Коллектив авторов - Россия и мусульманский мир № 7 / 2016

Одним из результатов этих радикальных изменений стало введение организованной науки, кульминацией чего стало создание первого светского университета в Москве в 1755 г. Университет быстро стал привлекательным учебным заведением для преподавателей со всей Европы, в частности, для ученых-немцев, которые представляли науку философии на основе классической европейской учебной программы.

В «Вестнике РФО» № 1 (73) за 2015 г. опубликована статья Н.М. Кишлаковой «Новый взгляд на историю русской философии». В ней совершенно откровенно написано: « <���…> справедливости ради, стоит отметить, что философская мысль в России очень молода. Всем известно, что у нас только в XVIII в. появилась светская философия, а до этого существовало лишь то, что принято называть предфилософией. Такие мощнейшие фигуры в русской философии, как В.В. Розанов, К.Н. Леонтьев и многие другие, появились во второй половине XIX в.».

Как реакция на насильственную европеизацию интеллектуальных кругов России появляется концепция «Россия между Востоком и Западом», которая впервые упоминается в «Философских письмах» П.Я. Чаадаева (1794–1856), который считал, что Россия может стать мостом между Востоком и Западом. Это послужило импульсом для возникновения движения «славянофилов», которые, в свою очередь, начали сомневаться в ценности «западного» влияния и искали идеологической антитезы на основе тысячелетия самобытной русской культуры.

Яркими представителями «славянофильства» были Алексей Степанович Хомяков (1804–1860) и Иван Васильевич Киреевский (1806–1856), оказавшие значительное воздействие на развитие русской мысли. Что касается «западничества», то его наиболее заметными представителями были литературные критики, философствующие публицисты, общественные деятели – В.Г. Белинский (1811–1848), Н.Г. Чернышевский (1828–1889), Н.А. Добролюбов (1836–1864), Д.И. Писарев (1840–1868), А.И. Герцен (1812–1870). «Западники» были хорошо опознаны в немецкой классической философии и были знакомы с идеями французского Просвещения.

Н.О. Лосский (1870–1965) пишет, что, по мнению «славянофилов», православная духовность России может быть полезной в оздоровлении внутренних и внешних политических проблем Западной Европы в соответствии с христианскими принципами. «Западники», с другой стороны, были убеждены, что Россия должна учиться у Европы и пройти тот же самый этап развития на основе европейской науки и плодов векового обучения и научных исследований.

Третий вариант, евразийство, появился среди эмигрантов-интеллектуалов во втором десятилетии XX в. как реакция на события революции 1917 г. «Евразийство» было устремлено отнюдь не оправдать события, а распространить концепцию независимого «географического и исторического мира», расположенного между Европой и Азией и который отличается от обеих частей света в геополитическом и культурном виде.

Один из современных представителей евразийства, Александр Дугин, сравнивает первых евразийцев – князя Николая Сергеевича Трубецкого (1890–1938) и Петра Николаевича Савицкого (1895–1968), с революционными мыслителями Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом. Это, видимо, и является причиной, почему мрачные предубеждения этого движения появились уже на его ранней стадии. Н.А. Бердяев (1874–1948) писал о евразийцах: « <���…> утопический этатизм евразийцев приводит их к той ложной и опасной идее, что идеократическое государство должно взять на себя организацию всей жизни, т.е. организацию всей культуры, мышления, творчества, организацию и душ человеческих, что есть задача Церкви».

Сегодня Россия не по своей вине, если не учитывать намерение сохранить свой суверенитет, сталкивается с безжалостными махинациями исчезающей супердержавы и группировки ее ссорящихся вассалов, которые активно работают против благосостояния и безопасности своих стран. Французская комедия «Мистрали» и ее совершенно комические протагонисты являются прекрасным примером для этой ситуации. То же самое касается Германии и ее секретной службы, которая годами похищала немецкие промышленные секреты в интересах своего принципала – США. В то время как НАТО со своими ужасающими конфронтационными намерениями, конечно, является самой огромной головной болью в этой безумно опасной игре.

Таким образом, вероятность того, что Россия в ближайшем будущем сможет активно сотрудничать с важными европейскими лидерами, которые действительно независимы и могут себе позволить проводить сбалансированную и рациональную политику, почти нулевая. Поэтому неудивительно, что она держит двери на Восток открытыми «нараспашку».

Тем не менее кажется очевидным, что этот маршрут строго практический и не является идеологическим последствием, на которое надеются такие серьезные «акробаты ума», как Александр Дугин. После десятилетий духовного вакуума христианская Россия полностью восстановила православный храм – защитника верующих. То же самое можно наблюдать и в Китае, где, к большим опасениям правящей элиты, распространение христианства воистину чудесным образом сделало огромный прогресс за последние годы. Прогресс движется с такой большой скоростью, что сегодня в Китае католиков и протестантов больше, чем членов коммунистической партии, а именно – более 100 млн приверженцев. И их число растет. Такая ситуация, в сочетании с твердыми политическими намерениями со стороны двух стран, может предвещать благую весть также и для политически подчиненной и духовно ослабленной Западной Европы. В таком случае эта весть донесет до сердец недавние слова президента Путина: «<���…> нас сейчас всеми силами пытаются убедить в том, что это и есть грамотная, взвешенная политика, которой мы должны бездумно и слепо подчиняться. Этого не будет. Если для ряда европейских стран национальная гордость – давно забытое понятие, а суверенитет – слишком большая роскошь, то для России реальный государственный суверенитет – абсолютно необходимое условие ее существования».

Центр цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН осуществляет исследовательскую программу «Исламистское движение в мировом политическом процессе: Идейные направления, организации, тенденции развития». В рамках этой программы, которая формально рассчитана на три года (2013–2016), готовится монографическое издание в нескольких томах под названием «Исламские радикальные движения на политической карте современного мира».