Хамидулла Абдуллаев - Страдания судьбы

***

Марат Кориев теперь начал чувствовать усталость. В течение двух дней, если не считать, чуть-чуть подремал почти не спал. Настоящий врач вынужден большую часть жизни проводить в заботах. То что начинал дела необходимо доводить до конца. Получивший ранение человек на определенное время бывает в объятиях смерти, его от этих объятий смерти необходимо освободить, потом надо проводить в лоно жизни. Если немного ошибешься у кого-то жизнь оборвётся, пока этот кризис не пройдет врач должен отказаться от своего спокойствия. Марат мог довольствоваться исполнением только своей задачи. Но преданность долгу как препятствие пути не даёт дорогу этому. Если учёный человек сли не понадобиться нуждающимся людям и не сможет исполнить свой долг как такой учёный кому он нужен. Он в течение нескольких дней получившего ранения лежащего в тяжелом бессознательном состоянии сына Габриеляна чтобы спасти трудился, с мастерством трудился. Умственными способностями человек какие может совершить чудеса доказал на самом деле. Эти дела он не сделал под влиянием того что это для спасения сына врага своего отца или под влиянием исполнения личного желания. Совсем молодого парня, чтобы спасти от смерти сделал, теперь ему всё таки можно идти домой. Надо хорошенько выспаться, иначе он не сможет сделать следующую операцию. Только чтобы не привезли нового больного, в таком усталом виде он никому не сможет помочь. Он поглаживая глаза встал медленно снял свой белый халат, сел на своё место, выпил чуть-чуть холодного чая, как только начал вставать со своего места, открылась дверь в кабинет вошёл Габриелян.

– Дай вам Бог здоровья, как здоровье моего сына?

– Я вас могу порадовать, молодой организм вашего сына первый этап страшной болезни преодолел, вся опасность осталась позади.

Габриелян превратился в настоящего Габриеляна под влиянием угрозы страха, его внешний измученный вид принял радостный оживленный вид.

– Я вам должен на всю жизнь, у меня был один сын, теперь моих сыновей двое, с сегодняшнего дня вы мой второй сын. Говорите у вас есть какая просьба, я выполню.

– Пока рано радоваться, – сказал Марат отрезав резко, – он будет жить точно, но пока мы не знаем все ли его части тела здоровы, управляющие его внутренние органы жилы нервов могут подвести нас, мы об этом узнаем когда он встанет на ноги.

– Что он может не встать на ноги? – сказал Габриелян снова начиная страдать.

– Пока трудно что-либо говорить, это покажет время, давайте не будем спешить.

– Нет, дорогой доктор, так не говорите, ваши руки смогут оздоровить моего сына полностью. Вы на этой отрасли единственный специалист, я готов выполнить ваши любые просьбы, да кстати…

Он быстрым шагом вышел из комнаты, он зашёл обратно с небольшим чемоданом, дипломат и это поставил напротив Марата и сел на своё место.

– Я был с вашим отцом в хороших дружественных отношениях. По этому мы с вами можем быть очень близкими.

«Теперь в дело вмешался хитрость», – подумал Марат. Кориев, до сих пор Габриелян говорил без обмана.

***

Жумаев на приём Первого больше всех заходивших одним из был человеком, а сегодня он сам его пригласил.

– Я вас вызвал по поводу председателя КГБ. Ну какие есть у вас предложения?

– По моему над супругой Кельнера надо возбудить уголовное дело, надо начинать расследование и её в общем судебном порядке необходимо судить. Её преступление раскрыто.

– Вы по этому делу Центр предупреждали?

– Нет, без вашего совета я не могу это сделать.

– Вы поступили правильно, как говорил раньше мы не должны забывать, что мы подчиненные люди, подчиненная сторона перед властвующей стороной не должен допускать ошибок, последствия этого могут быть плохими. Я не хочу, чтобы меня люди обвиняли в трусости и в неумелости. Внутри республики дискуссии, громогласных дел количество не должно увеличиваться, это для плохих намерений людей удобную среду будет создавать, я это знаю, властная сторона не любит возражений, боится мятежа. Я говоря про философию, не обязан вас заставлять слушать. Вообщем я отдаю дань вашему заместителю Кретову, его дела должны восхваляться.

Первый чтобы собираться мыслями, немного замолчал и снова продолжил свою речь:

– Допустим, мы посадили супругу Кельнера, потом что случиться? Хотим или не хотим, мы обязаны будем подчиняться правилам зависимости, По-моему мы должны отпускать супругу Кельнера, закройте дело. Пусть все останется как есть, потому что результат этого дела нам принесёт только вред.

– У меня нет возражений на ваши мысли, конечно, но другой такой возможности может не быть.

– Вы правильно говорите, но на одну вещь обратите особенно внимание. Председатель КГБ на территории нашей республики является самым верным представителем. В его руках самая современная, самая тонкая , самая совершенная аппаратура существует, вот эта самая сильная организация над нами и над вами осуществляет надзор и даёт сведения на верх, и это все знают. Если мы её посадим в тюрьму, само собой Кельнер падет. А после… Центр начнет нас обвинят и меня в том числе. Вы куда смотрели и так далее… По причине этого сотни, или ещё больше виновные или вовсе не виновные люди будут посажены в тюрьму, ещё одна сторона всю республику будут проверять, очень многие мошенники от этого начнут пользоваться. От этого дела Республика только проиграет, это не выгодно. Кто его знает вместо Кельнера какого человека пошлют? Что он нам принесет?

– Ваши мысли очень логичные, – сказал Мусахон Жумаев сказал и внимательно посмотрел на Первого с большим уважением.

– По этой причине, – продолжил свой разговор он, я в вашей отрасли не имею право давать вам духовное право, только могу дать совет. Я ещё раз повторяю, вы решайте это по правиле оставлять как есть.

– Совершенно правильно.

Нет место к возражениям. Первый очень умный и тонкий человек. Знающий политик и этого Жумаев хорошо знал.

– Англичане обед никогда не откладывают, – сказал он неожиданно изменяя тему разговора.

– Да, об этом очень много говорят.

Изменение темы для Жумаева означал, что он все свои мысли вам рассказал.

– Если это так, мы тоже будем придерживаться этому правилу, будем вместе обедать.

Первый встал со своего места поддержал за локоть Жумаева.

– Ну пошли.

Они со второго этажа Центрального комитета с угла по лестнице спустились вниз. По коридору встретившиеся сотрудники с Первым здоровались. Это Жумаеву показалось странным. Жумаев если куда-то посещал, увидевшие его на месте стояли по стойке смирно. Кто-то спешил терялся, ещё кто-то останавливался неожиданно, никто не оставался невнимательным. На его рабочем здании существовал страх, а здесь нет торжественности. Когда посещал Первый никто не делал лишнего движения, все спокойно продолжили обедать. Первый для себя взял поднос. Сделал знак чтобы Жумаев то же самое взял.