От звезды до звезды. Колония (СИ)

Напрягшийся было механик тут же сделал молодцеватый вид.

– Ты похож на великих матерей, – продолжил яут. – Нельзя прийти просто так, всегда нужно доказывать, требовать, завоевывать.

– Цветы, конфеты, – ехидно прохрипел Рудольф.

– Даже не знаю, похвалили меня или опустили, – медленно произнес Йонге.

– Но иногда, – значительно сказал Сайнжа, – даже великим матерям хочется все и сразу.

– Ага. Только с поправкой. Я не матерь. Поэтому сам тебя трахну.

– Ха-а?

Сайнжа знакомо склонил голову набок.

– Все по-честному, – добавил Рудольф. – Ты нас валял две недели, теперь наша очередь.

Сайнжа заворчал и зарылся руками в дредлоки. Напарники обменялись взглядами, и Йонге почувствовал, что Рудольф готов добиваться своего даже путем причинения тяжких увечий. Такой расклад Йонге более чем устраивал. Невозможность иметь дело друг с другом высвобождала дикое количество агрессии.

– Хорошо, – великодушно изрек Сайнжа. – Я люблю мягкие тела со всех сторон.

Йонге все-таки содрал футболку и торопливо принялся за штаны. Сомнительный подарок он пихнул в карман.

Рудольф не уступал ему по скорости разоблачения. Сайнжа внимательно наблюдал за обоими и насмешливо заклекотал, когда Рудольф запутался в ботинках. Йонге и так был без обуви, поэтому успел быстрее. Он шагнул к Сайнже и остановился, резко потеряв представление, что делать дальше. Весь его опыт в заваливании яутов сводился к нескольким перепихам, когда они нападали на Сайнжу исподтишка. В открытую это сделать было нелегко.

Пока он раздумывал, Рудольф высвободился из обувного капкана и тоже замер возле напарника.

“Бить его, что ли?” – нервно спросил Йонге.

Сайнжа внимательно осмотрел их, растянул челюстные перепонки и поманил обоих пальцем.

– Помогайте снять доспех.

Это было простое и понятное дело. Йонге оказался рядом с яутом быстрее, чем успел обрадоваться удачно сложившемуся выходу из ситуации, когда ты, как дурак, со стояком пялишься на инопланетчика и не знаешь, куда девать руки.

Рудольф уже нашел рукам отличное применение. Йонге услышал быстрые щелчки и звяканье запорных механизмов и сам присоединился с не меньшим энтузиазмом.

Сайнжа дождался, когда его освободят от наручей, перевязей, наплечников и еще полудесятка хитро закрепленных пластин, после чего закинул обе руки за голову и потянулся, раздувая грудную клетку.

Прямо перед глазами Йонге темная грубая шкура мгновенно сделалась натянутой и гладкой, так что он не удержался и провел по ней пальцами. А потом еще раз, уже прицельно, отслеживая длинный шрам, оставшийся после столкновения на Фелиции. Сайнжа тихонько заворчал, шевеля клыками, и Йонге сначала отдернул ладонь, а потом вернулся к раздеванию яута с утроенным энтузиазмом.

Часть застежек была сложной, с ними пришлось повозиться, одну особенно заковыристую они с Рудольфом расстегнули только в четыре руки. Поначалу стоявший совершенно неподвижно, Сайнжа начал слегка двигаться, подставляясь под человеческие руки. Напарники охотно лапали его везде, где дотягивались, терли шкуру, а затем Рудольф обхватил яута за пояс одной рукой, и Йонге тут же почувствовал, как Сайнжа резко вздрагивает.

До пластин на ногах они так и не добрались, но Йонге это уже мало заботило. Ему отчаянно хотелось присунуть кому угодно и как угодно, лишь бы скорее. Он привычно сгреб дредлоки в кулаки и потянул. Сайнжа наклонился, не убирая рук из-за головы, но потом все-таки тоже не выдержал и обхватил пилота так, что у того сдавило между лопаток. Йонге поднялся на цыпочки, уткнулся лицом в клыки и втянул слабый химический запах. Сейчас он казался просто невероятным.

