Евгений Крестовский - Холодное солнце

Витек крутил по улицам Буферной зоны, всякий, раз проезжая в квартале от Лабораторного корпуса. Он был уверен, что патрульный сообщит о их встрече начальству, и выжидал.

Когда они наконец подкатили к проходной корпуса, позади них уже маячили патрульные машины, а из-за углов соседних домов выглядывали бойцы. Люди из Службы безопасности концентрировались в районе Лабораторного корпуса, держа в поле зрения УАЗ и тягач.

Тягач сорвал ворота с петель, и подполковник сразу приметил вооруженных людей на обширном дворе Лабораторного корпуса.

Борис Алексеевич понял, что его план молниеносного вторжения сорвался. Но не ожидал, что Объект так укреплен! Проскочить в Лабораторный корпус без боя было невозможно. Да и путь назад был отрезан.

Первым на штурм двинулся тягач Бармина. На малой скорости он пополз к дверям Лабораторного корпуса. Из него вывалились Бармин с Артистом. Заметив бойцов, прятавшихся за бетонными блоками, они юркнули под защиту брони. За Эдиком на четвереньках поспешал толстяк.

Чувствуя, что вот-вот по ним откроют стрельбу, Кротов направил УАЗ за вездеходом. Богданов выскочил из автомобиля и, упав на землю, выстрелил во входную дверь корпуса из гранатомета. Дверь вместе с металлической коробкой вышибло из бетонного основания.

В этот же момент тягач Бармина вспыхнул. Огромный черно-красный шар, клубясь, поднялся над землей.

Первым сквозь пламя и черный дым в провал проскочил подполковник, держащий за локоть закрывающего голову Витька. Тот не сопротивлялся, понимая, что сейчас и те и другие могут застрелить его. Стреляя в прячущихся за блоками бойцов, Богданов проскочил следом. Пули крошили бетон, и пятнистые не отваживались высунуться.

За перестрелкой наблюдал начальник Службы безопасности, отдавший приказ взять террористов живыми.

Сама судьба послала ему этих отчаянных ребят! Наверняка они явились сюда за «продуктом». И теперь именно они должны достать ему слитки…

В сплошном черном дыме террористы вломились в Лабораторный корпус.

А вслед им уже летели пули. Первые группы бойцов просочились в открытые ворота и стали разбегаться веером по двору.

На хомутах никого из охранников не было. Услышав выстрелы и взрывы, они тут же покинули свои посты. Им было ясно, что люди Папы решились на вооруженный переворот, и теперь только идиот остался бы на посту. Зная отношение начальника Службы безопасности к подразделению личной охраны, они были уверены, что Папа не пощадит их.

Толкая впереди себя Витька, подполковник и майор бежали по коридору. Им нужна была аналитическая лаборатория. Там определялся состав каждого слитка, и, значит, оттуда слитки поступали на хранение.

Бармин и Артист с толстяком так до сих пор и не догнали их. Борис Алексеевич подумал, что этой троицы уже наверняка нет в живых. Да и была ли в них теперь нужда? Операция подполковника захлебывалась, едва начавшись. Можно было вывешивать белый флаг…

И все же прежде, чем поднять руки вверх, он хотел найти слитки. А потом… Потом Борису Алексеевичу было интересно: неужели его в самом деле убьют? Жизнь без адреналина в крови была ему отвратительна, как овсянка, а неминуемую собственную смерть он считал небылицей.

Следовавший за ним Богданов не имел четкого плана действий и потому держался в кильватере шального подполковника. Он и так уже трижды пережил себя. А посему, если бы теперь его и настигла пуля, в этом была бы своя логика.

Борис Алексеевич был нужен Богданову: в одиночку майор вряд ли смог бы пробраться на Объект. А этот авантюрист со спецназовской выучкой и решимостью одержимого был для него идеальным тараном, сокрушающим ворота неприступной крепости.

На первом этаже тем временем уже вовсю хозяйничали пятнистые. Они проверяли каждое помещение. У них был приказ своего начальника перерыть все, и если найдутся какие-нибудь железные двери – непременно вскрыть их, даже если для этого понадобится взрыв. Более удобного случая отыскать «продукт» могло и не представиться.

Донской открыл глаза. Над ним стоял его лечащий врач в толстом пуховике, шапке с ушами и в меховых перчатках. За плечами у него был рюкзак.

– Три минуты на сборы! – крикнул Аптекарь и осклабился.

Донской сел на кровати и взглянул на приготовленную для него одежду.

– Это мне? Куда меня?

– На прогулку. Велено дышать свежим воздухом.

Донской кое-как оделся и без посторонней помощи вышел из палаты в коридор. Пол гудел у него под ногами: неуверенно переставляя ноги, он все же шел сам. Аптекарь повесил на двери палаты табличку «Прошу не беспокоить!» и закрыл ее на ключ.

Аптекарь шагал впереди. У одной из дверей он остановился, позвенел связкой ключей и щелкнул замком. Это была гостиная с прямоугольным столом посередине и множеством стульев. В дальнем конце комнаты имелся камин. Аптекарь подошел к нему, пошарив рукой внутри, щелкнул рычагом.

– Лезь внутрь, я спущу тебя вниз.

– А почему не через дверь? – Глеб вопросительно посмотрел на Аптекаря.

– Этот путь – самый короткий. На улицах сейчас неспокойно… Стреляют! Лезь, не бойся, не испачкаешься, здесь никогда не топили.

Донской покорно забрался в камин и, сидя на корточках в железном поддоне, плавно съехал вниз – совсем как грязная посуда из банкетного зала в кухню.

Внизу Донского ждали двое молодых людей, плотно упакованных в зимнюю одежду. У каждого была спортивная сумка с вещами. Они двинулись по узкому коридору, освещаемому тусклыми светильниками, потом по каким-то лестницам и оказались в бетонном домике, напоминающем трансформаторную будку. В мутные окошки просматривалась улочка Объекта, упирающаяся в высокий забор с колючей проволокой сверху. Забор отделял Буферную зону от Промышленной.

Аптекарь подбежал к забору, вытащил из рюкзака саперную лопату и принялся отбрасывать сланцевые пластины от бетонного основания.

– Что стоите, птенчики? – Аптекарь грозно посмотрел на молодых людей. – Живо разгребайте!

– Чем? – недоуменно спросил один из «мальчиков».

– Руками, губошлеп!

Под забором образовался лаз. Первым в него ловко протиснулся Аптекарь, за ним с трудом Донской. Молодые люди юркнули последними.

– Не отставать! – крикнул Аптекарь.

Миновав ряд безлюдных бараков и ангаров, они в сгустившихся сумерках пересекли пустырь и оказались на окраине Промзоны. Метрах в двухстах от них охранник на вышке лениво скользил лучом прожектора по бесконечной ограде, отделяющей волю от Объекта.

Аптекарь направился к вышке и свистнул.

– Что? – высунулся удивленный охранник.

– Дело есть. Спустишься или мне к тебе подняться?

– Спускаться не положено.

– Тогда я лезу к тебе! – крикнул Аптекарь.