Руал Амундсен - Южный полюс

Подготовку к этой экспедиции Амундсен ведет с присущей всем его предприятиям основательностью и продуманностью. Он считает необходимым полностью овладеть методами геомагнитных наблюдений, для чего едет в Гамбург, где в германской морской обсерватории, под руководством знаменитого профессора Неймайера, проходит курс земного магнетизма. Для своей экспедиции Амундсен приобретает «Йоа» [ 4] – маленькое суденышко в 47 регистровых тонн с мотором в 13 лошадиных сил. С целью проверки пригодности судна, Амундсен в 1901 году предпринимает на нем плавание в Гренландское и Баренцево моря. Чтобы окупить расходы по этой экспедиции, Амундсен попутно занимается зверобойным промыслом. Но не забыта и наука: по данной Нансеном инструкции Амундсен производит океанографические исследования и привозит с собой научный материал высокой ценности, впоследствии обработанный Нансеном. Сам Амундсен никогда не обрабатывал добытых им во время экспедиции научных материалов. Он не был ученым, но был прекрасным полевым работником, умевшим собирать безукоризненные наблюдения. Предоставляя обработку их другим, он хорошо сознавал, что специалист сделает это лучше его и сумеет извлечь более ценные выводы.

Только к началу лета 1903 года подготовка к экспедиции Северо-западным проходом пришла к концу. Однако, когда все уже было готово, экспедиция едва было не сорвалась: Амундсен не был в состоянии расплатиться с лицами, одолжившими ему деньги на экспедицию. Свирепые кредиторы стали угрожать наложением ареста на судно и заключением самого Амундсена в тюрьму за мошенничество. «Я терял голову от горя и забот и решился на отчаянную штуку», – пишет Амундсен. Он бежал… Ночью, в проливной дождь, все участники экспедиции – их было семеро – как заговорщики отправились на набережную, где стояла «Йоа», поднялись на борт и отшвартовались. «Когда наш страшный кредитор проснулся, мы были уже в безопасности – семеро самых счастливых пиратов», – вспоминает Амундсен первый день своей экспедиции.

Плавание Северо-западным проходом продолжалось три года и было связано с очень большими навигационными трудностями как вследствие льдов, так и по причине мелководности фарватера. Особенно тяжело пришлось летом 1905 года. «Эти недели наложили на меня такой отпечаток, что мой возраст стали определять между 59 и 75 годами, хотя мне было всего 33 года», – пишет Амундсен. Но задача была все-таки выполнена: впервые судно прошло из Атлантического океана в Тихий, обогнув Америку с севера. Мечта юных лет Амундсена осуществилась. За эту экспедицию был собран весьма богатый научный материал, особенно в области земного магнетизма.

После блестящего плавания Северо-западным проходом, когда Амундсен проявил себя как человек железной воли, дерзкой отваги и расчетливого ума, он – уже заслуженный полярник. Ему доверяют, и даже находятся люди, готовые субсидировать его предприятия, но… только в том случае, если они достаточно сенсационны. На экспедиции, преследующие чисто научные цели, средств нет по-прежнему. Можно ли обвинять Амундсена в том, что он пошел по линии наименьшего сопротивления и, после первой своей большой экспедиции, во главу всех своих дальнейших предприятий всегда ставил рекордсменство, сенсацию? Не личность Амундсена, а прежде всего та экономическая и политическая система, в которой протекала его деятельность, является тому виной.

Что может быть сенсационнее открытия северного полюса, той заветной точки, на которую, несмотря на многочисленные попытки, тогда еще не вступал ни один человек? И Амундсен ставит достижение северного полюса задачей своей следующей экспедиции. На такое предприятие деньги находятся.

Для достижения северного полюса Амундсен решил применить метод дрейфующего судна, впервые выдвинутый гениальным Нансеном. В отличие от нансеновского «Фрама» [ 5], как известно начавшего свой дрейф около Новосибирских островов, Амундсен решил вмерзнуть во льды к северу от Берингова пролива, предполагая, что отсюда ледовый дрейф понесет его судно если не через самый полюс, то в недалеком от него расстоянии. Но вот, когда вся подготовка к экспедиции уже закончена, приходит весть, что американец Пири [ 6] достиг северного полюса. Честолюбие Амундсена уязвлено. Идти на северный полюс – теперь уже не рекорд. «Раз я хотел поддержать честь своего имени как исследователя, мне нужно было как можно скорее одержать ту или иную сенсационную победу», – читаем мы в автобиографии Амундсена. В то время можно было найти, пожалуй, еще только одну столь же сенсационную экспедиционную тему, как открытие северного полюса, это – достижение южного полюса. На это Амундсен и решается с молниеносной быстротой. Правда, к южному полюсу уже отправилась английская экспедиция Скотта [ 7], но ведь Скотта можно опередить!

Та легкость, с которой Амундсен изменил план экспедиции, показывает, что его экспедиция к южному полюсу была, по существу, предприятием спортивно-рекордсменским. Сам Амундсен признает это с полной откровенностью. «Нашей целью было достижение южного полюса, все остальное – вещь второстепенная», – читаем мы в настоящей книге. «Науке предоставлялось самой пристраиваться к этому плану» (то есть плану достижения южного полюса) – пишет Амундсен в другом месте. Советскому исследователю подобная установка совершенно чужда. Но, тем не менее, и у него экспедиция Амундсена не может не вызвать величайшего восхищения, ибо она является образцом четкой организационной работы и столь же четкого выполнения плана на месте.

Книга, в которой Амундсен описывает свою экспедицию к южному полюсу, является, несомненно, наиболее замечательным литературным наследием, оставленным нам знаменитым полярником. Эта книга не только с увлечением читается, но по ней можно и следует учиться – даже в наше время, когда техника полярных путешествий, особенно в Советском Союзе, неизмеримо шагнула вперед по сравнению с тем временем, когда Амундсен совершил свой поход к южному полюсу. Предпосылки, обусловившие успех экспедиции – продуманность плана и самое тщательное снаряжение, – Амундсен делает как бы лейтмотивом всей книги. Решающими моментами в плане экспедиции были: во-первых, выбор в качестве места зимовки и исходного пункта для похода к полюсу «таинственного» ледяного барьера в Китовой бухте, и, во-вторых, применение в качестве транспортных средств собак (механический, в частности воздушный транспорт был в то время еще недостаточно совершенен, чтобы применять его в полярных условиях). Именно эти два условия дали Амундсену громадное преимущество перед Робертом Скоттом, почти одновременно с норвежцами двигавшимся к южному полюсу, достигшим его через 34 дня после Амундсена и трагически погибшим со всеми своими спутниками на обратном пути к месту зимовки. Преимущество своего плана Амундсен, несомненно, хорошо сознавал, иначе он не вступил бы в состязание со Скоттом. Сам Амундсен категорически отрицает какое бы то ни было «грязное» соревнование со Скоттом, но едва ли он был в данном случае вполне искренен. Ведь от северного полюса он отказался только потому, что Пири опередил его, и направился к южному полюсу, рассчитывая прибыть туда раньше Скотта! Элемент соревнования норвежцев с англичанами за честь открытия южного полюса, таким образом, налицо.