Анджей Ясинский - Ник-8 ( Главы 1-8 )

Игорь Анатольевич не совсем понял, о чем старик ведет речь, но решил того успокоить:

— Да нет, все нормально. Ну ладно, — капитан через сеть передал временное управление своему помощнику, описал ситуацию. Тот все это время был сторонним наблюдателем происходящего. Вроде независимого эксперта. Потом поможет во время полного разбора ситуации, который обязательно будет.

— Вот! А ты говоришь… Сразу видно, кто в доме хозяин! — старик уселся в появившееся ниоткуда кресло в виде облака. — Пей!

Капитан повертел в руке довольно симпатичное гончарное изделие и понюхал содержимое. Спирт чувствовался еле-еле, в основном в нос мощно шибал запах разнотравья.

— Ну? За мой шиш-бакшиш!

Вздохнув, капитан мысленно активировал медицинский браслет и сделал глубокий глоток. Замер. По пищеводу разлился пожар, впрочем, не приносящий дискомфорта, запах трав пробрался прямо в мозг, и капитан чуть ли не воочию почувствовал себя на сенокосе. На странном таком сенокосе, где помимо собственно травы косить пришлось и дерево с грецким орехом, и кедр, и ромашку, и вдобавок полынь… Капитан выдохнул и улыбнулся.

— Вот! — старик расслабился и улыбнулся своим единственным зубом. — Значит, шиш-бакшиш теперь точно мой, раз хозяин одобрил! Гавроша не ругай — хороший мальчик растет! Умеет торговаться, — старик покивал головой и шумно всосал в себя порцию огненной воды.

— Я чего хотел спросить, — начал капитан. Замолчал. Снова глотнул спиртного. — Вы можете организовать постоянную связь с моим сыном? — он кивнул на пергамент. — Это, как я понимаю, была лишь демонстрация возможностей?

— Вах, какой ти умний дэв! — старик покивал головой. — Трудно будет с тобой торговаться. Сделаем шиш-бакшиш? — он хитро посмотрел на капитана, а тот уставился на старика с подозрением, начиная понимать, что означает это ‘шиш-бакшиш’.

— А скажи-ка, с кем это ты уже успел сделать шиш-бакшиш?

— Какой такой шиш-бакшиш?! — заюлил старик. — Уже все, ты слово свое сказал! Не верну!

— Ладно, — капитан усилием воли взял себя в руки. — Разберемся. Хорошо. Что ты хочешь за такую связь?

— Дохтур отдашь? — хитро прищурился старик.

— Что?! Никаких дохтуров! Тьфу, врачей. И вообще — люди не товар! — забагровел лицом Игорь Анатольевич.

— Да?! — натурально удивился старик. — Это так сейчас, да? Плохо! Такой товар пропадет! — он снова почесал свое пузо. Лицо его выражало вселенскую грусть. Потом скинул тапок с загнутым наверх носком и почесал грязную пятку, заросшую толстым мозолем. — А что у тебя тогда есть?

Капитан задумался. С одной стороны, у него ничего личного не было. С другой — целый корабль под его началом. С одной стороны, все государственное, а с другой, если дело того стоит, а постоянная мгновенная связь, пусть и с сыном (а там и не только с ним), и есть такое дело, вполне может окупить траты и никто и слова не скажет.

Посмотрев на старика, капитан улыбнулся.

— Отдам тебе РОКОМа, настроишь его — будет тебе пятки чесать.

— Пфффф! — пренебрежительно ответил старик. — Не надо големов, у меня уже есть такие.

Капитан снова начал наливаться кровью:

— Кто это такой Гаврош, что толкнул тебе государственных РОКОМов!

— Э-э-э… дорогой! Так ми не дагаваримся! — укоризненно покачал головой старик, откуда-то из-за спины достал кальян. Дыхнул. Пыхнул. — Я свои источники не сдаю. А то так никакой шиш-бакшиш не сделаешь!

— Ладно, чего вы хотите? Я не знаю, что вам предложить. — Игорь Анатольевич устало откинулся в кресле.

— Пффф! — пыхнул старик. — Совсем ты, хозяин, торговаться не умеешь! Ладно, я добрый сегодня. И хороший шиш-бакшиш в твоя корабль-изба уже сделал. Сделаю тебе подарок в счет будущих шиш-бакшишей. Главное, чтобы ты добро не забывал!

— Я добро помню, — мрачно ответил капитан, прикидывая, во что ему уже обошлось присутствие на его корабле старика и еще обойдется.

— Хорошо. — Кивнул старик. — Дай мне какой-нибудь ваш слуга, который вы таскаете у себя в голова, только чтобы он был не в голова.

Игорь Анатольевич удивился.

— Это УНИК что ли?

— Уник, шмуник, мне все равно. Тот мертвый слуга, что на далекие расстояния может говорить.

Капитан подумал немного и связался с главглазом:

— Петр?

— Да? — мрачно ответили с того конца.

— Что случилось?

— Еще не знаю, но кажется кто-то у нас с корабля выпустил ракету, а я не могу найти концов — кто отдал такой приказ.

Капитан подозрительно покосился на старика попеременно выпивающего из кувшина и попыхивающего из кальяна. На лице его разливалось блаженство.

— Ладно, продолжай разбираться. Я сейчас по другому вопросу. У нас есть обычные УНИКИ без привязки к человеку и… ну как для общего пользования?

Петр немного помолчал.

— В принципе есть технические. Складские. Штук пятьдесят. Десять на складах, остальные — про запас.

— Хорошо. У них есть модуль связи? То есть они могут выходить в обычную сеть?

— Да, конечно. По-моему, других сейчас и не выпускают.

— Хорошо. Принеси мне в каюту штук десять… Нет, двадцать… Нет, тридцать! Торговаться, так торговаться, — про себя буркнул капитан.

— Сейчас пришлю.

Через пять минут, которое присутствующие потратили на то, чтобы еще выпить и перекусить неизвестно откуда появившейся едой (капитан уже ничему не удивлялся), пшикнула дверь, и в комнату вкатился полуметровый белый шар, который остановился рядом с капитаном и за пару секунд разобрался (так это выглядело) и превратился в стол, на котором лежали стопочкой тонкие стеклянные (так они выглядели) пластинки. Капитан переложил их на стол с едой.

— Вах! Это я себе забираю в счет оплаты! Красивый голем! Будет мне тапочки носить! — сказал старик и обнял почтово-транспортный РОКОМ. Мгновение, и с легких хлопком тот пропал. Капитан тоскливо посмотрел на пустое место. Он и так не поверил, что ему сделают подарок, и вот оно — первое подтверждение.

— А ты говорил, что не умеешь делать шиш-бакшиш! — укоризненно покачал головой старик, глядя на стопку УНИКов. Взял один, покрутил в руках. — Стекло? — недоуменно спросил. Потом демонстративно разжал пальцы, и УНИК шлепнулся на пол. — Ой! Проклятый артрит! — пробормотал он, поднимая невредимый УНИК. Капитан с усмешкой смотрел на него. Но улыбка его быстро слетела, когда он услышал: — Два штуки сделаю!

— Тридцать! — набычился капитан.

— Ти не умеешь торговаться! — возмутился старик. — Ты должен был сказать: ‘двадцать пять’. А я тогда бы сказал: ‘пять’!

Капитан подумал немного:

— Двадцать девять!

— Пять с половиной! — возмутился старик.

— Какие пять с половиной? — удивился капитан.

— А какие двадцать девять? — тоже удивился старик. — У тебя тут только двадцать!