Артур Миллер - Артур Миллер. Пьесы: Все мои сыновья, Смерть коммивояжера, Суровое испытание, Вид с моста

Мэри. Нет, мистер Проктор, раз есть признание, то полагается наказание, но не пытка, не виселица. Раз Сарра Гуд призналась, теперь она только отсидит в тюрьме. (Вспомнив) Да, вы сейчас удивитесь, она — беременна.

Элизабет. Беременна? Ей лет шестьдесят…

Мэри. Доктор Григс осмотрел ее и утверждает, что она беременна. Она всю жизнь курила табак и никогда не имела мужа. И теперь — беременна. Но если бы она даже не призналась, ее бы не тронули — дитя-то невинно. Нет, мистер Проктор, что вы там ни говорите, а в суд я ходить буду. Я официальный свидетель, так они говорят.

Проктор. Я покажу тебе — официальный свидетель! (Подходит к камину снимает плетку.)

Мэри (струсила, но не показывает виду). Только посмейте меня ударить!..

Элизабет (поспешно). Мэри, обещай, что ты больше не пойдешь в город.

Мэри (на всякий случай отвернувшись от Проктора, но настаивая на своем). Дьявол разгуливает по Сейлему, Мы должны найти его, мистер Проктор.

Проктор. Я выбью из тебя этого дьявола! (Замахивается плеткой.)

Мэри (отбегает в сторону, кричит, указывая на Элизабет). Я спасла ей жизнь сегодня.

Молчание. Плетка падает из рук Проктора.

Элизабет (очень тихо). Меня обвинили?

Мэри. Там упоминалось ваше имя. Но я сказала, что ничего за вами не замечала. Гуди Проктор неспособна причинить кому-либо вред, вот что я сказала им. И они мне поверили. Ведь я вас знаю, раз живу в вашем доме.

Элизабет. Кто обвинил меня?

Мэри. Я дала присягу, что ни о чем не расскажу. (Проктору.) Но имейте в виду, что час назад я обедала вместе с четырьмя судьями и представителем губернатора. Так что впредь я прошу обходиться со мной вежливее.

Проктор (в ужасе, шепчет с отвращением). Ну ладно, иди спать.

Мэри (топнув ногой). Не указывайте мне, мистер Проктор. Я не маленькая, мне восемнадцать лет, и пойду спать, когда захочу.

Проктор. Дело твое — можешь сидеть.

Мэри. Тогда, пожалуй, пойду спать.

Проктор (рассвирепев), Спокойной ночи!

Мэри. Спокойной ночи. (Недовольная собой и разговором, удаляется.)

Проктор и Элизабет, ошеломленные, смотрят друг на друга.

Элизабет (шепотом). Петля!.. Петля…

Проктор. Не может этого всего быть…

Элизабет (имея в виду Абигайль). Она хочет моей смерти. Всю неделю меня мучили предчувствия…

Проктор (без уверенности). Они поверили Мэри. Ты же слышала.

Элизабет. А что будет завтра? Абигайль будет твердить мое имя до тех пор, пока они меня не арестуют.

Проктор. Сядь.

Элизабет. Она хочет моей смерти. Ты знаешь это.

Проктор. Сядь, я сказал.

Элизабет, дрожа, опускается на стул.

(Спокойно, стараясь сдерживаться.) Нам надо сейчас быть благоразумными, Элизабет.

Элизабет (с безнадежной иронией). О, безусловно, безусловно.

Проктор. Не бойся ничего. Я пойду к Иезекиилю Чиверу и передам ему все, что Абигайль мне говорила.

Элизабет. Теперь Чивер не сможет помочь, раз столько людей уже арестовано. Ради меня, Джон, пойди к Абигайль.

Проктор (начинает догадываться, и. душа его вновь черствеет). Что я должен сказать Абигайль?

Элизабет. Ради меня! (Осторожно.) Ты, очевидно, не понимаешь молодых девушек. Близость ведь своего рода обещание…

Проктор (стараясь не дать волю своему раздражению). Какое еще обещание?

Элизабет. Не обязательно словесное. Но безусловно для Абигайль это обещание, теперь она надеется, когда меня не станет, занять мое место.

Проктор задыхается от гнева.

Я не гуди Осборн и не Сарра Гуд, меня не легко очернить. И если она решилась произнести мое имя, то, стало быть, она надеется занять мое место.

Проктор (понимая, что жена права). Она не может надеяться.

Элизабет. Ты ни разу не дал ей почувствовать, что презираешь ее. Более того, каждый раз, когда в церкви она проходит мимо тебя, ты краснеешь.

Проктор. Я краснею, потому что мне стыдно за себя.

Элизабет. Я думаю, что она это воспринимает иначе.

Проктор. А как ты это воспринимаешь, Элизабет?

Элизабет (уклончиво). Возможно, тебе немного стыдно, когда ты видишь ее рядом со мной!

Проктор. Когда ты поймешь меня, женщина! Будь я из камня, и то я бы раскололся от стыда в течение этих месяцев!

Элизабет. Тогда пойди к ней, Джон. Пойди назови ее шлюхой. Как бы она ни надеялась — разбей надежду, разбей!

Проктор (сквозь зубы). Хорошо. Я пойду. (Берет в руки ружье.)

Элизабет (дрожит, в испуге). О, так неохотно?

Проктор. Я сказал — пойду. И скажу такое, что ей стал от жарче, чем старому грешнику в аду. Не завидуй тому, на кого я разгневан.

Элизабет. Разгневай! Я прошу тебя всего лишь…

Проктор. Неужели ты считаешь меня подлецом?

Элизабет. Разве я сказала, что ты подлец?

Проктор. Но ты же считаешь, что я связал себя обещанием. Какое обещание жеребец дает кобылице?

Элизабет. Тогда почему же ты сердишься на меня, когда я прошу тебя разрушить ее надежды?

Проктор. Сержусь потому, что никогда не предавал тебя, я честен. И чувствую — что бы я ни делал, мне никогда но загладить единственной ошибки моей жизни. Я не в силах ничего изменять!

Элизабет (с отчаянием). Все изменится, когда ты поймешь, что только я — твоя жена и другой у тебя не будет! Но Абигайль как заноза застряла в твоем сердце. И ты это знаешь.

Внезапно в дверях, словно привидение, возникает мужская фигура. Проктор и Элизабет вздрагивают. На пороге стоит Хэйл. Его преподобие сейчас выглядит несколько иначе. Надменность его исчезла, уступив место почтительности, он будто бы в чем-то сомневается, впечатление такое, что он даже чувствует себя виновным.

Хэйл. Добрый вечер.

Проктор (еще не придя в себя). А, мистер Хэйл? Добрый вечер. Входите.

Хэйл (к Элизабет). Надеюсь, я вас не испугал?

Элизабет. Нет, нет. Я просто не слышала, как вы подъехали.

Хэйл. Гуди Проктор, не так ли?

Элизабет. Да, Элизабет Проктор.

Хэйл (кланяется). Надеюсь, вы еще не собирались спать?

Проктор (отставляя ружье). Нет. (Стараясь скрыть тревогу.) У нас редко бывают гости так поздно. Но — милости просим. Вы присядете, сэр?