Надежда Нелидова - Книга 2. Бегляночки и розочки

– Это не справедливость. Это месть, – и повторил: – А деньги… Деньги – тлен.

– А что не тлен?

Водитель долго сумрачно молчал.

– Всё на свете бы отдал, чтоб жену и внучку воскресить. Автобус, в котором ехали, в аварию попал… Прибыли, выходи.

Тая вышла… у собственного подъезда. Таксист привёз её, откуда забрал!

– Давай, дамочка, не ищи приключений на пятую точку, – посоветовал усатый. – Думаешь – там Робины Гуды орудуют, с честью и совестью? У кого больше денег и силы – того и правда. Как везде.

И уехал.

Кто ищет – тот всегда найдёт. Когда Тая совсем отчаялась, на вокзале откликнулся похожий на студента-ботана таксистик. Вежливый, щуплый, в очках, в мальчиковой курточке. Сказал условие: Таина просьба будет рассмотрена за комиссионные.

– Четверть от взысканной суммы, – расщедрилась Тая.

– 50 процентов, – вежливо улыбнулся ботаник.

Офигеть. Но торжество справедливости того требовало. Чертыхаясь, долго кое-как наскребала по знакомым. Влезла в страшные долги, взяла кредит в банке. В назначенный час привезла деньги – в полиэтиленовом пакете, в газетке – всё это дело перетянуто резинкой. Отдала – без расписки, без ничего. Ботаник шустро выхватил свёрток и умчался – а она всё стояла, как вкопанный столб.

– Вот дура, а?! Думала, обожглась – теперь-то никто не облапошит. А тебя снова сделали. Мальчишка, ботаник сделал. Балда, так тебе и надо. И номер машины не запомнила.

А хоть бы запомнила – что толку? Прав, ах, прав был усатый!

Время лечит, и Тая почти смирилась с потерей денег. Только иногда задумывалась и хлопала себя по бёдрам, обзывая Балдой Балдишной. Софка, украшенная очередным чернильно-фиолетовым синяком, ей горячо сочувствовала.

– Не убивайся, Таечка. Попей вон лучше парного молочка.

Сама дожёвывает кусок хлеба с солью – заедает стресс. Муж изводит: зарежь да зарежь Дочку. Да как она свою рогатую подружку, кормилицу-поилицу под нож пустит?!

– А вот говорят, – мечтала Софка, – есть такой закон, чтобы мужьям за пять километров к жёнам не приближаться. Нарушил хоть на малюсенький сантиметр – в тюрьму… Я бы племянников из детдома забрала. Зажили б!

– Это не у нас, это за границей закон, – хмуро говорила Тая.

Соседский невесёлый разговор прервал звонок на Таин мобильник. Сладенький девичий голосок пригласил Таисию Павловну в народную кассу.

– Кооператив «Выручалово», – пропищал голосок, – рад сообщить, что ваш, Таисия Павловна, вклад с причитающимися процентами будет перечислен на сберкнижку, либо на карту, Таисия Павловна, либо выдан наличными в день обращения. Ждём вас, уважаемая Таисия Павловна!

Тая расплатилась с долгами. Съездила в столицу, где ей виртуозно удалили лишние вены и подтянули коленки. Из надоевших джинсов и кроссовок она снова перебралась в туфельки на шпильках и узкие юбки-карандаши, столь любимые Эвелиной Хромченко. С операцией помог «В. И. Воронцов» – усатый таксист Василий Иванович, ныне Таин законный супруг.

А Софкин муж по-прежнему изводит жену, грозится зарезать корову. Василий Иванович ходил с ним разбираться по-мужски – да сам оказался больно горяч, едва разняли. Того гляди, попадёт под статью за нанесение тяжких телесных увечий. У нас быстро разбираются с такими защитниками.

Тая подговорила Софку, и подружки отправились на вокзал караулить ботаника.

– Тю, бабы, совсем сдурели. Корова какая-то! – возмутился ботаник, развернулся – и только его видели. Но Софка очень надеется на положительное решение вопроса. Потому что газетный свёрточек с комиссионными она успела-таки, исхитрившись, ловко метнуть на заднее сиденье такси.

Мечтает: проснётся однажды к утренней дойке – а мужа рядом нет. В радиусе пяти километров вообще нет. А есть только Софка и корова Дочка. И племянники за занавеской посапывают. Трава росистая, зорька клубничным вареньем в небе разливается. Корова в стойле мычит: хозяйке радуется.

Господи, дышится-то как легко! Какой малой малости человеку для счастья надо!

«– Мур-мур-мур, малышка!

– Мурррр, любимый!

– Чем занята, любимая? Ты сытая? Иди в душик.

– Ксюшка спит, я в кровати, родной.

– Давай спи, любимая, мы трещать можем до утра.

– Усё, сплю. Сладких снов! Позвонишь?

– Не хватает тебя на плечике… Ты моя любовь».

Виртуальное влюблённое воркование. Можно подумать, чатятся семнадцатилетние голубки, на худой конец – молодожёны. А они уже в возрасте, у Татьяны шестилетняя дочка от первого брака, которую Григорьев любит как свою, хочет удочерить.

Как они познакомились. Начинающая бизнесвумен Татьяна по объявлению пригласила программиста. Пришёл Григорьев. Григорьев в прошлом боевой офицер, служил в горячих точках. Там получил травму глаза, росла опухоль. Татьяна серьёзно переживала за его здоровье. Когда случались приступы, дежурила у постели, бросалась в аптеку за лекарствами – была для него скорой помощью.

Григорьев трогательно за ней ухаживал, выгуливал её собаку… Он трижды делал ей предложение, она трижды отказывала. Слишком разочаровал первый брак, после которого она решила, что надеяться в жизни можно только на себя саму. А с мужчинами… так, допускать лишь лёгкий флирт.

Да и Григорьев не казался тем человеком, с которым можно разделить судьбу. Когда предложила просто жить вместе, не расписываясь – от отчаяния загремел с микроинсультом в больницу. Следствие всё той же боевой травмы. Сердце дрогнуло: может, это и есть любовь, о которой пишут книги, снимают кино?

Татьяна – успешная 26-летняя предпринимательница. Начинала с нуля, с челночных баулов, с распространения косметики по конторам. На дверях контор красовались ксерокопии – образец плоского офисного юмора: «Вход с грязными ногами, с собаками, а также дистрибьюторам и дилерам дамского белья и косметики строго запрещён! Штраф 500 000 рэ!!»

Вот так: им что собака, что дилер… Сейчас у Татьяны свой уютный магазинчик, пусть крохотный, пусть на окраине города – доживём и до сверкающих салонов на центральных улицах. Освещённые мягкой розовой подсветкой, в стеклянных витринах толпятся флаконы с туалетной водой, коробочки с кремами и макияжем известной итальянской фирмы. Под ногами пружинит ковролин, пахнет изысканными духами и хорошим кофе, которым угощают постоянных покупательниц. Над входом неоновая вывеска «Белла Донна», что значит: прекрасная госпожа.

Татьяну за глаза называют Белла Донна. На таких бешено обращают внимание: роскошная, высокая, статная. Распахнутые серо-зелёные глаза, модные крупные, припухшие губы. Ухоженная, молочно-белая, точно излучающая сияние кожа. Блузка туго, соблазнительно обтягивает высокую грудь.