Дарья Донцова - Приведение в кроссовках

– Ой, Хучик, любименький…

Потом заместительница схватила песика и утащила его к себе. Алла нравилась мне все больше и больше. Милая, приветливая, неконфликтная, обожает животных, умеет держать дистанцию между собой и подчиненными. Ее не боятся, но уважают. И она приходит на службу первой, а уходит последней. Уж не знаю, в каких прегрешениях заподозрила Лена Аллочку, если решила поставить директором книжного магазина не ее, а вашу покорную слугу. Честно говоря, начальница из меня фиговая. Который день убегаю прочь, свалив все дела на Аллу, а вечером просто подписываю бумаги, которые подает заместительница, но она ни одним намеком не дала понять, что ей в тягость выполнять двойную нагрузку. Наоборот, на ее лице сияет улыбка. Встречаются такие солнечные люди, для которых помочь другому – радость. Может, предложить Алле денег? Ее зарплата намного меньше моей, а работает-то она за двоих. Нет, этого делать нельзя. Аллочка обидится. Сделаем по-другому. Вот приедет из Таиланда Лена, и я порекомендую Аллу на директорское кресло…

– Дарья Ивановна, – всунулась Света, – там эта пришла, ну та, что вчера книги тырила. И открытки привезли. Ой, чего у вас так странно пахнет?

– Чем?

– Ну, – замялась продавщица, – вроде самогонки. У нас дед в деревне один раз бидон с брагой на огороде в грядки уронил, то-то ругался! А воняло точь-в-точь как тут, землей и водкой!

– Сейчас спущусь, – сказала я.

Света исчезла. Я встала и подошла к цветочным горшкам, стоящим на подоконнике. Кактусы и фиалки мирно торчали в керамических кашпо. Земля у них была сырая. Я не умею ухаживать за цветами, они у меня погибают, скорей всего от того, что просто забываю их поливать. С момента моего появления в магазине несчастным растениям не досталось ни капли воды, но выглядели они на удивление бодро. Если бы мне не дали пить в течение нескольких дней, наверное, я лежала бы уже без движения, а фиалки ничего, цветут себе, кактусам, тем вообще все равно. Плохо смотрелась лишь пальма, росшая в небольшой кадке, хотя, вот странность, почва в ней даже издали выглядела влажной.

Я приблизилась, потрогала комья земли, потом наклонилась и понюхала. Резкий коньячный запах ударил в нос. Кто-то полил несчастную пальму французским коньяком, тем самым, пустая бутылка из-под которого стоит на моем столе.

Около часу дня, разместив ларек с открытками в удобном месте, я сказала Алле:

– Мне нужно отъехать.

– Конечно, – улыбнулась та, – чувствуй себя свободной.

Я влезла в машину и набрала номер Дины, завистливой подружки погибшей Нади Колпаковой.

– Слушаю, – недовольно ответила та сонным голосом.

– Простите, я разбудила вас?

– Чего уж теперь, когда из кровати вытащили, – протянула Дина.

Ну, если она, имея троих детей и мужа-алкоголика, встает каждый день, когда другие садятся обедать, то ничего удивительного в ее нищем положении нет.

– Что надо? – сердилась Дина. – Вы кто?

– Меня зовут Дарья, я приносила вам деньги от Нади, ну мы еще встречались в кафе, ели пирожки, пирожные…

– И чего?

– Дина, хотите получить сто долларов?

– Дурак откажется.

– Тогда давайте встретимся.

– А что надо делать за такие деньжонки? – насторожилась она.

– Ничего особенного.

– Именно?

– Просто поговорить, ответить на вопросы.

– Какие?

– О Наде Колпаковой и ее брате Алеше.

– Ну-у, – протянула Дина, – это я могу. Хотя об Алешке лучше ханурика расспрашивать.

– Кого?

– Муженька моего, Олега, он с ним дружил, прямо не разлей вода были!

– Олег дома? Дина хмыкнула:

– И да, и нет. Спит, он пьяный. Так что тело присутствует, ну а сознание не знаю где. Вчера последние сто рублей на водку утянул, ваши баксы очень даже кстати придутся. Давайте, приезжайте. Ломакинский проезд, дом девять.

Без всяких приключений я добралась до нужного дома, обнаружила на первом этаже большой магазин и, вспомнив, с какой жадностью Дина поглощала выпечку, купила пирожные и булочки.

Жилище Дины знавало лучшие времена, когда-то это явно была шикарно отделанная квартира. Впрочем, кое-какие остатки былой роскоши сохранились и поныне. В холле, большом, просторном, стояла антикварная вешалка из темного дуба с латунными крючками, а на кухне красовался дорогущий гарнитур. Но окно в ней, похоже, не мыли несколько лет, занавески, сшитые из хорошей, качественной ткани, выглядели грязными, и было в “пищеблоке” пустовато. Из бытовой техники имелся только холодильник. Ни тостера, ни СВЧ-печки, ни телевизора. Хотя последний здесь явно был еще недавно. У одной стены стоял специальный столик, торчал штекер антенны и лежал пульт. Грязь тут царила немыслимая. Линолеум под столом серый, но возле плиты выглядел словно асфальт. В мойке громоздилась гора, состоящая из кастрюль, сковородок и тарелок. Похоже, посуду тут не мыли неделю, а может, и больше. Совершенно вольготно ощущали себя тараканы. Парочка усатых приятелей рыскала по плите, еще пяток их “коллег” нагло бродили по мойке.

Я оглядела это безобразие, осторожно поставила на стол коробки с пирожными и поинтересовалась:

– А где ваши дети? Привезла им сладкое.

– Они на пятидневке, – отмахнулась Дина, – в круглосуточном садике.

– Но сегодня суббота!

– Ну и что? – пожала плечами добрая мамаша. – Их можно не забирать.

Садик? Да это интернат! Очевидно, на моем лице отразились не самые добрые чувства, потому что Дина сказала:

– Зачем их брать? Что дома хорошего? Вон, даже хлеба и того нет, голова вспухает от мыслей, где деньги взять, чтоб им кашу сварить, а в садике четыре раза покормят, спать уложат, да еще и позанимаются. Я не могу их учить, нервная вся стала из-за мужниного пьянства, дерганая, нет, детям пока лучше не дома. У других бабушки, дедушки есть, а у нас никого, помощи ждать неоткуда…

Она начала всхлипывать, теребя край грязной клеенки.

– А где же вы вообще средства берете? Вы работаете?

– Олег ходит на службу.

– Куда?

– Снег чистить, дворником нанялся.

– А вы?

– Я?!

– Вы.

– Интересное дело, – возмутилась Дина, – кто-то же должен за домом следить и детей воспитывать. Трое все-таки на руках. Только крутись. Стирай, убирай, готовь, о какой работе может идти речь?

Я подавила возглас негодования. С такой лентяйкой встречаюсь впервые. Дома нет ни копейки, а она дрыхнет до часу дня по уши в грязи. Нет бы вскочить пораньше, прибрать, все помыть – и на службу. Все это не правда, что в Москве невозможно найти работу. Да, синекура, где платят доллары и при этом не заставляют особо ломаться, никому особо не светит. Но, если нужда схватила за горло, согласишься на любое предложение. На дверях супермаркета, где только что я покупала сладости, висит огромное объявление: “Нужна уборщица”. Кстати, поломойка требовалась и в булочной, которая расположена дверь в дверь с универмагом. Но Дине неохота бегать с ведром и тряпкой, намного комфортней брать деньги “в долг” у сердобольных знакомых и стонать о тяжелой доле жены алкоголика.