Петр Ирисов - Петрович, повелитель Вселенной

Первичный импульс выяснить «когда» уже перегорел, равных соперников в этих временах у Петровича не могло быть в принципе, и по большому счету причин, заставляющих торопиться с интеграцией, Петрович не видел.

— Хе-хе, вот и второе отличие между мной сегодняшним и мной тридцатилетним выявилось — невесело подумал Петрович.

В тридцать он бы уже был на полпути к трону Повелителя Мира.

Однако выяснить «когда» все-таки необходимо, в том числе и для собственного успокоения. Правда, Петровичу удалось убедить самого себя, что сейчас 1480-е, и он вот-вот встретит старину Колумба.

Вот, кстати, интересный вопрос. Утопить ли Колумба, тем самым задержав открытие Америки на неопределенное количество лет, или не вмешиваться?

Дело не в Колумбе как таковом, а в принципе. Менять историю или нет? А если менять, то на что? Пока ответа на эти вопросы Петрович внутри себя не нашел. А снаружи Космос молчал, пирамиды и минералы словно оглохли, Высшие силы упорно отворачивались и Мироздание не подкидывало никаких, даже незначительных намеков.

Между тем погоды за бортом стояли прекрасные. Солнышко, море, никаких тропических ливней. Из всех огорчений — марлины в гости не заходят. Фактически, курорт.

Кстати, о курортах. Можно скататься на Канары и посмотреть, кем они заселены. Европейцы там начали тусоваться вроде бы с 1400-го (завоевание началось в 1402, тут же подсказал искин, выведя дату на планшет). Так что хоть ориентировочную дату можно будет установить.

Пользуясь тем, что все равно никто не увидит, а значит и смеяться не будет, Петрович реализовал одну давнишнюю мечту. Сделал из четырех полиморфов белого коня, остальных обрядил в фантастическую военно-морскую форму и провел Парад. Матросы на зЁбрах. Горно-подводные войска

Э-э-э-э-хх! Клеши семьдесят два сантиметра! Скока той жизни!

И в качестве апофеоза жахнул из главного калибра.

После чего все прогрессивное человечество (в лице Петровича) с чувством глубокого удовлетворения отправилось на Канары.

За пять дней беспрерывных полетов беспилотников ни на Тенерифе, ни на Гран Канариа следов пребывания бледнолицых братьев обнаружить не удалось.

Гуанчи пасли своих скотов, пересвистывались на склонах гор — Бетанкур не соврал — и с европейцами не воевали. Ввиду отсутствия таковых.

Значит, не 1400. Раньше.

На Тенерифе Петрович украл козу. Причем не сам украл, а полиморфов заставил.

Три полиморфа под покровом ночи прокрались в селение, усыпили несчастное животное и скрылись вместе с похищенной красавицей не обнаруженными.

Кража козы была совершена исключительно в интересах науки.

Знатоком коз Петрович не был, возраст на глаз определить не мог, поэтому выбрал самое невзрачное и дряхлое на вид животное.

А из омолаживающего агрегата выскочила веселая жизнерадостная козочка. Срок омоложения Петрович установил на -5 лет, исходя из того, что козы живут 9-10.

Трудно сказать, насколько она помолодела, но выглядела она не в пример здоровее, чем до помещения в агрегат.

Козу вернули в селение. Одним мифом больше, одним меньше, какая разница?

Был по молодости у Петровича приятель с незамысловатым погонялом Длинный. Имел Длинный местом приложения всех своих немалых сил точку на рынке. Вертелся, как уж, зарабатывал себе денюжку на пропитание. И неожиданно для всех с рынка свалил. Год перебивался с хлеба на воду. А потом попал в большой бизнес и нормально у него все сложилось. Любопытствующим свой уход с рынка позже объяснил так: «Почувствовал что засасывает. Весь мир сжался до рыночного забора, как будто за ним и жизни никакой нет. Интенсивность событий колоссальная, а их реальная значимость равна нулю. Не захотел становиться человеком с рыночным мышлением. И ушел. И не жалею. А то так бы и остался до конца дней своих королем своей палатки».

Про Длинного Петрович вспомнил, наблюдая за повседневной жизнью гуанчей. Мелькнула у него мысль поселиться в одном из племен, пожить жизнью по заветам Жан-Жака и Гринписа. Про гуанчек он читал, что их считали красивыми, и в самом деле были экземпляры очень даже ничего.

Но.

Фактически это жизнь травоядного. Деревня она и есть деревня, только и того, что не среднерусская равнина, а Тенерифе. И что в этой деревне делать? Козам хвосты крутить?

Одно дело в заточении вынужденном пребывать, другое — в добровольные отшельники податься.

Точнее, даже не в отшельники, а в козопасы.

Или основать Великую и Ужасную Канарскую Империю? Даже не смешно.

Читал как-то давненько Петрович роман Лу Сулитцера «Зеленый король» о некоем хитроумном комбинаторе, который в перерывах между созданием новых фирм и зарабатыванием очередного миллиона уходил на полгода в сельву и жил там с индейцами. Хорошо как литературный прием. А в реальность такого варианта Петровичу совсем не верилось.

Недельку-другую так пожить — куда ни шло. Вроде как в отпуске побывал. Но полгода… И ритм жизни, и задачи, и направленность мышления настолько разные, что совмещать это все, мягко говоря, сложно. И не очень понятно, зачем.

Так что остаются гуанчи вариться в собственном соку. Не бывать великой империи гуанчей. Не в этот раз, не в этой жизни.

«Флеш-Рояль» взял курс на Испанию.

Срочную Петрович служил в пехоте. Из сержантов в генералы — это по-нашему. А вот имеет ли он право присвоить себе звание адмирала? Вопрос серьезный. С одной стороны, командовать такой громадой может только адмирал. С другой — генерал звание сугубо сухопутное и в море неуместное. Изворотливая память подкинула фигуру Черчилля, любившего рядиться в мундиры разных родов войск.

Петрович пожалел, что косная военная машина не придумала специального красивого слова для командующего ВВС. А как было бы здорово: на суше генерал, в море адмирал, а в небе еще кто-нибудь.

Более всего свежеиспеченного адмирала волновала возможность встречи в море с туземцами — хроноаборигенами? — местными, одним словом. Их, во избежание ненужных слухов и сплетен, пришлось бы топить, да еще и следить, чтобы ни один не доплыл до бережка. А это противоречило, в общем-то некровожадной, натуре Петровича. То есть не то чтобы он был пацифистом, но если убийств можно избежать, то почему их не избежать?

Тем более, что у беспилотников ресурс был практически вечным.

Однако недаром говорится в страховых документах — «и неизбежные на море случайности». Беспилотник заметил корытце, на котором двое горемык собирались отдавать богу душу. Собственно, Петрович успел в последний момент: по оценке диагноста еще пара часов, и негры умерли бы от обезвоживания.