Данияр Сугралинов - Level Up. Рестарт (СИ)

Она назвала меня человеком, значит ли это, что она — тоже нечеловек ?

Сужаю глаза, чтобы разглядеть в ее облике хоть что-то нечеловеческое и ахаю. Ее большие радужные глаза смотрят с легким презрением, а сквозь копну сияющих волос пробиваются кончики ушей.

— Филипп, лучше иди. Илинди легко вывести из себя.

И я иду. Эффект умиротворения уже спал, и мне хочется поскорее выбраться отсюда и ехать к родителям. Меня снова наполняет горечь потери Киры.

Когда я подхожу к стене, которая больше похожа на чешуйчатый бок крокодила-альбиноса, в ней раскрывается проем, за которым я вижу плавно изгибающийся в сторону узкий коридор.

Стоит мне переступить порог, как проход закрывается, меня плавно подталкивает, и мне ничего не остается, кроме как идти вперед.

Прохожу по причудливо меняющему направление туннелю метров сто, когда замечаю впереди какое-то движение. Сливаясь с полом и стенами, в мою сторону быстро ползет какая-то полупрозрачная масса. Идентифицирую и вижу красный текст:

Кислотный студень

7 уровень.

Студень высотой мне по пояс и занимает всю ширину прохода, мне его не обойти. Перепрыгнуть тоже вряд ли удастся — надо было качать ловкость.

И он опасен.

Делаю несколько шагов назад, рыщу взглядом — ищу хоть что-то, что может сойти в качестве оружия — пусто. Отрывая пуговицы, снимаю рубашку, обматываю ею кулак. Жду приближения твари.

Она не заставляет себя ждать. Подобравшись, она каким-то образом делает прыжок в мою сторону. Изо всех сил я, закрыв глаза, бью тварь обмотанным кулаком.

Вы нанесли урон кислотному студню: 1 (удар кулаком).

Шкала здоровья твари даже не шелохнулась. А вот мое резко поползло вниз — студень поглотил меня всей своей массой, и все, что я дальше чувствую — адская непереносимая боль разъедающей меня заживо кислоты.

Я кричу, но тут же давлюсь залившейся в глотку желеобразной кислотой.

Задыхаюсь, грудь раздирает изнутри, и мой болевой порог многократно превышен. Я теряю сознание…

…но окончательно не умираю. Сквозь забытье слышу чьи-то голоса вокруг:

— …разве стал убегать, Хфор?

— Чем? Голыми руками?

— …эффект неожиданности!

— …объекта свидетельствует о низком…

— Деинсталляция интерфейса Augmented Reality произведена успешно!

— …Приехали!

Меня кто-то пихает в плечо. Открываю глаза.

— Приехали, говорю, сынок! Просыпайся! — я в машине, и меня трясет, ухватив за ворот рубашки, усатый таксист.

— Куда приехали? — у меня полная дезориентация в пространстве и времени. — Где я?

— В Караганде! — рычит водитель. — Тебе «Серебро »нужно было? Вот оно, твое «Серебро»!

— Серебро… — я смотрю в окно и вижу ресторан. — Сколько с меня?

— Восемь сотен.

Расплачиваюсь и, с трудом двигая онемевшим телом, вылезаю из машины. Такси резко трогается и уезжает.

Дождь уже закончился. Я смотрю под ноги и понимаю, что стою в луже. Выхожу из нее и ощущаю вибрацию в кармане брюк. Вытаскиваю телефон — номер мне не знаком.

— Да!

— Ты где потерялся, пропаданец? — голос Павла весел и бодр. — Шеф тебя требует, уже весь ресторан на уши подняли, еле твой номер нашли — хорошо у Дарьи был записан!

— Шеф? Вы же сказали не приезжать…

— Что? Кто сказал? Я?

Слышу, как он, прикрыв ладонью трубку, орет в сторону: «Вы что, черти, охренели? Кто сказал Панфилову не приезжать сюда?».

— Короче, Филипп, ты далеко? Сможешь подъехать?

Я смотрю на горящую вывеску «Серебра», на шумную гомонящую толпу на летней веранде ресторана… В голове вертится какая-то важная мысль.

— Недалеко, — отвечаю, помолчав. — Скоро буду.

— Понял, ждем, — Павел заканчивает разговор.

С замершим сердцем звоню Кире. Слышу долгие протяжные гудки, покрываюсь потом, получаю системный алерт о недопустимой частоте сердечных сокращений, и, когда уже успеваю оплакать сестру, слышу ее бодрый обеспокоенный голос:

— Филя! Ты чего так поздно звонишь? Все нормально?

— Все прекрасно, сестричка, — я облегченно улыбаюсь и выдыхаю. — Соскучился. Как ты?

«Труднее всего человеку дается то, что дается не ему»

Жванецкий М. М.

В час, который я себе отмерил на поездку от офиса через дом к ресторану, я не уложился.

Некоторое время стоял у «Серебра», пытаясь разобраться, что за идиотский сон мне приснился в такси. Детали сна уже ускользали, но главное я помнил. Кошмар использовал мои подсознательные страхи: потерю близкого человека — а Кира мне, наверное, ближе, чем родители; принуждение к каким-то действиям ради человечества — что может быть ужаснее для такого безответственного лентяя, как я? Лишение интерфейса, в конце концов, — это же для меня шанс из шансов! А, еще это чертов кислотный студень! С моей бленнофобией[37] хуже моба не представить!

Чтобы убедиться, что это действительно был сон, и интерфейс все еще при мне, активирую Марту.

— Привет, Фил! — она все так же жизнерадостна, в том же коротком платье и жует жвачку.

— Привет! — хоть и рад ее видеть, но болтать с ней времени нет. — И пока!

Переступаю порог ресторана спустя почти два часа после того, как все покинули стены офиса.

— Здравствуйте! — мне жизнерадостно улыбается девушка на входе в «Серебро». — Вас ожидают?

— Добрый вечер, да, наша компания у вас гуляет сегодня, — вижу ее приподнятую бровь и уточняю. — «Ультрапак».

— Я вас провожу, — она кивает и ведет меня через просторный затемненный общий зал мимо столиков, небольшой сцены и барной стойки.

Мы проходим небольшой коридор, поднимаемся по лестнице с крутыми ступеньками — довольно опасной для любого нетрезвого человека — и попадаем в малый зал. Вижу, что официоз уже закончен, и вечер перестал быть томным: Петр Иванович с парой замов и Павлом раскинулись в креслах за отдельным низким столиком, неспешно потягивая то ли коньяк, то ли виски, и дымят сигарами. Сотрудники за большим общим столом уже разбились на компании. На небольшом балкончике толпятся продажники, курят и слушают очередную байку Гриши Бойко. Слышу громогласный гогот толстого Кирилла. Впрочем, гогот быстро переходит в раздирающий кашель.

Корпоративные мероприятия мне не нравятся — все эти тренинги, тим-билдинги и семинары. Но хуже всего, на мой взгляд прожжённого интроверта — корпоративы. Нет, не те дружеские посиделки по интересам с коллегами, не коллективные пьянки, а именно корпоративы, инициируемые руководством — овцы и бараны нужны для того, чтобы их стричь, а управлять ими легче в стаде, культивирующим хомячковые ценности и крысиные бега. Пожрут, побухают на халяву, а потом снова за весла!

Каждая такая гулянка обнажает в людях все худшее, чтобы обычно маскируется рабочими отношениями — лицемерие, тщеславие, подлость, бесстыдство и похоть.