Ольга Виноградова - Прирожденная ведьма: Ад (СИ)

Я ретировалась так быстро, как могла. Еще прошлые синяки не сошли, а на их место уже другие в очередь выстроились. Не знаю почему, но шкаф мне показался надежным укрытием. Возможно потому, что в детстве я всегда в нем пряталась. А еще в них мама прятала что-нибудь вкусное: бананы дозревать, мандарины к новому году, зеленые помидорки с необыкновенным пряным вкусом. Мама прятала, а я находила. Правда, потом находили меня...

Дверь распахнулась.

Я перестала дышать и инстинктивно вжалась в заднюю стенку шкафа. Но вопреки ожиданиям, меня не стали выковыривать из убежища. Наоборот, заставили потесниться! Знакомый запах обжег ноздри.

- Дазэл, ты что здесь забыл?! - одной мне было комфортно. В связи с увеличением количества живых существ на один квадратный метр места в укрытии значительно убавилось.

- Я? Сам удивляюсь! - пожал плечами демон. - Кстати, веди себя тише. Если что, выпихну тебя первой. Когда до меня дойдет очередь, глядишь, он уже остынет.

- Ты отдашь меня на растерзание? - пнула мужчину ногой. Раз решил разделить со мной укрытие, то пусть все остальное терпит.

- Дамы вперед, - осклабился Дазэл. От следующего пинка он чуть не вылетел в комнату. - Тихо! - шикнул, прислушался и приложил палец к губам.

Мгновенно выступила испарина. И тут же заледенела капельками морозной стужи. Младший медленно отвел руку от своего лица и дотронулся до кончика моего носа. Как ни странно, но это помогло мне сосредоточиться и пережить не самые приятные минуты. Похоже, я все таки достала блондина до самых печенок.

- Ушел? - спросила я через какое-то время.

- Угу, - отозвался мужчина, - но я бы поостерегся выходить. Подождем немного? - предложил он.

- Лучше много. Здесь достаточно уютно, - еще бы было не так холодно...

- Замерзла? - прочитал мои мысли демон.

- Слегка.

Я ни на что не рассчитывала. Мои проблемы - это мои проблемы, но брюнет неожиданно заключил меня в кольцо своих рук и прижал к груди. От него исходило успокаивающее тепло. Я закрыла глаза, впитывая чужую ласку. Прошлась носом по коже, вдыхая едва заметный свежий аромат и шумно выдохнула.

Ммм, чем я занимаюсь?

Кажется, соблазняю демона.

Сознательно соблазняю, с полным осознанием последствий и с тщательным подходом к делу. Это я от отчаяния что ли? Совсем по молодости ведьминских лет рехнулась? Но разве не он передо мной в чем мать его крылатая родила недавно разгуливал? На что он рассчитывал? Посмотрю и успокоюсь?

Посмотрела.

Загорелась.

Телосложение у демона хорошее.

Потенциал большой.

- Маш...

- Уммм... - я мимолетно улыбнулась и коснулась губами кожи Дазэла.

- Ты рискуешь, - он был предельно честен. И серьезен. Забавное сочетание.

- Хмм...

- Напрашиваешься.

Я вздохнула. Он собирается переходить к делу или болтать будет? Повернувшись в его руках, сама потянулась к губам мужчины. Остановилась в сантиметре и потерлась кончиком носа о его нос.

Он не выдержал. Прикосновение было каким-то голодным, от этого невероятно возбуждающим. Настоящим. По венам прокатилась горячая волна. Я застонала и теснее прижалась к демону.

- Маша... - выдохнул он и...

Наше укрытие разнесло магией. Мы рухнули на остатки полок, кучу одежды и каких-то безусловно нужных вещей. Сквозь оседающий туман я увидела искрящуюся фигуру Изикеля.

- Эээ, брат? - Дазэл нащупал застрявшую в щеке занозу и резко выдернул ее. Выступила капелька крови.

Хлопнула и развалилась дверь, поставив вместо вопросительного знака точку.

Дазэл удрал за братом. Я осталась осмысливать произошедшее в шкафу. Итак, что мы имеем в активе: я не против, демон за. Комментарии, как и здравый смысл, относительно решения отсутствуют. Все-таки я не умею выбирать мужчин. Достаточно вспомнить мои романы и сразу становится ясно - мои способности в данном случае равняются полному и абсолютному нулю...

В детском саду я испытывала нежные и трепетные чувства к самому задиристому пацану в группе о чем незамедлительно ему сообщила и каждый день напоминала, отдавая положенные на полдник фрукты и творожки, а также выпивая за него утреннее молоко. Так продолжалось до тех пор, пока я собственноручно не поставила в наших отношениях точку одев ему на голову голубой эмалированный горшок. Кто же мог знать, что голову моей любимой кукле он открутил исключительно чтобы продемонстрировать свою глубочайшую любовь ко мне?

В начальных классах школы за мной носил портфель сын зауча. Мальчик красивый, серьезный и хорошо воспитанный. Однако, он был изгоем в классе, ибо национальность еврей тогда считалась диагнозом. Он действительно был жадноват, зато я видя в его портфеле шоколадку быстро научилась ее извлекать, делить пополам и забирать большую половину себе, прикрываясь тем, что я девочка, поэтому мне можно. Парень от самоуправства морщился, бледнел, поправлял очки, но продолжал исправно носить шоколад и оставлять портфель открытым. Собственно, у кого еще он мог списать математику?

Два последних класса я заканчивала в другой школе, куда приходилось добираться на метро с двумя пересадками. Гимназия с языковым уклоном, на придирчивый взгляд матери, больше подходила ее чаду. Чадо спросить забыли просто очередного первого сентября доставили по другому адресу и бросили на растерзание одноклассникам. И несмотря на обилие мужской натуры мой взгляд споткнулся о двухметровую дылду. Дылда носила грубые ботинки гриндерс, подворачивала джинсы и брила голову налысо, то есть принадлежал к сплоченному братству скинхедов. А еще он в совершенстве владел немецким, играл на органе и являлся прихожанином католической церкви. И все это при страшной склонности к театральным эффектам.

Он сделал мне предложение стать его девушкой, стоя на одном колене и протягивая в качестве задатка огромное шоколадное сердце в красной глазури. Двадцать человек из его компании были свидетелями. Через год я ненавидела шоколад и испытывала стойкое отвращение к кино и театру.

Окончив школу я взяла тайм-аут и укатила отдыхать в Черногорию. Повстречала симпатичного голубоглазого англичанина, который вместе с бронзовым загаром увез на свою туманную родину мою невинность - не надо было слушать Ирку, без конца талдычившую, что такой шанс упускать нельзя. Как выяснилось позже, говорила она о себе, но мы не позволили парню проделать дыру в крепкой женской дружбе.

В институте я два года жила спокойно, по сторонам не смотрела и предложения сходить в кафешку отвергала. Однако, научные термины, почти дописанная на третьем курсе по экономике докторская по философии достучались до моего сердца. До конца универа я была его музой, его дыханием и чем-то там еще. К концу пятого курса к моим ногам возложили кольцо, букет цветов и заявление в ЗАГС. Я же посмотрела на высокий лоб, залысины в двадцать два, мешки под глазами, вялый подбородок, развернулась и ушла. Даже зубную щетку забирать не стала...