Коллектив авторов - Россия и мусульманский мир № 5 / 2014

В последние годы в России вновь заговорили о контрэлите, стремящейся прийти на смену правящему политическому классу. В связи с этим возникает ряд вопросов, связанных как с самим понятием контрэлиты, его существенными отличиями от других смежных понятий, так и с особенностями современной российской контрэлиты.

На мой взгляд, контрэлита – это не просто оппозиция в обычном смысле этого слова, т.е. часть политической элиты, не набравшая достаточного количества голосов на выборах, чтобы составить большинство в парламенте и сформировать правительство. Контрэлита – это такой политический класс (слой, группа), который в состоянии сформулировать принципиально новые идеи относительно развития общества. В этом смысле ей больше подходит второе название – «элита развития» или «альтернативная элита».

Феномен контрэлиты впервые сложился в России XIX в. О ее появлении провозгласили писатели Н.В. Соколов в романе «Отщепенцы», И.С. Тургенев – «Отцы и дети», Н.Г. Чернышевский – «Что делать?» и др. Генезис русской контрэлиты был сложным и длительным, а характерные черты менялись в процессе эволюции: разночинцы, отщепенцы, нигилисты (протоэлита); нигилизм, инакомыслие, диссидентство, нонконформизм (ее психологическое отношение к действительности, выражающееся в отрицании старых норм); интеллигенция (часть элиты, занимающаяся умственной деятельностью и критикующая правящую элиту), продуцирующая действительно новые социально-политические идеи переустройства российского общества; первые общественно-политические организации и движения типа «Зеленой лампы», Северного и Южного обществ декабристов, «народовольцев», затем первые политические партии от кадетов до большевиков. В конечном счете ими был пройден путь от скрытых субъектов недовольства к публично артикулирующей свои идеи контрэлите.

Что бы ни говорили сегодня противники коммунистической идеи, но в свое время контрэлита в лице левых, и прежде всего большевиков, принесла России и миру новые идеи более справедливого социального устройства общества по сравнению с ранее существовавшими. Другое дело, что элита развития со временем сама превратилась в элиту застоя, отменив политический плюрализм, здоровую политическую конкуренцию, вызвав сомнения относительно провозглашенного принципа социалистической справедливости, выродившегося в уравниловку и одновременно создавшего механизм двойной морали (для себя и публичного употребления).

Естественно, что для того чтобы контрэлита, или «элита развития», постоянно воспроизводилась и продуцировала новые идеи, нужны определенные условия.

Первое условие – наличие «свободной политической игры». Что имеется в виду? В 1938 г. известный историк культуры нидерландец Йохан Хейзинга написал классический труд «Homo ludens. Человек играющий», где доказывал, что игра больше, чем физиологическая деятельность, необходимая для поддержания жизни, и зародилась она раньше культуры. В ней заключен большой смысл – она есть духовное творение, сама порождающая новые духовные смыслы. Игра необходима обществу в силу завязываемых ею духовных и социальных связей, ибо она удовлетворяет идеалы коммуникации и общежития. Всякая игра есть, прежде всего, свободная деятельность, предполагающая решение важных задач. У каждой игры свои правила, нарушение правил разрушает игру, превращая ее то в ожесточенное столкновение – в войну, то в имитацию самой игры, которая теряет творческий смысл, превращаясь в «пуерилизм», в ребячество, а то и в застой.

По мнению Хейзинги, игра в политике – это партийный парламентаризм XVIII в. как свободное соревнование партий и политиков и их партийных программ. Однако к 30-м годам XX в. эта «игра» утратила свой подлинный смысл. Более того, часть немецкой элиты (накануне прихода Гитлера к власти) интерпретировала политику, исказив определение К. Шмитта, как чего-то другое, непохожее на тебя, превратив ее в жесткое противопоставление, оппозицию «друг – враг». Именно с этого момента игра в германской политике стала умирать, превратившись со временем в ожесточенную войну с теми, «кого надо убрать с дороги»: поджог фашистами рейхстага и обвинение в этом коммунистов, убийство сторонниками НСДАП их политических противников.

Естественной игры в политике не стало и в России с запрещением в 1922 г. последней альтернативной большевикам партии левых эсеров, дольше всех среди партий-конкурентов продержавшейся на политической сцене. Тревожным свидетельством умирания игры в новейшей российской политической истории могут служить случаи смертельных разборок с мэрами, губернаторами, депутатами или кандидатами на эти посты, а затем отмена института выборов губернаторов и превращение парламентских выборов в имитацию игры с постоянно меняющимися правилами, но и с известным результатом.

Второе условие – игра должна идти по одинаковым для всех правилам. Именно такое соревнование способно привести к победе наиболее подготовленного, креативного, способного к созданию новых идей и программ игрока. В нашем случае – альтернативного политика, независимой от правящего класса партии. Если взглянуть на процесс циркуляции современной российской политической элиты через призму свободной игры, то мы должны признать, что правящий класс, который восстанавливается, не только количественно, но и качественно, при помощи выходцев из низов, избавления от скомпрометировавших себя членов с помощью общих, понятных для всех и неизменных правил игры на выборах, теряет свой ресурс. Одним словом, когда игра имитируется, а правила властная элита «сочиняет под себя», стремясь к «самосохранению», возникает уродливый механизм воспроизводства «элиты застоя», как это было в Советском Союзе. Теряет смысл и само понятие контрэлиты, ибо ей не суждено вступить в полноценное соревнование с правящей элитой и предъявить свой фундаментально иной план развития страны.

Третье условие – наличие духовного и морального факторов в политике. В российскую политику необходимо вернуть такие понятия, как «политические идеалы», «политическая мораль», «социальная справедливость». Мне думается, что только контрэлите под силу заново отрефлексировать в публичном дискурсе эти концепты, также как и «общее благо», «общественный» и «государственный» интерес. В конце концов в России должна появиться мода на людей высокой общественной морали, современных «народников» и одновременно государственно мыслящих патриотов. Их я отношу к «элите развития».