Коллектив авторов - Новые молодежные движения и солидарности России

Особое значение в развитии новых форм межгрупповых коммуникаций имеют новые практики переформатирования городского функционала, привычных социальных норм, публичного показа в целом. Мы можем говорить о новых практиках освоения и оккупации мест и территорий. Города все больше становятся визуально молодежными, что важно учитывать при проведении городских политик нового типа. Для молодежи характерны практики переформатирования и переопределения значений и функционала городских мест. Современная российская молодежь, как и везде в продвинутом мире, будет завоевывать себе новые городские пространства, неориентированные на них, именно с целью их переопределения (трейсеры, скейбордисты). Молодежь становится мощным городским субъектом потребления, от включенности в городские практики которого во многом начинает зависеть городской профиль сегодня и его будущее завтра.

Активно формируется новый тип идентичности – «горожанства», когда городской функционал переартикулируется, переформатируется в сторону «новой» власти – самих жителей, в том числе и молодежи. Город осваивается и присваивается разными способами – через открытые перфомансы, флеш мобы, новые гражданские проекты. Флеш мобу посвящена статья Ирины Фроловой. Отдельной и часто агрессивной формой завоевания города становятся протестные выступления. Эта публичная коммуникация происходит вокруг проблемы: кому принадлежит город. Более популярными становятся «взрослые» городские игры – стритрейсеры, присваивающие себе ночные трассы городов, бойцовские клубы, встраивающие свои практики в контексты городских парков и зон отдыха, дневные и ночные дозоры (смотри о практиках «Дозора» в статье Татьяны Петровой), устраивающие поиски «кладов» по городским картам, переартикулируя назначения городских строений и площадок, городские путешественники, устраивающие соревнования по типу пионерских зарниц, превращая улицы в пересеченные местности. Центральную роль в коммуникациях нового типа играет Интернет, а именно – социальные сети. Сетевые коммуникации становятся самодостаточными формами общения – не вытесняя и не дополняя реальные, «живые» коммуникативные практики. Внутри сетевых сообществ и групп устанавливаются свои правила и нормы коммуникаций. Один из новых и показательных Интернет-феноменов – «демотиваторы» описан в статье Евгении Лукьяновой и Дарьи Захарьевой.

Отдельный интерес представляют новые формы потребления и коммерциализации. Очевидное потребительство соседствует с «потребительством-стебом», скептическим потребительством и разными видами замещающих практик. Растет популярность секонд – хенда, однако не простого, а винтажно – богемного, стилевого и аутентичного. Появляются новые Интернет-площадки для обмена вещами, один из таких примеров представлен в статьей Юлии Игнатенко. Динамика субкультурных рынков сказалась и на изменении потребительских предложений для тех или других групп. Все более обособляются в качестве потребителей эксклюзивных, не массовых товаров современные готы, утонченно замысловатыми становятся потребительские пристрастия поклонников аниме (специфическая одежда, куклы, фильмы, практики кросспола). Хипстеры, пожалуй одна из первых пост гламурных субкультур, формируют спрос на эксклюзивные и при этом как бы вторичные товары (секонд хенд, богемный винтаж, стеб-гламур), становятся одними из самых активных пользователей фото и видео техники, и об этом статья Любови Новиковой в данном сборнике. На наших глазах происходит формирование новой «современной» патриархальности, что проявляется – как основная идея или отдельная черта солидарности – через самые различные типы молодежных групп. Это может продвигаться как часть новой «протестной», реформаторской, индивидуально-приватной религиозности, или как продвижение идей социального и потребительского аскетизма, как обязательства помощи депривированным и отверженным группам, или как составляющая нового русского патриотизма. В своей статье Елена Кармальская рассматривает, как участники общественно-политических движений воспринимают демографическую политику. Отдельный интерес представляют новые религиозные практики молодежи, которые могут развиваться от приверженности новым формам фундаментализма – до неоязыческих практик. В статье Татьяны Солуяновой рассматривается такой пример православных молодежных организаций Ульяновска.

По-прежнему важное место в современных молодежных культурах играет спорт – происходит молодежная спортизация городов, массовое развитие спортивных культур как таковых, соединение рисковых практик и городского пространства. Наблюдается более активное противостояние внутри традиционных спортивных культур между коммерческим, профессионализирующимся и альтернативным направлениями (натуральными, природными, аутентичными крыльями).

Понятие пост-спорта как раз и фиксирует важные изменения внутри этих субкультурных сцен, спровоцированные широким использованием особой рисковой экзотики этой молодежи для практик культурного корпоратива. Алексей Зиновьев в своей статье рассматривает данный феномен на примере анализа молодежных сообществ, увлекающихся паркуром.

Проведенные нами исследования позволяют выделить некоторые сквозные тренды практик и активностей молодежи, входящей в различные группы и субкультуры. Среди них: экстремальность, стремление к рисковым практикам вплоть до нарушений границ социальных норм и предписаний: от ориентации на здоровый образ жизни – до эпатажных публичных перфомансов, нарушений закона и порядка, вызова общественному мнению; борьба за аутентичность , стремление быть адекватным, соответствовать внутренним, контекстуальным смыслам «настоящего», быть в теме, в актуальном разделяемом «своими» знании, разоблачать и преодолевать подделки и имитации; самоконструирование через создание перформативной идентичности (воображаемой, фантазийной, реальной), отказ от стилевых обязательств, приписанных статусу, игровые практики, популярность групповых около интеллектуальных игр, разыгрываемых публично, например, мафия; поиск новой искренности и основ доверия: актуализация самопрезентаций; эстетизация и театрализация повседневности и публичности через усвоение и использование различных творческих техник и профессиональных навыков.

Эти тренды характерны для самых разных форм групповых коммуникаций, различия кроются в формах воплощения. Так, например, эти черты могут присутствовать и в компаниях новых молодых интеллектуалов (этому посвящена статья Маргариты Кулевой), и в праздновании победы своей команды футбольных фанатов.