Анджей Ясинский - Ник-8 ( Главы 1-8 )

Петр Иваныч или Петр или просто Главглаз, стоял в большой зале, ранее использовавшейся для проведения каких-то общественных мероприятий, на которых необходимо было личное присутствие. Часто тут проводили даже танцы! Это все были рекомендованные психологами мероприятия. Сейчас зал был пуст. Из-за стен доносились удары, пулеметные очереди, порой цокающие звуки по ближайшей броне-стене отсека.

Петр стоял в центре комнаты, прислушиваясь и пытаясь уловить по обрывочным прорывающимся через помехи кускам информации, что происходит за стеной.

Впрочем, это он делал в фоне. В основном он готовился к бою. Боевые стимуляторы вот-вот пойдут в кровь, боевая психомаска проверена (есть методы) — за прошедшие годы после службы не растворилась в сознании, не стерлась и сейчас готова к применению. Да и поддерживал он ее в активном состоянии, периодически посещая медцентр. Осталось только дать сигнал на ее активацию. Как-то давно, когда он только поступил в погранслужбу и для него психологи подбирали нужный образ, неожиданно оказалось, что лучше всего для него подходит образ безэмоционального БРОКОМа человеческой формы, у которого в руках находятся гибкие силовые лезвия. Под этот образ и подобрали для него оружие — как раз тогда только появились силовые плети — очень специфическое оружие, но очень эффективное в ближнем бою. При правильном использовании даже БРОКОМЫ могут спасовать против мастера.

Петр шевельнул кистями. Вызванная движением волна прошлась от его рук и до самого кончика оружия, расположенного от мужчины в шести метрах. Причем длину хлыста можно было менять прямо в процессе работы, но это уже для мастеров и именно таким был Петр.

— Ну вот и все, — пробормотал главглаз, услышав, как жалобно заскрипела бронестена.

Прикрыв глаза, он стал активировать свою боевую психоматрицу, а в шею кольнуло — в кровь пошли боевые стимуляторы, увеличивающие реакцию, внимание и чувства.

Ровно через пятнадцать секунд мужчина открыл глаза. Сейчас за прозрачным стеклом шлема находилось высеченное будто изо льда лицо, в котором не отражалось никаких изменений и эмоций. Только глаза жгли прозрачной вечностью. Минус от года до трех биологического возраста в зависимости от активности использования этой сцепки — психомаски и боевых коктейлей. Но ведь и использовали их только в крайних случаях.

Стена издала последний жалобный стон и просто порвалась по центру. Внутрь зала из отверстия сразу же попыталась выпрыгнуть какая-то бестия. Два мелькнувших просчерка легко отрезали конечность с каким-то оружием и оставили черный след поперек тела.

Это лишь на мгновение задержало вторженцев и вдруг они полезли внутрь скопом. Если бы там были люди, то внутрь вероятно полетели бы сначала какие-нибудь гранаты и иные средства поражения, но здесь была другая логика.

Практически все диверсанты были уже сильно попорчены предыдущими противостояниями с земными БРОКОМами, да и осталось их в этой партии не так чтобы много, но не было похоже, чтобы их это сильно смущало.

Петр не очень боялся стреляющих возможностей врага — он уже проанализировал полученные данные и понял, что и реакция диверсантов уступает его, когда он находится под психомаской, и скорость движения выпускаемого боеприпаса сильно меньше пулевого земного. Кроме того, Гаврош отдельно подсчитал поражающую способность такого оружия на основе данных БРОКОМов и ТТХ его плетей — ими без проблем можно было сбивать летящую смерть.

Закружилась, завертелась смерть в зале. Воздух разрывали сполохи выстрелов и гибкие тускло светящиеся следы от плетей. Пространство заполнила специальная смесь, экстренно подготовленная лабораторией землян, рассеивающая энергетические выстрелы еще одного оружия диверсантов, делая его почти бесполезным. А дымка от этого средства кроме того снижала и визуальную способность всех, попавших внутрь.

Петру это, впрочем, не сильно мешало. Он врагов не то, чтобы видел, скорее чувствовал. Разогнанный мозг собирал картинку не только через глаза, но и посредством остальных чувств, которым не мешали даже надетый скафандр. Собственно, бойцами такого уровня становятся не совсем обычные люди, а обладающие хотя бы минимальными способностями Одаренного.

Несмотря на довольно большой перерыв после службы и вполне мирную работу после, способности у Петра работать в таком режиме к его радости остались. Понятно, что нормальный человек не будет ими пользоваться в обычной жизни, так как они собственно эту жизнь и сокращают, но если возможно предстоит умереть, то почему бы и не умереть красиво и достойно?

Плеть захватила насекомоподобную голову и перевернула тело диверсанта вверх ногами, прикрыв Петра от очередного выстрела другого диверсанта. Этот уже не встал — то ли его боевой скафандр был поврежден плетью, то ли свой же достал. Другая плеть подсекла ноги следующего диверсанта, почти оторвав одну, а Петр одновременно выгнулся назад, пропуская над собой веер светящихся шариков оружия следующего врага.

Кто-то попытался прорваться в ближний бой, видимо считая, что так у него будет больше шансов, однако танец плетей — не просто удары, но и защита, почти полностью прикрывающая своего хозяина. Петр находился спиной к этому шустрику и вроде бы не должен был видеть рывок противника, но плеть казалось была вездесуща и шарик на кончике плети из нитория в конце своего движения приобрел такую скорость, что просто пробил переднюю часть шлема противника, и тут же выскочил обратно, а за ним брызнула какая-то жидкость, пытаясь достать и хотя бы испачкать принесший смерть предмет.

Этот танец продолжался долго — семь минут и тридцать секунд. Но в конце на ногах остался только один танцор — Петр. Остальные шесть диверсантов остались лежать на полу зала для танцев. Кто почти целым, а кто-то и по частям.

Главглаз осмотрелся, тряхнул плетями и хлысты частично спрятались в рукоятках. Слегка пошатываясь, он отправился к выходу.

— Тут чисто, — доложил он. — Мне в медотсек на пятнадцать минут надо и коктейль номер ХА-сорок пять-ВГ, иначе я больше не боец, — в голосе отчетливо чувствовалась усталость и хрипота.

— У меня все готово, — откликнулась главврач корабля.

Петр вдруг остановился, постоял немного и рухнул, потеряв сознание — слишком долгий перерыв был у него, да и организм вышел из своего пика давным давно. Последней мыслью главглаза было: «Все-таки надорвался».

А совсем в другом месте корабля, для устойчивости широко расставив ноги, стоял Игорь Анатольевич и короткими очередями поливал из пулемета пространство длинного коридора перед собой. Все-таки отдача у оружия была довольно высока и приходилось делать усилие, чтобы удерживаться на ногах. И сервоприводы не особо помогали в этом деле. Этот коридор уже был чуть ли не заполнен уничтоженными БРОКОМами и диверсантами. Рядом лежал убитый напарник капитана, кажется он был из инженерной секции.