Коллектив авторов - Россия и мусульманский мир № 8 / 2017

Теория связана с практикой – она направляет и изучает. Одно из наиболее часто звучащих и уже значительно трансформировавших мир требований демократизация обществ [12]. Уличные протесты заявляют требования подотчетности, углубления и представительности демократии (Россия, Украина, Венгрия, Румыния). В то же время смена политического режима не обязательно происходит в сторону демократизации [1]. Под лозунгом демократии могут действовать популистские, консервативные, националистические, ультраправые и расистские движения. Под демократическими лозунгами на Украине пришли к власти националистические группы.

Все более заметную и важную роль стали играть религиозные движения. В посткоммунистических странах после падения режима произошел рост религиозной активности, которая в некоторых случаях повлияла на политический процесс, породив религиозно-политический и социальный активизм (например, в Польше). Сейчас в России (и не только) широко используются салафитские протестные движения (распространяющегося в последние годы «нетрадиционного» ислама), используемые для реализации протестных технологий и создание группы риска в целях «партизанской» борьбы и создания атмосферы социальной несправедливости, с широким привлечением международных структур гражданского общества, их доноров и СМИ.

В то же время многие инициативы и само гражданское общество призваны выполнять важные социальные функции. Существует и такая составляющая гражданского общества, как инициатива снизу и самоорганизация – «добровольчество», «волонтерские движения», гражданская активность молодежи. В России, особенно среди молодежи, подобные добровольческие инициативы становятся все более популярными, но представителям старшего поколения они почти не известны [16]. Также и движение биорегионализм как и локальные самоорганизованные сообщества относятся к низовым инициативам гражданского общества, которые нацелены на сохранение культурного разнообразия, политических, структурных и экономических трансформаций снизу.

«Цветные» революции (появившиеся как «бархатные») стали наиболее радикальным практическим проявлением протестной политики, породившей настороженность к действиям гражданского общества. Они охватили многие страны, особенно их активность проявилась на посткоммунистическом и постсоветском пространстве. Л. Митчелл, охарактеризовал XXI в. как век негосударственных сражений [8], когда основным актором (инициатором конфликта) выступает гражданское общество.

Под «цветной» революцией принято понимать практику распространившейся в современном мире смены или попытки смены власти (режима) посредством активности структур гражданского общества (активистов, движений и организаций). Общий сценарий, методы и активная роль НПО в процессе свершения подобных революций наводит на мысль об их технологической проработанности. Они связаны с продвижением демократии и прав человека, с организацией протестов против результатов выборов [5]. Америка проводит политику продвижения демократии в зарубежных странах путем развития НПО [8]. Так, в Грузии лидеры гражданского общества, участвовавшие в «революции роз», получали спонсорскую помощь от США, (через NED, USAID, Сороса, программы по развитию демократии, модернизации в области экономики и здоровья). Там сформировались экспертные сообщества и Сети [8], в результате чего победа была достигнута нереволюционным путем. По такой же схеме «цветные» революции произошли на Украине, в Сербии и других государствах.

Дж. Шарп издал пособие по ненасильственной борьбе и свержению режима [19], описав план и методы, подчеркнул роль институтов гражданского общества как субъектов неповиновения [19]. В подобной борьбе насилие заменяется использованием общественными институтами и отдельными гражданами экономического, психологического, политического и социального оружия (забастовки, протесты, бойкот, выражение недовольства, народное самоуправление, отказ от сотрудничества) [19]. Ф. Фукуяма также отметил роль поддерживаемых извне неправительственных организаций в продвижении демократии и смене режима ненасильственными методами и по схожему сценарию [18].

Международные неправительственные организации часто содействовали протестной ненасильственной мобилизации локальных неправительственных акторов против правительства, помогая обучением, организацией и ресурсами [11]. Важную роль сыграли организации из соседних стран, обучавшие своему опыту.

Глобальных медиа освещают «злоупотребления» требующих свержения режимов, сеть активистов обучает ненасильственному сопротивлению [4]. Краудсорсинг, представляющий направляемую коммуникационными и информационными технологиями гражданскую активность, привлечение граждан к управлению, сделал сетевое сообщество пятой властью [14] (Уильям Даттон «fifth estate»).

Возможности глобальных структур растут. Продвижение глобальных медиа, интернет-сетей, неправительственных организаций и технологий создают мощный инструмент управления протестной активностью, делает гражданское общество инструментом разрушения политических режимов и государств. В ответ на активизацию 9 июня 2012 г. в России протестной политики (неудавшейся «цветной» революции), учитывая опыт соседних государств, был принят закон, противодействующий технологиям протестной политики, регулирующий протестную активность и организацию митингов, предусматривающий значительные штрафные санкции. Поиски мер сохранения стабильности государства в ответ на агрессивную политику протестного движения продолжаются.

Технологии протестной политики и использования гражданской активности сыграли свою роль в ликвидации коммунистических режимов и появлению постсоветского пространства. Поражение в холодной войне, агрессивность протестной политики вскрыли роль гражданского общества в сражении за унификацию политических режимов в мире.

С 1960-х годов начался процесс роста новых социальных движений, численность структур гражданского общества постоянно увеличивается. Появилось множество структур профессионального гражданского общества, выполняющих мобилизационные протестные функции и являющихся субъектами коллективных действий, целенаправленно ориентированных на политические трансформации.

В России сложно протестную активность развить вширь, в ней участвуют незначительные группы активистов, массовой поддержки народа протестная активность не вызывает. Последствия побед протестной политики делают ее в глазах народа непопулярной и неприемлемой.

Автор статьи рассмотрел лишь некоторые наиболее важные и менее изученные в России концепции протестной политики. Их объединяет активная роль гражданского общества, направленная на политические трансформации. Подобный пример демонстрирует изменение функций гражданского общества, их вторжение в область политического, т.е. как это записано в законе об НКО, политическую деятельность структур гражданского общества.