Рудольф Славский - Искусство пантомимы

Не годятся на сцене и суетливые жесты. В. Пудовкин метко назвал такие жесты «пластическим бормотанием», а Станиславский — «куцыми движениями».

Человеческий глаз не способен улавливать и фиксировать чередование быстрых движений, мелькание рук. В театре некоторые жесты слегка замедляются, дабы дать зрителю возможность разглядеть их, зафиксировать. Если бы актер, которому требуется, предположим, всадить нож в партнера, сделал это, как в жизни, то есть быстро всадил нож и быстро выдернул, в зале никто не успел бы этого заметить, — важная для смысла пьесы деталь осталась бы, говоря профессиональным языком, не донесенной до зрителя. Нужно, однако, соблюдать чувство меры, чтобы не получилось, как в кино при замедленной съемке.

Сценический жест должен обладать большой пластической выразительностью, точностью и, главное, быть подчиненным мысли.

СИЛА ЖЕСТА

Жестом можно огорчить, развеселить, объяснить, дать сигнал, выгнать вон, умолять — жестом можно выразить и вызвать самые сложные эмоции. М. Горький рассказал, как однажды знакомый ссудил его деньгами. «…Меня оттолкнул его жест, которым он дал мне три рубля взаймы, он протянул мне деньги молча, стоя спиной ко мне»*. Так и видишь этот оскорбительный жест, унижающий человеческое достоинство.

Жесты столько же говорят глазу, сколько речь слуху Жестами убеждают, спорят, призывают. Жесты обладают огромной эмоциональной силой.

Известный деятель театра и кино В. Гардин в своих интересных воспоминаниях рассказал, с какими муками сопряжен порой поиск нужного жеста. Работая над образом американского миллионера, этот прославленный мастер настойчиво искал «из десяти возможных» всего один-единственный, нужный, точный жест… «В разработке жеста, — заключает он, — я всегда обращал внимание на возраст, национальную принадлежность, эмоциональную возбудимость данного персонажа. Все это налагает свой отпечаток на характер жеста»*.

ШИРОКИЙ ЖЕСТ

Жест пантомимиста должен быть тщательно продуман, отобран — это должен быть жест, согретый внутренним теплом, ясный, недвусмысленный. Иначе для зрителя, по определению Марселя Марсо, он «повисает в воздухе, оставляя после себя впечатление спазма, рывка в пространстве, прямой или ломаной линии, чего-то вроде холодной геометрической фигуры»*.

Жест должен быть точным, ярким и широким. Следует сразу же оговориться— речь идет не о широких жестах, претендующих на внешний эффект, на бессодержательную красивость Актеру необходим, по словам

*М Горький, В Г Короленко, Собр соч,т. 15, М, Гослитиздат, 1951, стр 39

*В Гардин, Воспоминания, М, Госкиноиздат, 1952, стр. 262, 266

*Марсель Марсо, Мимодрама — дыхание поэзии «Театр», 1960, № 3 стр 190

Станиславского, «широкий жест, выводящий наружу внутреннее чувство» *.

Овладение широкими жестами требует специальной тренировки. Здесь приведено несколько упражнений, добросовестная отработка которых, как показывает практика, дает заметные результаты.

Хорошо воспитывают экспрессию и динамику широкого жеста беспредметная игра в городки, метание диска, копья, ядра, воспроизведение трудового процесса косца (порядок тренировки обычный: сначала настоящий предмет, затем воображаемый, при точном сохранении его объема и веса).

Несомненную пользу приносит и упражнение «оркестр». Оно заключается в том, что каждый студиец воспроизводит игру на каком-либо воображаемом инструменте; роль дирижера исполняется поочередно. Оркестранты, напевая хорошо знакомую всем мелодию — лучше без текста — и одновременно «ведя» свою инструментальную партию (не следует, однако, имитировать звучание инструментов), чутко подчиняются волевым жестам дирижера; они должны движениями различной амплитуды выразить силу «звучания». Исполняющий роль дирижера, по-своему трактуя музыкальную тему, регулирует силу звучания каждого «инструмента» и время его вступления. Упражнение «оркестр» развивает пластику, вырабатывает внимание, чувство ритма, умение общаться с партнером, а у дирижера к тому же — умение подчинить коллектив своему волевому пластическому жесту.

Весьма полезны и упражнения-этюды, в которых требуется пластическим рисунком передать повадки различных животных и птиц. Эти упражнения способствуют гармоничному развитию телесного аппарата мима. И в самом деле, можно ли правдиво и выразительно воспроизвести, например, движения подкрадывающейся к добыче пантеры, не обладая эластично-подвижным телом? Воспроизведение повадок разных животных, птиц и даже рыб может стать полезным тренировочным материалом. Присмотритесь, например, к кошке, когда она идет между ножками стульев, изгибисто «обтекая» их своим будто бескостным телом; а вот она почуяла

*К. С. Станиславский, Собр. соч. т. 3, стр 59.

мышь, или пробегает по двору после дождя, — вспомните, как выразительно она останавливается, чтобы брезгливо стряхнуть грязь с кончиков лап. А забавные прыжки воробья вперед-назад, когда он урывает крохи от завтрака голубей. Словом, только не ленись наблюдать.

«Преображение» в животных по эмоциональной памяти хотя и менее продуктивно, чем когда оно происходит в результате непосредственных наблюдений, однако и оно окажет неоценимую услугу в развитии пластичности. Важно воспроизведение не столько самих повадок и движений, сколько передача их общего характера, ритма, пластики. И здесь без подлинной веры успеха не достичь. Определением того, насколько достоверно вам удалось воспроизвести повадки животного, может служить оценка ваших товарищей — узнают они или нет созданный «образ». Упражнения подобного рода не только хорошо тренируют пластическую мягкость движений, но и активно воспитывают наблюдательность, что, разумеется, особенно полезно.

Все, очевидно, видели на экране испанскую корриду. Сколько изящества в движениях матадора, с какой грацией дразнит он своей красной накидкой быка и уклоняется от его ударов! В Испании эту верткость и сноровку, эту удивительную чуткость тела воспитывают с детских лет. А труппа Марселя Марсо вполне овладела движениями испанской корриды, когда это потребовалось для постановки «Матадор». Характерные движения корриды могут стать отличными тренировочными

упражнениями. Тренироваться следует вдвоем, попеременно меняясь ролями «матадора» и «быка». Материя в руках и шпага, разумеется, обязательны.

Только тогда руки мима можно считать подготовленными, когда их движения станут непрерывно разворачивающимися единой линией, а не скачкообразными.

Упражнение «плотогон». Мим встает на небольшой коврик в метре от стены. Упершись концом длинного шеста в стену, на линии пола, мим должен оттолкнуться, точнее, «отжаться» от стены и проскользить как можно дальше на всю длину шеста, перебирая по нему руками. Чтобы добиться хороших результатов, необходимо многократно повторять все действия с шестом, подробно запоминая и точно воспроизводя их беспредметно (рис. 15).