Дженни Роса - Девочка в маленькой коробке [СИ]

— Так получается, вы не копию её сделали, а просто в компьютер перетащили? — Как гром поразила меня догадка.

— Вы абсолютно правы, Виталий. И мы, как вы и просили, вернули всё, как было. — Улыбаясь, сообщил мне Андрей Владимирович.

— Вы что — дебилы? Она больше всего хотела вернуться в своё тело, а вы тут цирк устроили. Мне лапши на уши навешали, ей зачем-то тоже. Зачем всё это?

— Про вас Виталий всё сложно, политика компании. А с Оксаны мы хотели копию снять, а потом вернуть обратно. Ну, это в общих чертах.

— Нет уж, вы расскажите. — Настоял я на своём, демонстративно наставляя пистолет, на Андрея Владимировича.

— Да-да, расскажите. Я тоже хочу послушать. — Раздался тихий голос Оксаны.

Андрей Владимирович тяжело вздохнул, и попросил всех выйти. А когда мы остались втроём он поведал свою версию произошедшего.

— Во-первых, мы не думали, что перетащим сознание девушки в компьютер. Паша, наш главный инженер, уверял, что сделает упрощенную копию для карты города. Он сам и девушку подобрал. Когда он пришёл ко мне и сообщил о проблемах, у меня на руках оказалось тело девушки, уже неделю лежащей в коме. А так же обозлённый искусственный интеллект, выпущенный в сеть. И как я понял, она не была намерена возвращаться обратно. Как выяснилось позже, Паша пытался скопировать электронный образ, а после корректировки собирался вернуть обратно в тело. Но он не смог, как отредактировать её, так и вернуть обратно.

— А ещё он хотел безусловного подчинения, чтоб после его опытов, я стала его игрушкой. — Со злобой сказала Оксана.

— Вы девушка не волнуйтесь, отдыхайте, всё-таки полторы недели в коме это не шутки. А по поводу этого, я ещё с ним поговорю.

— А почему вы просто не сообщили ей или мне, что хотите вернуть её обратно. Мне бы тогда не пришлось по всему городу от вас бегать.

— Я был уверен, что она не хочет возвращаться. А после недели экспериментов, она бы и не поверила ни единому слову.

— А, да и чёрт в сами, и с вашим Пашей. Главное, что с Оксаной всё впорядке. — Надоело мне слушать этот нудный рассказ. Наверняка он сейчас на ходу сможет новую сказку придумать. — Собирайся дорогая, я увезу тебя отсюда.

— Ни куда я с тобой не поеду. Прейду в себя, а потом домой вернусь. — Равнодушно отозвалась она. — Если вы ко мне этого Пашу подпускать не будете.

— Вы что с ней сделали? — Начал свирепеть я, и пальцы уже сами нажали курок.

Андрей Владимирович остался жив только из-за того что я не снял пистолет предохранитель. Но второй попытки он мне не дал. Он чётким ударом по больной ноге повалил меня на пол. От нахлынувшей боли у меня потемнело в глазах. Когда я смог соображать, то я уже был безоружен, и меня крепко держали двое амбалов.

— Сопляк! Я же тебе с самого начала говорил, что она тебя использует. — С укором вдалбливал мне в голову Андрей Владимирович.

— Прости Виталик, но ты настолько наивный и доверчивый. Ты был идеален для моего спасения. И можешь гордиться, у тебя получилось даже лучше. Я и не думала, что могу вернуться в своё тело. Благодаря тебе я снова могу жить.

— Дальше всё просто. Будешь много болтать, или ещё чего выдумаешь, то мы вспомним тебе мертвого военного, в которого ты четыре пули выпустил из вот этого пистолета. — Андрей Владимирович продемонстрировал мой пистолет аккуратно упакованный в герметичный пакет.

— Не могли бы вы у него мои карточки забрать из рюкзака? — Подала голос с кровати Оксана. — Он их у меня из квартиры забрал.

Андрей Владимирович, быстренько порывшись в моём рюкзаке, нашёл и отдал Оксане её карточки. Я был не в состоянии что-либо сказать. На её лице был только холодный расчет, и не капли сожаления.

Меня вытащили к чёрному выходу из здания и бросили на землю. Ни каких напутствий, просто хотели быстрее от меня избавиться. Я так и валялся в переулке в луже, и по моим щекам текли слёзы обиды.

Тут я услышал приближающиеся ко мне шаги. Я поднял голову, и увидел мужика в старой грязной одежде, но с белоснежным шарфом вокруг шеи.

— Привет, Виталий. — Он стал активно помогать мне подняться. — У тебя есть закурить?

— Не курю. — На автомате выдал я.

— Выручи братиш, трубы горят.

Я, молча, пошарил в карманах, и достал мятую купюру.

— Не, я столько взять не могу, ты мне лучше налей.

— Ну, говори мужик, где тут у вас наливают? — Ответил я, и мы пошли туда, где наливают. Оксану я больше ни когда не видел.