Макаров Олег - Биржевые миллионы, кто и как заработал их на российском фондовом рынке.

– Конечно, не так. Брокерский счет в АЛОРе с минимальной суммой у меня уже был, но тех средств было совершенно не достаточно для устойчивой торговли. Я положил туда деньги, занятые у родителей. Перестал искать работу и начал торговать. На последнем курсе университета я участвовал в студенческом конкурсе трейдеров и занял место в первой десятке. Так что понимание фондового рынка у меня было. И вот что еще важно: мне никто не сказал, что это невозможно.

– Что – стать миллионером на бирже?

– Именно. На меньшее я не был согласен. На первой же сделке я потерял треть денег. Купил акции Газпрома, а они стали падать как подкошенные.

– Вот теперь верю.

– Оказалось, что я купил на историческом максимуме по 350 рублей. Чего делать, конечно же, нельзя. Я не мог спать, думал, почему так произошло, стал читать о бирже все, что мог найти, часами гипнотизировал графики в мониторе. От потока новой информации иногда казалось, что кровь пойдет из ушей, никак не получалось расслабиться. Я старался понять, почему цены то растут, то падают? Распечатывал вороха графиков, хотел определить для себя принцип, по которому формируются рыночные вершины трендов и основания падений. И продолжал торговать.

– Это было, конечно, полегче, чем бегать по магазину. Сидишь дома в халате и тапочках, с кружкой чая в руках, посматриваешь на график…

– О нет! Я быстро понял, что мне такая вот торговля в халате противопоказана. Ты отвлекаешься в самое неподходящее время, недостаточно сфокусирован. Потеряв часть родительских денег, я понял, что обратной дороги у меня нет, я обязан их вернуть. И стал ездить торговать в дилинговый зал – как на работу каждый день к девяти утра. И не уходил до одиннадцати вечера, пока не закончится вечерняя сессия на фьючерсном рынке, отслеживал каждый тик цены. Поначалу пытался скальпировать, то есть брать маленькие движения. Но скоро понял, что это пустое занятие – много хаоса, мелких убыточных сделок, и в лучшем случае заканчиваешь день с мизерным заработком. Перешел к более спокойной торговле, но все равно постоянно находился «в рынке». Я знал, что буду работать как «раб на галерах», пока не начну стабильно получать прибыль.

– Но сейчас ты уже не ездишь в дилинговый зал. Я видел, там сидят другие ребята – у них есть шанс повторить твой путь?

– Думаю, что нет.

– Почему же? Ты считаешь себя таким уникальным?

– Чем они там занимаются, в дилинговом зале? Целыми днями режутся в Контр-Cтрайк. И думают, что они биржевики! Я не так давно пытался учить нескольких ребят. Но никто из них не смог даже дочитать до конца одной книжки о трейдинге. А биржа не прощает такого отношения. Даже сейчас, когда мы сидим в кафе, и монитора рядом нет, график индекса, который я видел два часа назад, все равно у меня перед глазами. Он как бы дорисовывается у меня в голове, потому что я посматриваю на смартфон, где все время идут котировки.

– На что ты жил в те времена «рабства на галере»?

– На копейки – «Роллтон», «Доширак»… То выиграю пару тысяч, то проиграю. Но месяца через три четыре этих бдений над графиками, и я стал кое-что понимать. Находить очень похожие формации, от которых начиналась новая волна роста или напротив, цены падали. Научился понимать, что говорят индикаторы, выделил для себя из всего их многообразия только три и дожидался, когда они начнут показывать одно и то же направление. Это была уже весна 2009 года, начался рост рынков. И я стал торговать на прорывах диапазонов сильных акций. Отслеживал такую акцию, которая уже сделала первый рывок, дожидался прорыва небольшой консолидации и покупал. Мне повезло, рынок показывал мощные движения, к концу 2009 года у меня на счете было больше трехсот тысяч рублей.

– Стал лучше питаться…

– Я не очень привередлив в еде. Мое любимое блюдо – толченая картошка. И я сам ее делаю. По своему особому рецепту. Варю до определенной консистенции с некоторыми специями, потом толку – обязательно деревянной толкушкой. И тоже не механическим способом, а как бы по волокнам клубня. Добавляю теплое молоко определенной жирности, сливочное масло, разбиваю яйцо… А дальше начинается секретная часть метода. И такой вкус, как у моей толчонки, честно, больше никто не может повторить.

– Заработав на картошке свои первые детские деньги, ты, кажется, полюбил ее всей душой. Или все-таки сами деньги?

– Деньги мне, конечно, нужны, но я по ним не «фанатею». Скорее, я фанат фондового рынка самого по себе. А что касается денег, то тут ты неизбежно проходишь через пороги привыкания. Начал, скажем, с небольшой суммы – несколько десятков тысяч рублей. Важно преодолеть первую сотню, закрепиться выше нее и не скатываться вниз. Потом вторая сотня, третья. В общем, до миллиона восхождение не простое. А когда миллион сделал, уже что-то переключается в сознании. Понимаешь, все это был не набор случайностей, мол, тут повезло, там повезло… И у меня произошло так: я сделал первый миллион и страх перед деньгами совершенно исчез. Я как будто на поле вышел – смотрю вокруг и вижу: все мое, сколько нужно будет, столько и накопаю.

– Чего накопаешь – миллионов или картошки? Если честно, меня вот этот момент больше всего поразил в твоей истории: ты за год вырос до нескольких миллионов, и затем спокойно с ними оперировал. Как будто ты профессиональный управляющий в корпоративном фонде. Не хотел бы управлять действительно большими деньгами, но чужими?

– Нет, зачем это мне? Я знаю, что могу расторговать любую сумму. Увеличить счет в десятки раз. К тому же мне не нужно так уж много денег. Что с ними делать?

– А вот эта сентенция мне, как психологу, совсем не нравится. Биржевая торговля это дело твоей жизни. Ради него ты совершил очень сильный поступок – перестал искать примитивную работу какого-нибудь продавца-консультанта. Работу, которая хотя и отупляла, но кормила бы тебя. Увы, основная масса людей живет в убеждении, что хлеб насущный можно снискать только в поту лица, стаптывая ботинки, а все, кто заработал деньги гибкостью ума, ловкостью в приспособлении к изменчивым реалиям жизни, таким как, например, финансовый рынок, – просто мошенники. Ты вырвался из инертной массы, но, вижу, до конца не преодолел притяжения ее догматов. Один из них: деньги нужны только для удовлетворения простеньких нужд. И денег не должно быть слишком много. А то они, не дай то Бог, захватят над тобой власть и превратят уж точно в эдакого бездушного Скруджа, Гобсека или Иудушку Головлева. Думаю, такого рода подсознательный страх в тебе есть. Люди, никогда не державшие в руках денег больше, чем им нужно на оплату долгов и покупку небольших радостей, склонны демонизировать большие деньги, миллионы. Низводить деньги до роли обслуживающего персонала в жизни – это примитивная редукция большого смысла, который заложен в межличностных и социальных отношениях посредством денег. Ведь по-настоящему талантливые предприниматели, владельцы бизнесов, создающие сотни рабочих мест, топ-менеджеры, управляющие миллиардами, рассматривают деньги в первую очередь как ликвидность в своих системах. Без демонизма, суеверий, страха и жадности.