Василий Авсеенко - 200 лет С.-Петербурга. Исторический очерк

Привычки общественности, утонченныя формы общежитія, все болѣе развивались среди обывателей высшаго и средняго круга. Вельможи и богатые люди держали въ своихъ великолѣпныхъ палатахъ открытый столъ и давали блестящіе праздники. Небогатый дворянинъ могъ не заботиться о собственномъ хозяйствѣ, легко находя каждый день гдѣ обѣдать и ужинать. За столомъ обыкновенно играла музыка, толпы парадно одѣтыхъ слугъ суетились около богатыхъ серебряныхъ и выписныхъ фарфоровыхъ приборовъ. Наибольшимъ гостепріимствомъ отличались дома Потемкина, братьевъ Орловыхъ, Разумовскаго, Строганова, Нарышкиныхъ.

Въ царствованіе Екатерины появились первые въ Россіи клубы. Старѣйшій изъ нихъ, англійскій, былъ основанъ въ 1770 г. банкиромъ Гарнеромъ, и сначала имѣлъ не болѣе 50 членовъ и помѣщался въ скромной квартирѣ; процвѣтаніе его относится уже ко временамъ Александра I. Почти въ одно время съ англійскимъ основанъ былъ Бюргеръ-клубъ нѣмцемъ Шустеромъ, и по имени учредителя чаще назывался Шустеръ-клубомъ. Въ отличіе отъ аристократическаго англійскаго клуба, этотъ клубъ собиралъ преимущественно купцовъ, ремесленниковъ, чиновниковъ и артистовъ. Въ 1784 г. основалось Коммерческое общество, для соединенія биржевого купечества. Спустя годъ открылся Танцъ-клубъ для небогатыхъ лицъ купеческаго и мѣщанскаго званія. Вмѣстѣ съ тѣмъ устраивались и музыкальныя общества и кружки, въ 1772 г. Музыкальный клубъ изъ 300 членовъ: существовавшій 20 лѣтъ и разорившійся вслѣдствіе чрезвычайной роскоши устраиваемыхъ имъ баловъ и маскарадовъ; позднѣе Музыкальное общество, основанное Демидовымъ и другими богачами.

Клубы эти очень оживляли петербургскую жизнь, но въ нѣкоторыхъ изъ нихъ вскорѣ сильно развилась карточная игра и появились искусники, навѣрняка обыгрывавшіе неопытныхъ. Екатерина II стремилась преслѣдовать азартную игру и неоднократно издавала противъ нея строгіе указы, но развлеченіе это было въ духѣ времени, увлекало людей вліятельныхъ, и потому строгости вскорѣ забывались.

Тѣмъ не менѣе, распространявшееся просвѣщеніе дѣлало свое дѣло, и петербургское общество все болѣе переходило отъ грубыхъ или пустыхъ забавъ къ интересамъ художественнымъ и литературнымъ. По примѣру императрицы, вельможи и богачи украшали свои жилища произведеніями искусствъ, собирали картинныя галлереи, библіотеки, стремились дать дѣтямъ блестящее по тому времени образованіе. Академикъ Крафтъ читалъ публичныя лекціи опытной физики на французскомъ и нѣмецкомъ языкахъ и эти лекціи охотно посѣщались петербургскимъ обществомъ, не только высшимъ, но и среднимъ, и въ числѣ прочихъ – дамами. Все показывало, что просвѣщеніе, насажденное въ Россіи Петромъ Великимъ для надобностей государства, уже проникло въ общество и разбудило въ немъ культурныя потребности.

Вступившій на престолъ въ 1796 г. императоръ Павелъ I, будучи противникомъ роскоши и барской изнѣженности, ввелъ въ гвардіи новые мундиры прусскаго образца, установилъ строгія требованія въ военной и гражданской службѣ, подчинилъ обывателей столицы многимъ обязательнымъ правиламъ и порядкамъ. Такъ напримѣръ, послѣ 8 часовъ вечера гасились огни во всѣхъ частныхъ домахъ; строго наблюдалось, чтобы никто не ѣздилъ по улицамъ четвернею или шестерикомъ цугомъ, если не имѣлъ на то права по своему званію. Преслѣдованіе излишней роскоши доходило до того, что законъ указывалъ, въ какомъ чинѣ сколько блюдъ можно было имѣть за своимъ столомъ; обѣдъ майора, напримѣръ, могъ состоять изъ трехъ блюдъ. Вообще прежняя привольная, нарядная и нѣсколько распущенная жизнь въ Петербургѣ сильно измѣнилась и приняла болѣе суровый будничный строй.

