Анастасия Мальцева - НГ (Не Говори)

Как-то Младен сказал, что хочет, чтобы я родила ему сына. Я ответила, что сначала надо пожениться, а потом уже думать о продолжении рода. Тогда он предложил для начала посетить центр планирования семьи, чтобы проверить возможность зачатия здорового ребенка, а когда все будет известно, обещал подать заявление в ЗАГС. Я была так рада перспективе стать законной супругой любимого человека, что не удосужилась поинтересоваться, для чего нужна такая последовательность.

Подруги вновь стали говорить прагматичные вещи, не укладывавшиеся в мое представление о любви и мире в целом. «Он тебя как несушку проверяет, сойдешь ли ты для роли инкубатора. А, если обнаружит какой-то дефект, выкинет за ненадобностью».

Во время прохождения обследования у меня обнаружили рак яичников…

Теперь вопроса о детях не стояло. Главным было выжить. Никаких симптомов до обнаружения заболевания не наблюдалось, но после, видимо, эффект ноцебо заставил чувствовать себя инвалидом. Вопрос о подаче заявления Младен больше не затрагивал и всегда переводил тему, когда я предпринимала попытки поговорить об этом.

Я ждала от него поддержки и сострадания. Поначалу он мне помогал и не обращал внимания на то, что я перестала выполнять домашние обязанности. Но вскоре сказал, что его повысили и все позже и позже возвращался с работы. Во время прохождения курса химиотерапии я совсем расклеилась, теряя последние моральные и физические силы.

Стали выпадать волосы. Наша интимная жизнь свелась к нулю. Приближалось лето – пора отпусков, а мне было совершенно не до отдыха. Я попросила Младена взять отпуск, чтобы просто побыть со мной дома и поддержать, но он заявил, что отпуск в этом году ему не светит в связи с большим объемом работы, а вместо этого его отправляют в командировку на целый месяц. Четыре недели я боролась со смертью в одиночку…

Когда химия не дала результатов, меня решили оперировать. Полное удаление опухоли было возможно только с полным удалением яичников, на что я пойти не имела права, так как все еще надеялась, что смогу родить Младену детей. Опухоль удалили частично. Пока я лежала в больнице, проходя восстановительный послеоперационный период, человек, которого я считала самым родным, честным, заботливым и порядочным, ни разу не пришел меня навестить, говоря, что завален работой.

Спустя пару недель после выписки, я почувствовала себя гораздо лучше и решила сделать Младену приятное, прибравшись в его кабинете. Так мы называли небольшой чуланчик, оборудованный компьютерным столом. Разбирая кучу бумажек, я наткнулась на плотный конверт. Повертев его в руках, заглянула внутрь и обнаружила небольшую стопку фотографий. На них были запечатлены смуглые девушки в гавайских юбках, какие-то мужчины, которых, возможно, я где-то видела, и мой Младен…

Дрожащими руками я перебирала яркие картинки одну за другой, всматриваясь в смеющиеся лица. На всех фото мой самый родной на свете человек обнимал одну и ту же девушку.

Где и когда могли быть сделаны эти фотографии?

Догадавшись посмотреть на обороте, на одной из фотокарточек я обнаружила надпись на английском, гласящую: «Дорогой Младен, я буду ждать письма! Твоя Кекона», – а дальше адрес электронной почты и отпечаток напомаженных алым губ.

Стало трудно дышать. Я молила лишь о том, чтобы все это оказалось дурным сном.

Из последних сил я решилась включить компьютер и проверить почту Младена, пароль от которой я смогла обнаружить в записной книжке, спустя четверть часа поисков.

Там действительно были письма с и на указанный на фотографии адрес. Я читала и не верила своим глазам. Оказалось, что не было никакой командировки. Младен взял отпуск и отправился на Гаваи со своими друзьями с работы, пока я мучилась от химии. Все тогда и началось с этой Кеконой. Она оказалась местной студенткой, подрабатывающей развлечением туристов, танцуя хулу. Месяц назад ей исполнилось всего девятнадцать, оказывается, это и послужило причиной отсутствия посещений Младеном меня в больнице, так как он ездил поздравить ее.

Они клялись друг другу в вечной любви, строя планы на будущее, единственной помехой которому на тот момент была я. Мой самый близкий и родной человек писал этой малолетней и малознакомой девице про меня такие слова: «Она больна, и я должен быть благороден, оставаясь рядом и платя деньги за лекарства. Я делаю, что могу. Но лечение не помогает. Скоро она умрет, и мы, наконец-то, сможем быть вместе»…

Придя домой, Младен обнаружил меня сидящей в кабинете среди улик, которые тщательно скрывал. Он остолбенел. Я подняла на него заплаканные глаза и спросила: «За что?». Он молчал. «Мы же прожили столько лет вместе. Неужели я это заслужила? Если да, то скажи чем?».

Выдержав паузу, он надменно произнес слова, которые врезались в мою память навечно: «А как ты хотела? Ты же даже не женщина. Ты никогда не сможешь родить мне детей».

Не знаю, откуда взялись силы… Я схватила со стола пресс-папье и со всего размаху ударила им Младена, угодив прямо в висок. Он упал.

Я, было, бросилась вызвать «скорую», но потом просто легла рядом, слушая, как он делает последний вдох…

Вновь воцарилась тишина. По лицу девушки было видно, что она бы сейчас заплакала, если бы могла…

– Давайте поблагодарим Морену за то, что она поделилась с нами своей историей.

– Спасибо, Морена.

Сложно поверить, что мы единственные, должные быть здесь. Возможно, наше место не уникально. И те другие так же раз за разом слушают свои истории, приведшие их туда. Или им уготовлена иная учесть? Остается только гадать. Здесь у каждого она лишь одна. Порой задумываешься о том, что есть места, где находятся те, у кого их много или у кого они куда страшнее наших… Что происходит там? Возможно ли, что их обитель походит на те описания, что люди передают из уст в уста и читают в книжках? Наверное, каждый из нас задается этим вопросом, ведь все мы со временем понимаем, куда попали…

– А теперь как насчет тебя, Мош?

Задумчивый старец оглядел нас, прежде чем начать свой рассказ.

По тому, как выглядят собравшиеся, сложно понять, как давно они здесь появились. Ты можешь знать это только о тех, кто пришел после тебя. Или уловив в рассказе знакомые общеизвестные факты и сопоставив с их историческим отрезком.

Время здесь не имеет значения, вместе с тем являясь страшным недугом в нашей обители. Нет минут, часов, дней, лет… Это все бесконечность, точку отсчета которой ты не забудешь никогда. Порой кто-то из нас просто исчезает. Как и почему это происходит не известно. Возможно, откройся нам эта тайна, здесь не осталось бы ни единой души.

Хотя никто и понятия не имеет лучше им там или хуже, если такое, конечно, возможно…