– О господи, – восхищенно протянул Рудольф.

Йонге почувствовал влажный удар по животу, и очень хорошо знакомый ему член тут же заизвивался, тыкаясь под самые ребра. В этой роли Сайнже не приходилось сдерживаться, поэтому все свое яутское достоинство он вывалил целиком.

Йонге притиснулся к нему еще крепче, зажимая дергающийся член, и Сайнжа зарокотал, хватая его за голову клыками. Визор едва не треснул, но выстоял. Язык метнулся по губам Йонге, резко ткнулся между зубов, проскользнул внутрь. Йонге замычал, но ответил так же яростно. Живот у него был мокрый, щедро политый яутской смазкой, да и сам Йонге вовсю подмазывал, удерживаясь титаническим усилием воли.

– Всё! Готово.

Йонге вывернулся из клыков, едва не оцарапавшись, отклонился назад и мутным взглядом уставился на появившегося из-за спины яута Рудольфа. Механик похабно улыбался, подняв руку с мокрыми пальцами, и вдруг быстро лизнул ладонь. В ушах у Йонге застучало, и он отчаянно попятился, не выпуская дредлоки Сайнжи, чтобы не рвануть к напарнику, наплевав на яута.

Все еще согнувшись, Сайнжа двинулся за ним, шипя и пощелкивая. Йонге сделал еще два шага и наткнулся на лежанку. Сайнжа схватил его за запястья и встряхнул, вынуждая разжать пальцы. Толкнув пилота вниз, он обернулся и уставился на Рудольфа. Тот быстро преодолел невеликое расстояние между ними. Сайнжа молча ткнул на лежанку.

– Что-то я не совсем…

– Я сверху. На полу жестко, – коротко пояснил яут.

Йонге, как загипнотизированный, пялился на его член, извивающийся совершенно самостоятельно. От такого зрелища его собственный начал подергиваться, и пришлось срочно думать о посторонних вещах, чтобы отвлечься.

Сайнжа парой жестов показал, что он имел в виду, и напарники попробовали устроиться, как он хотел, оседлав лежанку лицом друг к другу. Столкновение получилось глупым и раздражающим.

– Да что за блядство! – не выдержал Рудольф, лихорадочно перекидывая ноги через бедра напарника. – Двигайся!

Сайнжа наклонился, обхватил обоих под спины и резко двинул друг к другу.

– Так лучше, – почти промурлыкал он, перехватывая оба члена ладонью. – Хорошо…

– С-стой… – Йонге вцепился в края лежанки. – С-с… ох…

Рудольф судорожно сдвинул ноги, сдавливая его бока. Йонге зажмурился, а когда сумел взять себя в руки, то обнаружил, что Сайнжа отпустил их и успел переступить через лежанку. По яутским меркам она была ему ниже колена, поэтому Сайнжа исхитрился присесть, расставив напряженные ноги. Теперь перед Йонге маячила широкая спина, частично закрытая дредлоками. Яут согнулся в три погибели, снова поймал оба члена одной рукой, застыл и, наконец, медленно опустился на них.

Хотя Йонге больше показалось, что он их заглотил. Втянул в себя.

Йонге охреневал по всем фронтам, чувствуя, как скользкая полость сдавливает оба члена, пульсирует и становится все горячее. Никакие посторонние мысли не помогали. Сайнжа едва-едва приподнялся и снова опустился, как Йонге сдался. Острое наслаждение выстрелило вместе со спермой, и он замычал сквозь зубы, одновременно наслаждаясь и стыдясь. Но едва в ушах перестало тоненько звенеть, и Йонге собрался извиняться, как до него дошло, что извиняться не за что – у него все еще сохранялся стояк. И даже делался сильнее.