Даймон ХеленКей - Это не Рождество без тебя

Поскольку в этом и был план, Остин не стал спорить.

— Рад помочь, чем смогу.

— Итог: никто не приободрит тебя лучше, чем я. — Спенс примолк. Он стоял и смотрел куда-то вдаль около полминуты, прежде чем повернуться обратно к Остину. — Я просто думаю, ты пропускаешь некие сигналы. Я предпочел бы, чтобы ты вернулся домой и нашел кого-то, кто не будет рвать тебя на части.

— Я в порядке.

— Ага, ну, я единственный, кто вылавливал тебя на десятый день запоя в баре, когда она ушла шесть месяцев назад. Единственный, кто позвонил отцу, когда все полетело к чертям.

Каждый день из этих двух недель ощущался, как черная дыра. Остин помнил, как начинал и обратился к бутылке скотча, прежде чем работать над своим способом пройти через обстоятельства. Он пил дома и на работе. Остин оставался в единственном баре города, пока тот не закрывался, и отчаянно ждал, когда заведение откроется снова на следующий день.

Потерять ее — было словно отрезать кусок от себя, который выпивка заполнить не могла, но видит Бог, он пытался. Если бы Остин был другим парнем и прислушался тогда к советам Спенса, он бы нашел выход гневу от решения Кэрри уйти. Позволил бы длинной череде безликих женщин смыть ее из памяти.

Вместо этого Остин повернулся к бутылке.

Вернее поворачивался, пока не запустил трактор в собственный пруд, погрузив его на дно. Неважно, что ему было двадцать восемь и он взрослый мужчина, или что он занимался опасным делом, проводя большую часть дня на верхушках деревьев. Остин пил целых десять дней и четыре дня до этого существовал, как в тумане. В последний день пьянки, с ключами от машины в руке, он направился к грузовику. Только вспышка здравого смысла направила его вместо этого в амбар. Остин увидел трактор и решил, что будет замечательно погонять по своей земле, уберегшись от причинения вреда кому-нибудь другому.

За всю свою жизнь он никогда не водил пьяным, даже будучи подростком. Считая, что люди, которые это делают — безответственные придурки. Но на несколько секунд его, уже взрослого человека, который должен знать лучше, эта идея позабавила. Реальность того, как близко он подобрался к тому, чтобы совершить ошибку, выехав на своем грузовике на общественную дорогу в одурманенном состоянии, до чертиков напугала его. А открыв глаза в больнице и увидев разочарование, написанное на лице отца, Остин окончательно был оттянут от края тупости.

— Мужик, я обещал тебе прежде. Этого больше не повторится. — Его голос надломился на этих словах. Он дал клятву и не сможет нарушить ее.

Спенс до белых костяшек вцепился в дерево и не отпускал.

— Это было херово. Вот все, что я могу сказать.

— Я не спорю. Вот почему теперь я ограничиваюсь тем, что выпиваю только пиво иногда, соблюдая лимит даже дома. — И когда он это делал, три пары глаз наблюдали за ним. Даже Митч подключился.

Спустя недели после того случая, Остин обнаружил, что его офис в питомнике слишком идеален. Ровные стопки с бумагами и открытые ящички с папками. Как бизнес-менеджер, Митч был лично заинтересован в отсутствии алкоголя. Когда Остин заверил Митча, что он не алкоголик, и дал обещание воздерживаться в обмен на то, что Кэрри никогда не узнает о тех днях, тайные обыски закончились.

— Даже соблазна нет потерять контроль снова? — Дерево затряслось в руке Спенса.

— Нет.

— Быстрый ответ.

— Мне не нужно думать об этом.

— Просто... — Спенс ковырнул дерн под ногами, глядя вниз.

— Я понимаю. — Остин обхватил рукой бицепс брата. — Я согласен.

Он провел их через ад и нанес вред своему телу. Даже сейчас, когда он направлялся к холодильнику во время игры, все разговоры стихали. Это было похоже на коллективную задержку дыхания, пока он не возвращался с банкой содовой.

— Несмотря на все это дерьмо, я хочу, чтобы это подействовало на тебя, — сказал Спенс.

Часть Остина раздумывала, обвиняет ли его брат за смертельное падение Кэрри... он отказывался продолжать мысль.

Остин один нес вину на своих плечах. Он заказывал выпивку и съехал с дороги. Ему некого было винить за свою глупость, кроме себя. Но он не был уверен, что Спенс думает также.

— Вот почему ты согласился поехать со мной? Сочетая присмотр и поддержку?

— Ты бы для меня сделал так же.

— Тогда ты должен знать, что я не уеду, пока она не согласится вернуться домой со мной.

Спенс покачал головой.

— Тебе лучше поработать над своими навыками, потому что пока я поставил бы тебе только “D”(«двойку»).

— Эй, я только начал.

***

Девять часов и три чашки кофе спустя Кэрри сидела за своим рабочим столом и пыталась не смотреть на улицу. Она не виновата, что в окно позади ее компьютерного монитора было хорошо видно участок с деревьями через дорогу. Ну, это если ссутулиться, наклонить немного голову и посмотреть в пространство между ее часами и подставкой для ручек. Ей приходилось немного прищуриться, но у нее не возникало никаких проблем с тем, чтобы увидеть Остина, когда он разгуливал под фонарями.

Медленные шаги его ног. Уверенность, с которой он стоял, расправив плечи и засунув руки в задние карманы. Остин говорил, а широкая улыбка не сходила с его губ. Она должна была предугадать последнее, но, зная его, улыбка была гарантирована. Он быстро двигался по участку, поздравляя покупателей и без отдыха перекладывая деревья из кучи в машины.

Кэрри так сильно скучала по нему. Часами могла смотреть, как Остин работает, слушать его низкий голос.

Но теперь у нее были другие приоритеты, которые он отказывался понять и разделить. Несмотря на долгие часы, кипа работы, казалось, никогда не закончится. Она взглянула на открытые перед ней файлы. Ей нужно было закончить летние образовательные программы музея, получить контракты для художников и инструкторов, которые будут заполнять расписание. Слишком много волокиты, и нужно уложиться к сроку. Она должна опубликовать договора, напечатать листовки и сделать рекламу. Музей зависел от дополнительных доходов, наряду с пожертвованиями и грантами, чтобы заплатить за особые экспонаты.

Да, никакого давления.

Черные чернила расплывались на странице перед ней. Она потерла глаза, надеясь сконцентрироваться. Но ее взгляд перемещался на улицу, а желудок делал сальто.

Теперь он был полон решимости, преследуя ее здесь и оставаясь рядом, но как долго это продлится? Месяцы назад она дала ему шанс поехать с ней и воплотить в жизнь ее мечту, а Остин велел ей уезжать одной. Находиться здесь сейчас в его случае было сочетанием эгоизма и одиночества, а она не хотела быть даже частью этого.

У него были работа и жизнь в двух часах езды отсюда. Из того, чему Кэрри стала свидетельницей утром, он, казалось, ни на дюйм не приблизился к тому, чтобы принимать участие в ее жизни, он не понимал. Остин думал, что сможет дождаться ее, и верил, что у него хитроумный план. Такой же хитроумный, как удар кирпичом по голове.