Въ непродолжительное царствованіе Павла I столица наша обогатилась лишь немногими новыми сооруженіями. Замѣчательнѣйшее изъ нихъ – Михайловскій (нынѣ Инженерный) замокъ, названный такъ потому, что домовая церковь въ немъ освящена была во имя архангела Михаила.

Михайловскій замокъ заложенъ былъ въ февралѣ 1797 г. на мѣстѣ Лѣтняго дворца на Фонтанкѣ, въ такъ называемомъ третьемъ Лѣтнемъ саду. Въ торжествѣ закладки участвовалъ лично Павелъ I, императрица Марія Ѳеодоровна и дѣти ихъ. Планъ дворца составленъ былъ архитекторомъ Бренна. Приказано было окончить постройку въ два года, и потому съ нею чрезвычайно спѣшили. Работали не только днемъ, но и ночью, при свѣтѣ факеловъ и фонарей; рабочихъ, ежедневно занятыхъ на постройкѣ, ставилось не менѣе двухъ съ половиною тысячъ, но иногда число ихъ доходило до шести тысячъ. Съ заготовленіемъ и доставкой матеріаловъ тоже очень спѣшили, и когда оказался недостатокъ въ мраморѣ, то его брали съ другихъ производившихся въ городѣ построекъ. Благодаря такимъ чрезвычайнымъ усиліямъ, Михайловскій замокъ былъ готовъ въ 1800 г.

Внѣшній видъ замка – четыреугольникъ, причемъ каждый изъ четырехъ фасадовъ отличается отъ остальныхъ. Съ трехъ сторонъ въ замокъ ведутъ ворота. Главный фасадъ сложенъ изъ краснаго и сѣраго камня, нижній этажъ изъ тесанаго гранита. Надъ воротами фронтонъ, съ барельефомъ изъ пудожскаго камня; главный карнизъ изъ разноцвѣтнаго мрамора. Первоначально наружный видъ замка изобиловалъ украшеніями: вездѣ стояли мраморныя статуи, вазы, фигуры; впослѣдствіи всѣ эти украшенія перенесены были въ Зимній дворецъ. Точно также по кончинѣ Павла I уничтожено было все то, что придавало дворцу характеръ крѣпости: снесена была каменная стѣна, окружавшая зданіе, засыпаны рвы, сняты подъемные мосты и увезены пушки, разставленныя въ разныхъ мѣстахъ на платформахъ.

Вся мѣстность, окружавшая замокъ, между Фонтанкой и Екатерининскимъ каналомъ, до Караванной и Итальянской улицъ, принадлежала къ дворцу и обнесена была желѣзной рѣшеткой. Въ этомъ огромномъ пространствѣ заключались дворцовый садъ и обширный плацъ. Въ саду Павелъ I часто прогуливался верхомъ, и въ немъ зимой расчищали дорожки отъ снѣга; на плацу происходили частые смотры и парады.

Внутренняя отдѣлка Михайловскаго замка отвѣчала его величавой внѣшности. Въ главномъ фасадѣ, парадная лѣстница изъ гранита вела во второй этажъ между колоннами изъ сѣраго сибирскаго мрамора и бронзовыми перилами. Великолѣпныя двери краснаго дерева съ бронзой вводили въ парадные покои дворца. За проходной аванзалой, украшенной историческими картинами Шебуева и Угрюмова, слѣдовала тронная зала 12-ти саженъ въ длину, обтянутая зеленымъ бархатомъ съ ткаными золотомъ узорами. Тутъ возвышался тронъ, обитый краснымъ бархатомъ, тоже затканымъ золотомъ, съ гербами Россіи и принадлежащихъ ей царствъ Казанскаго, Астраханскаго, Сибирскаго и др. Далѣе находилась галлерея Лаокоона, обтянутая великолѣпными гобеленами и украшенная мраморными статуями. За галлереей слѣдовала гостиная съ бархатной мебелью огненнаго цвѣта, и громадная мраморная зала въ два свѣта, гдѣ дежурили кавалеры мальтійскаго ордена. Еще далѣе находилась вторая тронная зала, съ плафономъ, расписаннымъ Карломъ Скотти, и замѣчательными громадными люстрами изъ массивнаго серебра. Дверь изъ этой залы вела во внутренніе покои императрицы, убраные тоже съ большою роскошью. Особенно замѣчательна здѣсь была рафаэлевская галлерея, одна изъ стѣнъ которой была покрыта коврами, представлявшими копіи съ картинъ Рафаэля. Павелъ I вообще любилъ и цѣнилъ искусство, и въ его спальной, гдѣ стояла за простыми ширмами походная кровать, стѣны были увѣшаны картинами знаменитѣйшихъ европейскихъ художниковъ.