Дарья Донцова - За всеми зайцами

На улице уже стемнело, когда удалось, наконец, добраться до дома. Таксист не поверил мне на слово и, велев ждать в машине, сам позвонил в дверь. Открыла Оля. Через секунду она расплатилась, и я на подкашивающихся ногах вылезла из машины.

Невестка в изумлении уставилась на меня:

– Боже, ты где была?

– Ездила покупать Аркадию подарок,

– Ну и что? Побывала на бойне и приобрела в качестве презента сырую печень?

Погляди в зеркало!

Пришлось поглядеть. Бесстрастное стекло отразило кошмарную фигуру. Волосы всклокочены, тушь и помада размазаны по лицу, на колготках зияют дыры. Светло-желтый костюм покрыт кровавыми пятнами, руки почернели от грязи,

– Нет, отвечай сейчас же, где была? – настаивала Одя.

Я беспомощно молчала, ну не пугать же беременную жуткой правдой. Положение спасли собаки. Они парочкой вбежали в холл, Снап тащил в зубах Хучика. Увидев меня, ротвейлер разинул пасть и завыл в голос. Меланхоличный Федор Иванович остался лежать на ковре, глядя на меня во все свои выпученные глазки. Питбуль тоже поглядел на меня как-то робко, потом боком приблизился, обнюхал юбку и, задрав ногу, пописал прямо на подол.

– Вот, – радостно сказала Оля, – теперь картина завершена полностью. Ты настолько чудесно выглядишь, что Банди решил: перед ним мусорный бачок.

Я проснулась от яркого света. В незанавешенное окно глядела беспросветная ночь. Не успела я сообразить, что происходит, как прямо на одеяло шлепнулась пара элегантных лодочек.

– Что это? – раздался голос неизвестно откуда взявшегося Жоржа.

– Мои туфли.

– А это?

Следом полетела сумочка,

– Да, черт побери, что происходит. Зачем будить человека посреди ночи! Это моя сумка.

– А теперь изволь ответить, каким образом эти так называемые аксессуары оказались без тебя на улице… возле трупа Катрин Дюруа?

Сказать было нечего. Жорж навис надо мной и неожиданно спокойно продолжил:

– Должен буду задержать тебя по обвинению в убийстве.

– Что ты несешь, какое убийство?

– Мать, прошу, расскажи правду, – сказал Аркадий.

И тут я увидела, что в спальне столпились домашние. Оксанка, Оля, Наталья, Маня , Дима – все с заспанными лицами, в халатах. Особенно рассмешил Денька, ни за что бы не поверила, что он спит в пижаме, украшенной картинками из мультика про Симпсонов. Итак, все здесь и, выстроившись свиньей, идут на меня войной.

– А что, разрешается проводить допрос в ночное время?

Жорж побагровел и стал удивительно похож на Хучика.

– Мать, кончай базар, – взорвался Аркадий.

– Тебя могут посадить в Сантэ, – встряла Наталья.

– За что это?

Жорж вытащил из кармана блокнот:

– Вот показания Андрэ Сила, 57 лет, француза, проживающего на улице… дом два, квартира семь.

И он начал читать:

– "Вечером услышал на улице крики. Выглянул в окно и увидел, как дерутся две женщины. Одна хватала другую за ногу. Несколько минут они боролись, потом та, что нападала, повернула жертву на спину и отрезала ей голову. Пока вызывал полицию, убийца убежала".

Я села на кровати:

– Но он же кретин, идиот. Как только такое могло прийти в голову? Катрин сама упала и чем-то распорола горло. Жорж закивал головой:

– Согласен, согласен. Свидетеля немного занесло. Мы это поняли, когда увидели, что у Дюруа прострелена яремная вена.

– Прострелена?

Я вспомнила хлопок, предшествующий падению бедной женщины.

Комиссар сел в кресло, домашние столпились вокруг него.

– Теперь представляете мое изумление, когда полицейские сначала принесли туфли, а затем сумочку с документами Даши. Счастье, что бригада ее великолепно знает, и все поняли, что мадам опять изображает из себя Эркюля Пуаро.

– Расскажи быстренько все, – сказала Наташка.

Я вздохнула и стала каяться. Друзья и родственники слушали раскрыв рот. Комиссар неодобрительно покашливал. Наконец рассказ иссяк. Жорж трубно высморкался, сложил платок и торжественно произнес:

– Теперь всем понятно, что выпускать из дома эту Шерлоку Холмсицу просто нельзя. В этой истории и так уже куча трупов, и очень не хочется, чтобы следующим оказался Дашин.

Итак, меня посадили под домашний арест. В особенности возмущался Аркадий, когда узнал, что моя машина простояла всю ночь возле "Макдоналдса".

– Ну ты даешь, – кипел он, – пошла отдаваться своей пагубной страсти: поеданию жутких котлет. А потом занялась частным сыском и забыла все на свете.

– Да, – неожиданно подтявкнул Дима, – это ужасно безответственно.

Я в изумлении поглядела на нашего нахлебника. До сегодняшнего дня он не отваживался меня критиковать.

29 сентября потекло своим чередом. Справили день рождения Аркашки, он тактично промолчал, получив от меня в подарок лишь сладкий поцелуй. К вечернему чаю и торжественному выносу торта прибыл Жорж.

Луи испек что-то невероятное: трехэтажный кремовый торт, украшенный сахарной фигуркой с табличкой "Аркадий".

– Ой, какая красота! – завизжала Маня. – Можно, я съем его?

– Нет уж, – возразила Оля, – есть мужа обязанность жены. Впрочем, если хочешь, я только откушу голову, а тебе отдам остальное. Раздался звонок в дверь. Дима пошел открывать, задел ногой за угол ковра и, споткнувшись, упал между диваном и столом. Обрадованный Хучик, решив, что это какая-то новая увлекательная игра, попытался влезть ему на спину. Жорж подхватил собачку. Дима, кряхтя, встал на ноги.

– Ну и упал же я, хорошо, ничего не разбил.

– Послушай, – влез с советом Дениска, – а может, тебе купить наколенники и шлем? Ну знаешь, в таких хоккеисты ездят!

Дима недобро взглянул на парнишку и собрался что-то ответить, но тут в гостиную вошла Луиза.

– Лу, – обрадовалась я, – хочешь кофе или чаю?

Тактичная девушка смутилась:

– У вас, кажется, семейный праздник…

– Ничего, ничего, – радушно сказал Аркашка, – торт большой, на всех хватит.

И мы сели за стол, выпили на французский манер вина, потом по русской привычке чай и съели почти весь гигантский торт. Действительно, хватило всем, даже собаки получили по куску.

– В конце концов, у меня только раз в году день рождения, – оправдывался виновник торжества, скармливая Хучику кремовую розу.

Дождавшись, пока все закурят, Луиза подошла ко мне:

– Наш дом опять обыскивали. Кто-то перевернул все вещи у мамы в гардеробной и оторвал каблуки у туфель.

Я знала, что ищет таинственный взломщик:

– Лу, а у вас есть фамильные украшения и где они хранятся? Девушка улыбнулась:

– У мамы потрясающе красивое изумрудное колье, кольцо и браслет. Этот совершенно уникальный набор прадедушка подарил прабабушке. Оправа, конечно, старомодна, но камни потрясающие. Насколько я знаю, мама надевала их только раз, в день своей свадьбы. Еще кое-какие кольца, платиновые часы, жемчужное ожерелье, серьги… А лежит все у мамы в спальне, в туалетном столике.