Григорий Тульчинский - Философия поступка. Самоопределение личности в современном обществе

Была предпринята попытка применения концепта политической воли в построении модели политического поведения в организациях. Если организации представляются как политические арены, где необходимо демонстрировать два определенных качества для того, чтобы быть эффективным, политическая воля является одной из таких черт. Перед проявлением своего политического поведения индивидам необходимо продемонстрировать политическую волю как «готовность актора расходовать энергию в погоне за политическими целями» 105 105 Treadway D.C., Hochwarter W.H., Kacmar C.J., Ferris G.R. Political will, political skill, and political behavior // Journal of Organizational Behavior. 2005, Vol. 26, p. 230–231. . Тем не менее, операционализацию понятия политической воли и разбор его компонентов авторы не предлагают. В данной модели, политическая воля является лишь один из факторов, который недостаточен без политического навыка – «способности выполнять эти поведения в политически хитроумных и эффективных способах» 106 106 Ibidem. .

Чаще политическая воля связывается с отношением политических лидеров к преобразовательной деятельности, реформам или к стабилизационным мерам. При этом отмечается, что одной воли недостаточно, но она необходима, для внедрения и проведения конкретных мер стабилизационных мер, и зависит от воспринимаемой разницы преимущества между издержками сохранения статуса – кво и политическими и экономическими затратами на проведение реформ 107 107 Nelson J.M. The Political Economy of Stabilization: Commitment, Capacity and Public Response // World Development, 1984, Vol. 12, No. 10, 1984, p. 983–986. . Такой подход представляет собой лишь поверхностное связывание политической воли с наблюдаемыми положительными факторами реализации реформ – не более.

При этом, даже у авторов, признающих значение политической воли, и пользующихся этим выражением, отношение к нему весьма неоднозначно. Так, Линн Хаммергрен, рассматривая судебные реформы в странах Латинской Америки, пишет о политической воле как об «обязательном условии политического успеха, которое никогда не определяется кроме как через отсутствие оного» 108 108 Hammergren L. Political Will, Constituency Building, and Public Support in Rule of Law Programs. Center for Democracy and Governance; Bureau for Global Programs, Field Support, and Research; U.S. Agency for International Development (August), 1998, р. 11–13. , что позволяет ей характеризовать политическую волю в качестве «скользкого» концепта, выполняющего роль скорее риторическую, чем аналитическую. При этом, политическая воля, фактически, отождествляется с понятием власти или «силой государства» («state capacity»), как «способности государства властвовать, добиваться уступчивого поведения от индивидов на определенной территории» 109 109 Ottervik M. Conceptualizing and Measuring State Capacity: Testing the Validity of Tax Compliance as Measure of State Capacity.// QoG Working Paper Series 2013:20. [Электронный ресурс] // сайт «The Quality of Government Institute | University of Gothenburg». URL: http://www.qog.pol. gu.se/digitalAssets/1468/1468814_2013_20_ottervik.pdf (дата обращения 30.09.2016). .

Признавая роль политической воли для анализа реформ по борьбе с коррупцией, С. Кпундех подчеркивает сложность содержания этого концепта. Даже в самом общем понимании оно включает сложную систему «обстоятельств, которые включают в себя стремления отдельных лидеров, систематические выгоды от предполагаемых изменений правил и поведения, а также веру в способность собрать адекватную поддержку для преодоления сопротивления заинтересованных лиц (групп), чьи интересы сильнее всего пострадают в результате реформ» 110 110 Kpundeh S.J. Political Will in Fighting Corruption. P. 93. [Электронный ресурс] // сайт «Антикоррупционная информационная ресурсная платформа – Трансперенси Интернешнл Болгария». URL: https://www. google.ru / url?sa=t&rct=j&q=&esrc=s&source=web&cd=2&cad=rja& uact=8&ved=0ahUKEwivrsXYmoTLAhUj83IKHd8ICSoQFggjMAE&url= http%3A%2F%2Fresources.transparency.bg%2Fdownload.html%3Fid%3D 187&usg=AFQjCNGJ81XpBnigEYgXGC1R2HBi9jouZA&sig2=wuIKG3ORg amxPeZf – Sz0DA (дата обращения 15.02.2016). . Характерно, что, вычленяя далее компоненты политической воли, автор ограничился перечнем, далеко не полным даже по сравнению предварительно очерченным кругом. Этот перечень индикаторов политической воли включает:

1. Степень аналитической строгости, которая была использована, чтобы понять контекст проблемы (в данном случае – причины коррупции);

2 Процесс выбора стратегии действия, учитывающей интересы заинтересованных групп, и исполнение решений;

3. Различие между «стратегическими» и «демонстративными» вопросами. Демонстративный вопрос направлен на снижение. Если первый связан с оценкой возможных затрат и прибылей от введения реформ в сравнении с сохранением статуса – кво, то второй – со снижением затрат в результате успешной реализации реформы;

4. Распространённость стимулов и санкций;

5. Создание системы мониторинга влияния реформы (обратная связь, насколько реформа идет в правильном направлении, чтобы вовремя ввести коррективы;

6. Уровень структурированной политической и экономической конкуренции (сдержки и противовесы, плюралистичность и т. п.) 111 111 Op.cit, p. 99. .

Показательно, что в этом перечне уже не упоминается «вера в способность» преодолеть сопротивление реформам, а упоминаются традиционные детали «проектного менеджмента»: анализ, разработка стратегии, мониторинг, стимулирование и санкции. И при этом содержится намек на волю (интересы и выгоды, конкуренция и плюралистичность) участников реализации принимаемых решений. Иногда политическая воля очень глубоко «упаковывается» в аналитику в виде некоей способности к действию. Так, М. Эндрюс, говоря о «пространстве для реформ», говорит его трех компонентах: власти (юридических оснований, процедур), признания и способности («authority, acceptance, and ability») 112 112 Andrews M. Authority, acceptance, ability and performance–based budgeting reforms. // International Journal of Public Sector Management. 2004, Vol. 17, No.4, p. 334. .

Некоторые исследователи настаивают на трактовке политической воли именно как «способности» (capacity) к реализации решений. Так, П. Роуз и М. Грили пишут: «Воля и способность государство действовать идут рука об руку. Без способности государства вырабатывать и приводить в действие политическую линию, благие политические обязательства могут быть не реализованы» 113 113 Rose P., Greeley M. Education in Fragile States: Capturing Lessons and Identifying Good Practice. Centre for International Education, Prepared for the DAC Fragile States Group Service Delivery Workstream Sub–Team for Education Services, 2006, p. 4. [Электронный ресурс] // сайт «The Institute of Development Studies». URL: https://www.ids.aс. uk/files/Education_ and_Fragile_States.pdf (дата обращения 19.09.2016). . Суть этой способности авторы видят в «устойчивом обязательстве политиков и администраторов инвестировать политические ресурсы для достижения конкретных целей», с дополнительной конкретизацией в приверженности / обязательстве, лидерстве и ответной реакции. В первом случае имеется ввиду приверженность лидеров, исполнителей и групп к преследованию конкретных целей, а также юридические и международные обязательства. Во втором – поддержка лидерами тех или иных групп. В третьем – подотчетность реформаторов по отношению к гражданам.