Овсей Шкаратан - Социология неравенства. Теория и реальность

При анализе проблемы социально-экономической стратификации в современной России учитываются как общемировые тенденции, так и специфические особенности страны, связанные с ее принадлежностью к трансформирующимся обществам и евроазиатской цивилизации. Читатель получает возможность ознакомиться со статистическими данными относительно российской стратификации доходов и образования, со сведениями из представительных исследований сословно-слоевых и социально-профессиональных иерархий российского общества, а также отдельных социальных групп как в целом по стране, так и по отдельным регионам.

Предлагаемая читателю книга не является модификацией дважды изданного учебного пособия «Социальная стратификация» (М.: Наука, 1995; Аспект Пресс, 1996), которое было написано автором совместно с В.В. Радаевым. Это пособие за прошедшие годы постоянно цитировалось в обществоведческой литературе и до сих пор используется в учебном процессе в университетах России. Однако за прошедшие полтора десятилетия оно порядком устарело. Мир так стремительно менялся за эти годы, что любое, даже самое безукоризненное изложение проблематики неравенства потребовало бы серьезных коррективов. К тому же следует иметь в виду, что книга была первой по данной проблеме для российского читателя, и в ней, по крайней мере в главах, написанных автором этих строк, видны серьезные пробелы, связанные с новизной проблематики и недостаточным знанием ситуации в мировой науке. Тем не менее, конечно, определенная преемственность в изложении принципиальных положений и оценок сохранилась.

На протяжении последних 15 лет были прочитаны курсы лекций с несколько менявшимися названиями, но с общим замыслом и логикой изложения по вопросам социального не-равенства/социальной стратификации. Обсуждение весьма непростых проблем со студентами социологического и экономического факультетов ВШЭ стимулировало продвижение в понимании и самим автором сущности неравенства в мире и особенно в России.

Курс лекций включает значительные разделы, которые не вошли в данную книгу. Речь идет о таких значимых проблемах социальной дифференциации, как: гендерная и возрастная структуры; организационно-управленческая структура общества и образующих ее организаций; секторально-отраслевая структура; социально-пространственная структура (историко-культурные области, социально-экономические регионы, городские агломерации, города и села); этнорасовая структура. Предполагаю, что эти сюжеты составят в будущем содержание самостоятельной книги.

В подготовке книги мне неоценимую помощь и поддержку оказал мой ученик и ближайший сотрудник последних лет канд. социол. наук Г.А. Ястребов. Выражаю ему свою самую глубокую признательность.

О. И. Шкаратан

Складывание научных понятий «общество», «общность». Базовые категории системного анализа общества. Решающие события в формировании современной теории систем. Т. Парсонс и его теория общества как социальной системы. Развитие Р. Мертоном и Дж. Александером теории Парсонса. Общество как сложная самоорганизующаяся система.

Что же такое общество? Как ни странно, с этим основным для социологов понятием (ведь социология – это наука об обществе) связаны сплошные недоразумения и многопоколенные дискуссии. Крупнейшие социологи (Э. Гидценс, Н. Луман и др.) отмечали трудности концептуализации данного понятия, его недостаточную изученность [Гидценс, 1993, с. 57–82; Луман, 1999а, с. 196–235]. А И. Валлерстайн скептически относился к познавательным возможностям самого понятия «общество» из-за его многозначности, абстрактного характера и трудностей использования в практике; «общество – это половина противоречивого тандема, другой частью которого является государство» [Wallerstein, 1987, р. 316–317]. Но у нас нет другого выхода, кроме как попытаться выйти из этой ситуации.

Первая проблема, которую следует решить, – что мы примем за родовое понятие по отношению к обществу как видовому понятию, т. е. по отношению к чему более общему общество выступает как частный случай, как частное явление? По-видимому, вполне оправданно считать таким более общим понятием человеческое объединение. Ведь в жизни мы наблюдаем самые разные объединения людей: первое из них – популяция, т. е. объединение по природным взаимодействиям людей; другое – возникающее в результате эмоционального взаимодействия – назовем его условно (это не очень удачный, уже занятый термин) общением. Властно-правовое взаимодействие людей порождает государство. И наконец, деятельностное взаимодействие людей, т. е. их обмен результатами деятельности (например, разделение труда), порождает общество.

Следующий момент – отделение общества от его составных частей, также носящих его основные свойства. Это особенно относится к территориальным общностям. Говоря об обществе, скажем, российском или японском, мы имеем в виду что-то другое, чем, например, некая добровольная ассоциация людей или общин, где тоже происходит обмен результатами деятельности, где люди тоже дополняют действия друг друга. Разграничение с общиной особенно важно. По Ф. Теннису, последняя предполагает органическое единство людей, единство целей и интересов, взаимодействие, личный контакт, способность отстаивать свои групповые интересы; сходство и единение в общине сильнее, чем вне нее. Примерами общностей – общин являются деревенские сообщества, клубы по интересам и т. д. Другими словами, это такие объединения людей, в которых они (люди) как бы живут одной жизнью. Общество же строится на «механической» связи, на рациональном расчете взаимодействующих индивидов [Теннис, 2002; Чеснокова, 2007, с. 90—105].

В научных кругах преобладали два взгляда на общество: во-первых, как на простую совокупность людей, во-вторых, как на целостное образование – организм. Мы присоединяемся к тем авторам, которые принимают общество за целостное образование, имеющее свою жизнь, не сводимую к существованию составляющих его людей, особый субъект, развивающийся по своим только ему присущим законам. Еще К. Маркс писал: «Общество не состоит из индивидов, а выражает сумму тех идей и отношений, в которых эти индивиды относятся друг к другу» [Маркс, Энгельс, т. 46, ч. 1, с. 214]. Убежденным сторонником такого подхода к обществу был выдающийся французский социолог Эмиль Дюркгейм (1858–1917). Он настаивал на том, что общество представляет внеиндивидуальную и надындивидуальную реальность, не сводимую к другим ее видам, включенную в универсальный природный порядок. «…Общество – не простая сумма индивидов, но система, образованная их ассоциацией и представляющая собой реальность sui generis, наделенную своими особыми свойствами… индивид испытывает давление постоянно существующего общества, где к действию современников присоединяется действие предыдущих поколений и традиций!» |Д юр к гейм, 1991, с. 493, 496]. Крупнейший британский социолог XIX в. Герберт Спенсер (1820–1903), подчеркивая отличия общества от животных организмов, называл его социальным организмом. «…В социальном организме, как и в индивидуальном, является жизнь целого, совершенно отличная от жизней отдельных единиц, хотя и слагающаяся из этих последних» [Спенсер, 1898, с. 284]. Спенсер понимал общество как квази организм, в котором его подсистемы выполняют необходимые функции по сохранению общественного целого. Этот подход находит продолжение в функционализме XX в.