Георгий Мдивани - Твой дядя Миша

Агафонов. А я не хвалю… Я собой недоволен… Я себя последними словами ругаю. Что? Не нравится вам? Я сам член бюро райкома и не хуже райкома знаю, что мне с такой махиной, как наш колхоз, не управиться. Вы уж меня извините, но интересы колхоза для меня дороже доброго имени Агафоновых.

Степан Макарович (горько вздохнул и покачал головой) . Все вверх дном — и семья и дом…

Агафонов (хитро подмигнув Гордею) . Хочешь знать правду, кто во всем виноват? Отец!

Степан Макарович. Я?! Да ты что, еще издеваться вздумал?

Агафонов. Почему одному сыну (показывает на Гордея) все, а другому ни черта? Одному — образование, университеты кончать, а другому — крестьянствовать?

Степан Макарович. Я Гордею никакого образования не давал, он его сам получил, а ты, лодырь, с трудом азбуку одолел. На какие шиши я дал бы вам образование? Что у меня за душой было? Дырявая хата да рваный армяк!

Гордей. Вот и отец ударился в воспоминания…

Вдруг у самых дверей раздается стук колотушки.

Екатерина (испуганно) . Это еще Тарас на мою голову…

Степан Макарович (сердито) . Подслушивал, наверно, старый хрен. Эх, не люблю я сор из избы выносить. (Встает.) Я ему покажу!

Екатерина. Не надо, отец. А то он на всю деревню раструбит, что у Агафоновых неладно.

Стук в дверь.

Гордей (смеясь) . Войдите.

Тарас. Что это вы по ночам не спите? Дискуссия у вас, что ли? Может, Гордей Степанович чего-нибудь про войну и мир рассказывает? Страсть как люблю слушать. (Идет к столу.)

Степан Макарович. Интересно, откуда ты узнал, что мы не спим?

Тарас. А как же, когда во всех окнах такой свет, будто в доме свадьба. Ну я, как ночной сторож, по долгу службы обязан заинтересоваться…

Степан Макарович. Ходят тут всякие паразиты… Днем с сыном в своем доме не дадут поговорить. Вот приходится ночью балакать… И то не получается. А ты что, Чижик?

Тарас. Я… ничего… Хожу и постукиваю… Сторожу…

Агафонов. Знаю, как ты сторожишь! Одна видимость.

Тарас (обиделся) . Ах, тебе не нравится, председатель? Ну и ладно. Сторожи сам… Другого ночного сторожа тебе во всем колхозе не найти, люди в Герои рвутся. Кто же захочет в колотушку бить? Меня одного, старого дурака, нашли.

Агафонов (примирительно) . Тебе же, Чижик, за это трудодни насчитываются.

Тарас (смеется) . А как же иначе? Что я, по-твоему, даром буду колотить? (Бьет в колотушку.)

Степан Макарович (вздохнув) . Эх! Несознательная ты личность, Тарас.

Гордей. Что ты, отец! Я с тобой не согласен.

Тарас (Степану Макаровичу) . Видишь, собственные твои сыновья с тобой не согласны.

Степан Макарович (с горечью махнув рукой) . Подслушивал, подлец.

Тарас. Ей-ей… И в мыслях у меня этого не было. Мне твои разговоры неинтересны.

Гордей. Ты ведь у нас артист.

Тарас. Я и есть артист. Хочешь «Светит месяц» сыграю? (Выбивает на колотушке ритм.)

Гордей смеется.

А хочешь — «Барыню»? Изволь, за милую душу. (Выбивает ритм и подпевает.) «Барыня, барыня, сударыня барыня». Я двадцать лет каждую ночь вот так колочу. А когда скучно становится, сам себе песни играю… (понизив голос) и… развлекаю молодых голубков, что прячутся по углам. (Громким шепотом, хитро прищурив глаз.) Вот и сегодня вечером нашего приезжего гостя моей музыкой угощал… Он тоже, как голубь, в темноте ворковал…

Степан Макарович. Это еще какого гостя?

Гордей (хохочет) . Честное слово, не меня. Я никуда из дому не выходил.

Тарас. Нет, не тебя, Гордей Степанович. Я насчет Рябинина говорю. (Искоса поглядев на Алексея.) Он около библиотеки с одной нашей девушкой до самой полуночи разговаривал. Я хожу вокруг да около, колотушкой постукиваю и удивляюсь, как людям не надоест…

Агафонов (сердито) . Ты чего разболтался. Чижик?

Екатерина (многозначительно) . Да-а-а… Понятно.

Алексей. Договаривай, дядя Тарас. Ты хочешь сказать, что Рябинин был с Зоей? Говори прямо, никого этим не удивишь.

Тарас. Это не я, а ты говоришь. Я про Зою не у поминал.

Степан Макарович. Не ябедничай, старый грешник!

Тарас (обиженно) . Отродясь за мной этого не водилось. Я только не могу стерпеть, когда наша девушка чужого завлекает, а на своих и внимания не обращает. И другое скажу: если ты девушку любишь (он опять взглянул па Алексея) — никому не уступай! В случае чего, набей морду, как и полагается мужчине, а не спи, как баба на печи.

Алексей. Ты меня, старик, не учи, как поступать…

Агафонов. Старый сплетник….

Степан Макарович. А что! Ей-богу, Чижик прав. Вся деревня знает Зою как будущую невестку Агафоновых… Если внук не может, я сам этому кавалеру морду набью и выгоню его отсюда ко всем чертям!..

Агафонов. Вы что? С ума оба сошли?

Гордей. Нет, отец, так нельзя…

Екатерина. Бить, конечно, не дело… Но этот Рябинин немало бед у нас натворил. Всюду сует свой нос. Он у тебя обо мне допытывался, какая я есть?!

Агафонов. Верно, допытывался.

Екатерина. Верно… И так весь колхоз говорит, что наш председатель, Василий Агафонов, без Рябинина и шагу не делает, души в нем не чает… Даже невесту сына ему уступил…

Агафонов. Ох и язык у тебя, Катерина! Вот что я скажу!

Екатерина (рассвирепела) . Ах так!.. Тогда я все выложу!

Агафонов. Выкладывай.

Екатерина (Гордею.) По совету Рябинина — Василий меня с работы снял. Ну это ничего… Допустим, так надо было. Но Зоя!.. (Она хотела сказать что-то резкое, запнулась и быстро перевела взгляд на Алексея. Сыну.) И ты тоже… нечего сказать… отличился… Не мог девушку уберечь…

Алексей (вскочил с места) . Оставь меня в покое, мать! (Хватает пальто и пулей выбегает из комнаты.)

Екатерина. Боже мой! Он без шапки…

Тарас (провожая глазами Алексея. Хитро) . Зачем такой горячей голове — да еще шапка!

Степан Макарович. Вот ночь — будь она неладна!..

Занавес

Кабинет председателя колхоза. За столом — Агафонов; он считает на счетах и что-то записывает.

В кабинет входит Иван Иванович Коровин.

Коровин. Здравствуй, Василий!

Агафонов (не глядя на Коровина) . Здравствуй, Иван!

Коровин. Подсчитываешь?