Алексей Толкачев - Команда молодости нашей

«…перенести пострадавшего в хорошо проветриваемое место, не заставляя его идти самого, положить, расстегнуть одежду на груди, укутать чем-нибудь теплым, обеспечить спокойствие и тишину, вызвать врача, дать обильное питье, положить на лоб влажный компресс, дать свежей воды с ложкой соли…»

Это я вывел на экран своего миникомпа файл «Гигиена и охрана здоровья спортсмена», раздел «Ушибы», подраздел «Ушибы кистей рук». Да, в замечательную ситуацию я попал… Нет у меня тут ни обильного питья, ни ложки соли, ни влажного компресса. Не имеется ни хорошо проветриваемого места, ни того, кто меня туда отнес бы, «не заставляя идти самого». И врача я вызвать не могу, потому что дверь закрыта снаружи, а телефон испорчен. А будь все в порядке с дверью или, хотя бы, с телефоном, так мне и врач не был бы нужен! Но чертов телефон не работает! А значит, если я хочу позвать на помощь, надо стучать в дверь. Но это неизбежно означает: получить ушибы кистей рук. А это, в свою очередь — смотри параграф выше… Да, еще можно стучать в дверь ногами. Но маловероятно, что подраздел «Ушибы ног» будет сильно отличаться от только что прочитанного.

Проклятье! Заперт в ловушке, замурован! И где! В отеле, в самом центре славного города Бангкока, столицы LVIII Олимпийских игр! Объяснение этому может быть только одно и, увы, не радостное: терроризм. К сожалению, такое случается. До сих пор весь мир помнит ужасный теракт, который в 2116 году, на позапрошлой Олимпиаде в Париже, совершили тамошние радикалы. Они разбили в вестибюле одной из гостиниц Олимпийской деревни ртутный градусник. В результате все спортсмены, находившиеся в том здании, были срочно госпитализированы и не смогли принять дальнейшего участия в соревнованиях.

Скажу безо всякой бравады: сейчас я думаю не о том, что моя жизнь в опасности. Я переживаю в эти минуты за нашу сборную, отстаивающую здесь спортивную честь страны. А вдруг сейчас взаперти оказался не только я?! Я-то — что? Дублер, запасной игрок. Я потому и оказался в этот час в отеле, что в завтрашней игре не участвую и от утренней тренировки был освобожден. Игроки же основного состава с самого утра все должны были находиться в спортзале. После утренней тренировки по графику — часовой перерыв, и затем дневные занятия, на которых уже должен присутствовать и я. Должен, но не присутствую… Нет, по идее, вряд ли кто-то из наших во время перерыва мог поехать в отель. Но если, не дай разум… Страшно и подумать о том, что кого-то из участников основного состава тоже могли запереть в комнате! А еще мне горько осознавать, что вот так вот бесславно закончились для меня эти первые в моей спортивной карьере Олимпийские игры. И все это — накануне решающего финального матча!

Слаб современный человек. Тщедушен телесно, практически лишен мускулатуры, плохо способен координировать движения. Что поделаешь, это издержки полного перехода всей человеческой деятельности в мир виртуальных компьютерных сетей. Такова жизнь — она не стоит на месте и обратно в каменный век, с дубиной в руках в пещеру тоже никто не хочет. Но мы, спортсмены, наследники традиций древних олимпийцев, всё же, не такие как все! Мы многое еще можем, и мы гордимся своими физическими способностями. Что касается меня, то я занялся спортом, как говорится, «как только вылупился из пробирки». Потому что родился и вырос в спортивной семье. Мои отец и мать, люди, на генетическом материале которых я был зачат, оба, в свое время, были выдающимися спортсменами. И я всю жизнь мечтал о спортивных успехах, рекордах, золотых медалях. Тренировал тело, закалял волю, воспитывал в себе презрение к страху. Помню, как однажды, еще в ранней юности, я на спор проехал в метро на эскалаторе снизу и до самого верху без защитного шлема на голове!

И вот сейчас я игрок национальной сборной. Как я ждал этой Олимпиады! Что ж, дождался. Сижу взаперти в номере отеля. А в телефонной трубке — глухая тишина. Очевидно, перерезали провод…

Да, я могу многое из того, на что не способны обычные люди. Я могу, не поскользнувшись, пройти по полированному паркету. Я легко держу равновесие, сидя на пластиковом стуле, ножки которого так легко могут разъехаться, и я не побоюсь сесть на такой стул даже рядом с открытым окном. О, если бы только у меня в комнате было открытое окно! Я бы написал записку… Да, я умею и это — писать вручную, гелем по бумаге! Мы на каждой тренировке в обязательном порядке выполняем это упражнение. Я бы написал записку с просьбой о помощи и бросил ее в открытое окно. Внизу записку прочли бы, и послали бы ко мне спасателей. Но что я могу сделать, если окно застеклено?! И что я могу сделать с запертой дверью? Стучать по ней? Нет, калечить руки и ноги мне не хочется. Громко кричать? Но лишиться голоса или надорвать легкие — тоже желания нет.

И тут вдруг зазвонил телефон! Так значит, он, все-таки, не испорчен? Слава разуму! Не веря своему счастью, я хватаю трубку:

— Алло! Кто это?

Но в трубке тишина. Никто не отвечает… Хотя нет — прислушавшись, я различаю очень-очень слабый, тихий голос, который говорит мне:

— Повтори фразу…

И дальше звучит какая-то фраза, совсем уже тихо и неразборчиво.

Я кричу:

— Говорите, пожалуйста, громче, я совсем вас не слышу! Кто вы?

— Я перезвоню через некоторое время, — звучит из трубки.

— Да погодите же! — умоляю я.

Но тщетно. Мой непонятный собеседник умолкает. И я кладу трубку. Потом снова хватаю ее — вдруг теперь получится сделать звонок? Но нет, увы, телефон снова не работает!

А ведь в прошлом веке и даже, кажется, еще в начале этого века люди пользовались «мобильными» телефонами. Такими устройствами, вроде миникомпов, которые связывались между собой, излучая электромагнитные волны. И все, даже дети, постоянно носили эти аппараты в своих карманах. Что, собственно, не удивительно — в прошлом веке люди, кажется, делали всё от них зависящее, чтобы как можно сильнее испортить свое здоровье. Они и мобили бензином заправляли, и умывались водой прямо из-под крана и электромагнитными волнами себя облучали. Но сейчас, как бы дико это ни звучало, я жалею, что у меня нет здесь такого вот «мобильного» телефона. Ей-богу, не побоялся бы рискнуть здоровьем, позвонил бы и позвал на помощь!

И тут телефон в моем номере снова зазвонил! И снова я слышу в трубке:

— Повторите фразу…

И опять дальше звучит какая-то неразборчивая фраза. Напрягаю слух изо всех сил… Вообще, слух у меня неплохой. Будь это не так, меня бы и в сборную не взяли. На поле необходимо хорошо слышать своих партнеров по команде. Но тут, в телефоне, фраза звучала очень уж тихо. Однако, что-то различить, все же, удавалось. Отдельные слова: