить очередной приём пищи или какой-нибудь лакомый кусочек. Девочку же он посчитал своей главной хозяйкой. Ему показалось, что все в доме подчиняются именно ей, а может, и не показалось?! Алевтина взяла всю заботу о новом воспитаннике на себя. Это была для неё приятная обязанность, как играть в куклы или наряжать ёлку. Буквально через несколько дней щенок совершенно освоился в новой обстановке, привык как к домочадцам, так и к своему имени и, если случались какие-то маленькие неприятности, вызывавшие недовольство у взрослых, он знал, что у него есть надёжная защита в образе его любящей хозяюшки. И он старался изо всех сил, чтобы, самое главное, она была им довольна.

Больше всего в новом доме Рамзесу понравилось ёлка – так называли приятно пахнущее деревце, украшенное сияющими шарами, огоньками и вкусными конфетами. Ею восхищались все в доме. Аленька брала на ручки щенка, заходила в комнату, где она стояла, и они долго могли наслаждаться свежестью и ароматом, исходившим от этого деревца, а вечером, когда на ёлке зажигали огоньки, она давала целые концерты, читая стихи и водя хороводы со своими подружками под восторженные аплодисменты родителей. Рамзес прыгал и веселился вместе с ними, и лишь однажды сильно испугался, случайно задев и разбив одну из игрушек, что вызвало слёзы у Аленьки, так как это был её любимый шарик. Он понял, что сделал что-то ужасное, если его любимая и властная хозяйка так расстроилась и горько плачет. И в дальнейшем, запомнив эту провинность на всю свою собачью жизнь, Рамзес никогда больше не разбил ни одной игрушки с ёлки.

Время шло, щенок рос не по дням, а по часам. Его начали выводить на прогулку во двор дома. Во дворе повсюду лежал всё тот же холодный снег, на который его ставили на рынке, но теперь он так весело научился играть с ним и рыть в нём целые тоннели под восторженные крики соседской детворы, что ему было совсем не холодно, а забавно и интересно, тем более что Аленька частенько брала его погреться и перевести дух под свою тёплую шубку. Потом снег растаял, превратившись в лужи, а затем и они пропали, и стало жарко. Алевтина объясняла ему, что была зима, которая сменилась весной, а теперь настало лето, и можно уже вволю накупаться в море.

И вот, наконец, настал тот день, когда Рамзеса взяли с собой на море, и он увидел и его, и пляж с жёлтым песком… Такого огромного количества воды он страшно испугался. Это не то, что шлёпать по лужам во дворе или купаться в мисочке с пеной. От этого моря стало по-настоящему страшно, как тогда, когда его оторвали от матери и продавали на рынке, а может, даже и страшнее. Любимая его хозяйка понесла своё визжащее от ужаса «сокровище», как частенько называла своего питомца, и безжалостно опустила в холодную и солёную жидкость. Первое, о чём подумал щенок, это то, что его разлюбили и ему придётся теперь погибнуть. Он сразу погрузился, почти с головой, но не утонул, так как начал яростно перебирать лапками. Его Аленька всё же не бросила его. Он ощущал, что её руки иногда подхватывали его уставшее тельце. Она находилась где-то рядом, хотя заливавшая глаза вода не давала ему её увидеть. Он старался, как мог, барахтаясь в воде, повинуясь родному голосу, и его усилия были вознаграждены. Рамзес был выловлен из воды и оказался в надёжных руках своей хозяйки. Она улыбалась, прижимая к себе своего питомца, объявив радостно своим родителям, что тот научился плавать. Те обернули его, дрожащего, в полотенце, передавая его друг другу в счастливом возбуждении, и щенок понял, что прошёл в жизни ещё одно испытание. Потом, через некоторое время, эти походы на море всей семьёй стали одними из самых замечательных дней в его жизни. Ещё Рамзесу очень нравились поездки в машине. Куда угодно, лишь бы хозяин согласился его взять с собой. Тогда уже радости не было предела, и он, не в силах сдержать её в себе, стремглав носился, как угорелый, по комнатам, запрыгивая на кровати и, с лаем спрыгивая обратно, предвкушал это путешествие. Хозяин с хозяйкой купили ему прекрасный кожаный поводок с нагрудничком, сразу очень полюбившийся ему. Он издавал удивительно вкусный запах, напоминая любимые косточки, что иногда доставались ему во время обеда. Надевание нагрудничка с поводком обещали прогулку или поездку, и Рамзес очень любил эту процедуру.

Но вот однажды… Всё началось с этого приятного действия, а потом с такой же приятной поездки с хозяином в машине, а закончилось просто ужасно. Его привезли в какое-то противно пахнущее помещение, посадили на железный холодный стол и подошедший человек с безжалостными и грубыми руками, стал его беспардонно ощупывать, а потом чем-то острым больно уколол. Старшая хозяйка потом долго его жалела и успокаивала, гладя по головке и обнимая, говоря, что это всего лишь прививка. Но эта «прививка» вместе со страшной комнатой ещё долго являлись Рамзесу в его щенячьих снах, заставляя вздрагивать и всхлипывать. И с тех пор он уже не так беззаботно радовался, когда его брали в машину, и нервничал, выглядывая в окно, – а вдруг его опять вздумают повезти в это ужасное, отвратительное и страшное место?!

Появление собаки в семье, как рождение ребёнка, перевернуло их жизнь. Пока он был щенком, то часто болел, как и маленькие дети. Его лечили, спасали, как могли, заботились о нём. Когда ему исполнился год, повели в собачий клуб, как в школу водят детей. И хотя в конечном счёте его туда не приняли из-за «экстерьера», любить его никто меньше не стал. Слишком коротенькая мордочка и карие вместо черных глаза делали его, оказывается, вовсе не породистым и проблемным в отношении потомства. Но все любили и ценили его именно таким, каким он был, и потомство мало интересовало его домочадцев. Так он и жил год за годом – полноправный член семьи, но без потомства. Аленька росла вместе с ним. Не успели оглянуться, как она закончила девять классов и поступила в музыкальное училище. Затем закончила и его и поступила учиться в консерваторию. Жизнь Рамзеса так и проходила под аккомпанемент пианино, на котором занималась его хозяйка. Он научился засыпать под эти шумные занятия. И ничего не было для него приятнее, чем её ласковые руки с длинными музыкальными пальцами, в которых он размякал и блаженствовал, как ни в каких других. Вот только музыка всё дальше и на дольше забирала от него его любимую Аленьку, и он страшно ревновал её к ней. Конечно, рядом была радушная старшая хозяйка и заботливый хозяин, которых он тоже любил, но за Аленькой всё же чаще приходилось скучать.