Алексей Анпилогов - Мир на пике – Мир в пике

Ведь энергия нефти, газа, угля или урана, которая составляет более 90 % от всей энергии, которую сейчас потребляет человечество, конечна по определению. Ее можно один раз «выкопать», но на то, чтобы она образовалась в глубинах недр Земли снова, уйдут миллионы лет. И эта энергия, судя по всему, проходит пик своего извлечения из недр матушки-Земли именно сегодня.

[4] Quo vadis? – Куда идешь?

Все дискуссии об уже наступившем / еще не наступившем (Already/Yet) «конце дешевой энергии минеральных топлив», собственно говоря, это выбор вашей личной позиции по поводу того, цвет какой из звездочек – красной или желтой – нравится лично вам больше. Форма пика, связанного с экспоненциальным ростом в прошлом потребления энергии человечеством, от этого никак не поменяется.

То же самое можно сказать и о будущем – вне зависимости от нашего желания минеральные топлива, известные человечеству и возможные к употреблению в рамках разработанных технологий, конечны и исчерпаемы. И мы вряд ли откроем в будущем океан нефти и море газа у себя на заднем дворе. Нам надо будет искать непростые и неочевидные альтернативы нашим прошлым успешным открытиям, связанным с использованием угля, нефти или газа.

Желтая звезда уже «сидит» на пике дешевой ископаемой энергии, а красная скоро туда придет. В историческом периоде времени и даже в плане вашей личностной судьбы разница между положением этих двух звездочек уже столь несущественна, что ею, в общем-то, можно пренебречь. Увидите ли вы «дивный новый мир» уже дедушкой или еще только папой – вот, собственно говоря, и весь выбор из возможных альтернатив. Помните, как в старом анекдоте о папе, который пришел домой с известием об уменьшившейся получке? «Папа, ты что, теперь будешь меньше пить? Нет, дети, вы все теперь будете меньше есть!»

Грустно, но факт: используя существующую и доступную нам энергию, мы пока должны учитывать конечность и ограниченность нашей «получки». И думать о детях, если не хотим стать героями трагического исторического анекдота.

Проповедуемая сейчас остановка цивилизационного прогресса, это яркое нежелание жить как-то иначе, чем сложилось в «удобном сегодня», – это всегда отказ от будущего в пользу бесконечного продления настоящего. Настоящего, которое на самом деле – лишь краткий миг между темным прошлым и неизвестным будущим. И консервация настоящего, это инстинктивное желание продлить удобное «сегодня» – всегда лишь постепенный, но неумолимый приход вездесущего Второго начала термодинамики. Приход гибели, хаоса, белого пушистого зверя и новых темных веков.

И, как и в мире каттнеровской «Ярости», который мятежник Сэм в итоге просто взорвал, в настоящем мире никогда не наступает окончательный конец истории. Он просто невозможен в реальном мире.

Вспомним: американец Френсис Фукуяма, «певец нового дивного мира», говорил о «конце истории» совсем недавно – еще в благословенные для победившего Запада 1990-е годы. На волне краха СССР он тогда живописал нам мир победившего Западного проекта и искренне считал, что история мира уже завершена. Но он ошибался, как и многие ошибались до него.

Фраза «I believe it is peace for our time», которая в русском переводе звучит как «Я верю, что это мир для нашего поколения», – это всегда самообман. И эту фразу говорят обычно, прилетев из фашистского Мюнхена и спускаясь с трапа в спокойном и сытом Лондоне. Говорят, как правило, в то время, когда в других местах якобы «менее цивилизованного» мира уже гремят пушки и льется человеческая кровь.

Фраза эта обычно произносится, сопровождая как бы ни к чему не обязывающие соглашения по сдаче никому не важной и не особо нужной страны. А сдают страну демократу и цивилизованному лидеру. Правда, страна эта – Чехословакия, лидер – Адольф Гитлер, а «мир для нашего поколения» – это Вторая мировая война, которая унесет десятки миллионов жизней по всему миру. Но ведь все это уже будет потом, после ухода из жизни нашего поколения, не правда ли?

Ведь если лидеры уже считают себя Бессмертными, и если они не хотят ничего, кроме вечного и неизменного стабильного мира, если Бессмертным вроде бы и некуда спешить, то это не более чем иллюзия.

У истории всегда есть свои внутренние законы, неподвластные даже Бессмертным, какое бы имя они ни носили в текущем своем воплощении – жрецы, масоны, тамплиеры, первые канцлеры или кесари, банкиры и финансисты или Мировое Правительство.

А самым интересным в такой ситуации представляется то, что наиболее часто такие призывы к «концу истории» и «миру для нашего поколения» звучат именно в те моменты времени, когда приближающуюся мировую бурю уже невозможно не заметить. И часто уже даже нельзя остановить.

Ярость истории возникает не на пустом месте. Это неизбежная часть процесса развития сложных систем.

Более того, если вы хотите увидеть ее воочию, вы всегда можете это прочувствовать сами. На личном опыте.

Только не «пытайтесь повторить это в реальной жизни», как это теперь часто пишут в рекламе. Попытайтесь это просто представить.

Вы когда-нибудь ехали на машине, у которой педаль газа вдавлена в самый пол?

Проблема управления чем-то на подобных режимах, при регуляторе «газа» почти на упоре, проста и понятна. Машина (реактор, усилитель, паровоз, мировая экономика, да что угодно – вообще любой объект регулирования) уже и без учета вашего управляющего воздействия находится в каком-то странном, необычном режиме. Даже если основные параметры системы в норме, то что-то уже/еще близко к упору.

Можете представить себе поездку с такой вдавленной педалью газа по скользкой дороге после грозы? Ну и на лысой резине, чтобы окончательно обеспокоить нашу мысленную ситуацию. Все в порядке, мотор ревет – и вдруг оказывается, что даже ваше обычное нажатие на тормоз перед поворотом приводит к (сюрприз, сюрприз!) полной блокировке всех колес, входу в этот поворот юзом и к выходу вашего пепелаца прямиком в придорожную канаву.

Вот и бьются в таких ситуациях самолеты со всеми экипажами и пассажирами, ВНЕЗАПНО срываясь в штопор (хотя только что летело, ну и подумаешь, что как-то медленно и под большим углом к потоку), взрываются ядерные реакторы, разваливаются энергосистемы Москвы и Нью-Йорка или обрушиваются незыблемо стоявшие веками Мировые Империи.

Post hoc, ergo propter hoc – После этого, следовательно, вследствие этого.

Да, кстати, про пресловутый современный «мировой кризис» все то же самое. Если реактор, самолет или экономика начинают неадекватно, сильно и резко реагировать на воздействия, то надо ждать беды. Особенно же весело, когда «хотели как лучше, а получается как всегда». Жмем на газ, а педаль уже на упоре, ехать быстрее не получается, давим на тормоз, а резина-то лысая – и «о, привет, канава!».