Коллектив авторов - Россия и мусульманский мир № 2 / 2017

Различные политические акторы используют религиозный фактор как ресурс для достижения политических целей, а также и в политической риторике, в различных значениях предопределяя и диверсификацию деятельности политических субъектов. Возможность использования понятия «религиозный экстремизм» предстает в данном контексте как одна из форм экстремистской деятельности, содержание которой всегда направлено на достижение господства одних субъектов над другими.

Инокультурные интервенции религиозности, существующие в различных формах, выступают как фактор радикализации и политизации религии, которая как наиболее древний, консервативный и устойчивый элемент культуры призвана выполнять в обществе функцию, направленную на охрану традиционных ценностей. В России сегодня явления религиозного экстремизма в значительной мере являются результатом целенаправленного воздействия антироссийских сил на существующие духовные устои российского общества.

Культурно-цивилизационная специфика России, многовековые традиции мирного сосуществования различных религий составляют одно из главных препятствий к распространению религиозного экстремизма.

Однако следует отметить, что росту межрелигиозной напряженности способствует отсутствие четко выраженной политики, в том числе и государственной, в ходе освещения религиозных отношений в СМИ.

Потенциал СМИ используется разными политическими акторами разнонаправленно, что предполагает возможность как конструктивного, так и дестабилизирующего воздействия. Основными каналами распространения идей экстремизма в современной России остаются традиционные печатные издания, религиозно-пропагандистская книжная продукция.

Интенсификации интеллектуально-религиозной рефлексии, по мнению Ш.Р. Кашафа, усиленно способствует отчетливо обозначившийся в российском обществе консервативно-традиционалистский поворот. И представители традиционных российских конфессий не преминули использовать открывшиеся для них дополнительные возможности артикуляции в публичном пространстве результатов собственных духовно-нравственных, социально-культурных и интеллектуальных исканий 6 6 См.: Кашаф Ш.Р. Вызовы национальной идентичности: Мусульманский ответ, российский случай // Власть. – 2015. – № 4. – С. 109. .

С использованием СМИ и интернет-ресурсов упрощается распространение идей экстремизма, что дает практически неограниченные возможности для распространения экстремистских идей и лозунгов разными политическими субъектами. Нерешенность вопроса о разграничении в политическом пространстве современной России религиозного и светского и определении границ их применимости лежит в основании отсутствия четкого вектора в использовании СМИ, а также проводимой ими политики.

Средства массовой информации, взятые как целое, являясь важной составной частью массовой коммуникации общества, играют различные социально-политические роли, те или иные из которых в зависимости от социально-политической ситуации приобретают особую общественную значимость. Это могут быть роли объединителя, консолидатора общества, его просветителя, организатора. В кризисные периоды исторического развития особую значимость средства массовой информации приобретают в качестве посредника в диалоге между различными силами, между властью и народом. При этом сущность их деятельности – объективное и многогранное информирование общества – приобретает особую социальную значимость, учитывая многонациональный и много-конфессиональный состав нашей страны 7 7 См.: Сулейманова Ш.С. Журналистика между контролем и свободой // Коммуникология. – 2014. – Т. 8. – № 6. – С. 204. .

На основании ст. 14 Конституции Российской Федерации 1993 г. и Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» 1997 г. Российское государство на правовом уровне позиционирует себя как светское 8 8 Конституция Российской Федерации 1993 года. Ст. 14. – http://constitution.kremlin.ru/ . Однако отметим, что в сфере реальной политики в подходе к модели отношения между государством и религиозными объединениями существует неопределенность.

В наличии многозначности подходов к определению содержания принципа светскости и признаков светского государства состоит сложность проблемы политико-правовой реализации принципа светскости государства, а также различных моделей взаимоотношений государства и религиозных организаций.

Следует отметить, что в поликонфессиональном российском обществе светская государственная власть может быть единственным гарантом агрегации общих интересов и нацеленности на поиск общественного консенсуса.

На религиозный экстремизм в России существует точка зрения как на составную часть и идеологическую оболочку политического и национально-этнического экстремизма, а не как на самостоятельный феномен. В интерпретации возникновения религиозного экстремизма в российской политике присутствует разнообразие мнений: от результата воздействия внешних антироссийских сил, включая использование разведывательных и подрывных служб иностранных государств, до внутренних причин: тяжелого социально-экономического положения, духовно-нравственного кризиса и т.д.

В общественном сознании россиян опасность религиозной экстремистской деятельности воспринимается с жизненными впечатлениями от событий социально-культурного и духовного развития России и под воздействием национального опыта прошлых поколений. В массовое сознание внедряются определенные взгляды при помощи целенаправленной пропагандистско-идеологической деятельности различных политических сил.

Такие силы стремятся навязать в ряде случаев собственное понимание проблемы религиозного экстремизма, заведомо, как правило, ангажированное.

Большинство граждан России в наибольшей степени в качестве потенциальных экстремистов воспринимают приверженцев ислама под воздействием военных конфликтов на Северном Кавказе и террористических актов в российских городах, связанных с адептами так называемого «радикального ислама».

Следует отметить и то, что в массовом сознании россиян по степени общественной опасности на первом месте представители деструктивных религиозных течений, как правило, зарубежного происхождения, в практической деятельности которых проявляются физическое и психологическое насилие, мошенничество. Однако приверженцы различных религий и мировоззрений в абсолютном большинстве не воспринимают иноверцев в качестве потенциальных экстремистов, что открывает путь к их конструктивному взаимодействию.