Валентина Сченснович - Россия и мусульманский мир № 5 / 2011

Опыт нашей страны еще раз подтверждает ту истину, что для создания эффективной демократии недостаточно завоевания ее сторонниками командных высот в государстве и создания по образцу передовых стран политических институтов. Сделать Россию демократической можно лишь демократическим путем. Импульсы «сверху» должны подкрепляться импульсами «снизу». А это предполагает ряд условий и прежде всего подъем масс, моральный и материальный, не говоря уже о политическом, – тех самых масс, которые «ныне так же, как и издревле» ощущают себя забитыми, задавленными, отодвинутыми на обочину жизни произволом властью предержащей, бедностью, неуверенностью в завтрашнем дне, отсутствием перспективы. Это предполагает также решимость властных структур, шире – российского общества укоренить в стране важнейшее завоевание современной западной демократии – прогрессивную шкалу налогообложения. В странах Западной Европы и США прогрессивный налог был завоеван в упорной борьбе усилиями демократических и социалистических движений, профсоюзов, части господствующего класса. Там поняли, что вопиющее экономическое неравенство не только ведет к неравенству в возможностях, в доступе к власти и способности влиять на нее, но и способно вызвать паралич демократических институтов, эрозию всего государственного управления обществом. «Там», но не у нас. Российское «социальное государство» (так записано в Конституции) постепенно перекладывает тяжесть расходов по развитию образования и здравоохранения на плечи населения. Пропасть между богатыми и бедными углубляется. Медицина для богатых уже стала фактом нашей общественной жизни. Недалек день, когда появится образование для богатых и образование для бедных.

Русский народ до сих пор равнодушен к либеральным и демократическим ценностям просто-напросто потому, что демократический режим в том виде, в котором он существует сегодня, не решил стоящих перед страной проблем. В самом деле, как объяснить рядовому человеку, почему страна до сих пор «сидит на нефтяной игле»? В силу каких причин не обновляется или обновляется очень медленно технологическая база нашей промышленности? Почему Россия стоит на третьем месте в мире по числу миллиардеров и одновременно плетется где-то в хвосте (если брать цивилизованные страны) по уровню жизни населения? Способна ли страна когда-нибудь покончить с жилищным вопросом, от которого целиком зависит мобильность населения? Почему слово «русский» ассоциируется в Европе с безудержным потребительством, разгулом, мотовством? Дело здесь, разумеется, не в широкой «русской душе», а в присвоении определенным, узким слоем людей неправедно приобретенного богатства. Этот слой людей не спешит вкладывать свои средства в производство. Как было нажито, так и проживается… Власть по сей день не решается предать суду высокопоставленных коррупционеров и расхитителей, наказывая «стрелочников», а иногда и вообще невиновных людей. Трудно себе представить, что должно произойти, чтобы в «верхах» решили всерьез разобраться в том, какие бонусы выплачивают себе банкиры, спасшиеся от краха благодаря вливаниям государственных средств, на какие деньги чиновники с их скромной заработной платой строят себе особняки и дачи в России и за рубежом стоимостью в миллионы долларов и т.д., и т.п.

Читатель резонно может спросить, почему, рассуждая о демократическом выборе России, мы слишком часто говорим о проблемах государственной власти, а не обсуждаем, скажем, вопросы о положении оппозиции, практике федеральных и региональных выборов, представительстве разных партий в СМИ и т. п. Да потому, что в России не сформировалось настоящее гражданское общество, с мнением которого власть всерьез была бы вынуждена считаться, потому что политические партии, за исключением правящей, слабы, потому что население России до сих пор верит в патерналистскую природу государства. Потому, что российский бизнес не собирается пока вкладываться в «умную экономику» (Д. Медведев), предпочитая протоптанные пути.

И, наконец, главное. Необходимость действовать по-новому, не дожидаясь, пока созреют заинтересованные в переменах общественные силы, придает сегодня государственной власти колоссальный исторический ресурс – зачинателя и главного орудия модернизационных преобразований. В этих условиях становится неотложной задача воспитания власти обществом и партиями, общественным мнением, наконец. Конечно, эта задача сродни задаче Мюнхгаузена: тот вытаскивал себя из болота за волосы. И тем не менее история знает такие примеры. Задачу такого рода придется шаг за шагом решать и России, ее государству и гражданам. Своеволие бюрократического монстра должно быть обуздано, в противном случае об экономическом прогрессе страны, о демократическом развитии нечего и говорить. Окажутся ли способными российская власть и российское общество подняться на уровень этой исторической задачи – вопрос не простой, ответ на него даст только жизнь.

И последнее. Демократия, тем более в такой стране, как Россия, не может сложиться за один раз: слишком сильны традиции имперского государства. Потребуется еще немало времени и усилий, прежде чем мы выработаем политию, которая сможет называться демократической. Она не станет панацеей от всех российских бед и болезней, но какие-то важные исторические узлы, несомненно, развяжет. В этой связи одной из наиболее актуальных проблем политического развития России является вопрос о лидере, о взаимоотношении между ним и доверяющей ему массой людей. Эту проблему, как представляется, наиболее точно сформулировал историк М. Гефтер. Вот его слова: «Мы требуем от лидера риска доверия, но и сами рискуем заблуждаться. Мы рассчитываем на подконтрольность “человека у кнопки”, но как придет она к нему и к нам? Только как открытость лидера, его внутренняя свобода, способность получать импульсы из несовпадающих сфер жизни, от думающих и ведущих себя по-разному, суверенных людей. Лидер – не просто политик: он обязан уметь и не быть политиком, взнуздывать злобу дня, открывая ход иным голосам и мотивам. Мир вне политических связей между людьми, выступая оппонентом политики, может выработать новую мыслительную культуру, новую естественность человеческих контактов, выработать альтернативы привычному существованию. И лидер призван импонировать всему этому разнообразию, придавая простому человеческому голосу, человеческой точке зрения мировой статус». Трудно соответствовать этим требованиям, трудно, но необходимо, если иметь в виду демократическую перспективу России и, главное, бороться за нее.

Сумел ли ответить автор на вопросы, вынесенные в заголовок, судить не ему, а читателю, если, конечно, тот даст себе труд ознакомиться со статьей.