Сердце Шивы (СИ)

Слово снова взял полицейский чин:

- Майор Фредерикс привёз камень в Англию в 1860 году. И там началась его печальная история. Вначале от опухоли в мозгу скончалась жена майора. Это было в 1865. Два года спустя у майора внезапно остановилось сердце. Поскольку сын Фредерикса погиб в ранней юности, единственным наследником всего состояния стал младший брат майора.

- А что случилось с ним?

- Тяжёлая болезнь почек. Умер в 1874 году.

Штольман пожал плечами:

- Пока не вижу, чем я мог бы вам помочь. Семья не отличалась крепким здоровьем.

- Подождите! – недовольно заметил полицейский. – Это ещё не всё. Дальше камень переходил из рук в руки уже не по прямой линии. Последней жертвой в 1889 году был профессор английской филологии Саймон Бэрбидж, к которому камень перешёл по завещанию.

- И он умер…

- …в пятьдесят лет, не страдая никакими тяжёлыми болезнями, без всяких видимых причин.

- Однако! – заметил Пётр Иванович.

Разумеется, Миронова эта цепь смертей не могла не заинтересовать. Но чем она может быть интересна Штольману? И всё же для чего-то его позвали.

- А кто нынешний наследник?

Англичане вновь переглянулись все разом. Поскольку в кабинете было человек шесть, это заняло какое-то время. Яков Платонович с интересом наблюдал за их эволюциями. Потом слово передали всё же полицейскому. Он довольно нервно промокнул лоб платком – ночь и впрямь была душная.

- Вот здесь и начинается самое сложное. Сын профессора Бэрбиджа тоже был учёным. Подающий надежды милый молодой человек Кристофер Бэрбидж.

Ухо Штольмано уже уловило главное слово.

- Был?

- Он решил прервать эту цепь кармического проклятия и вернуть камень туда, откуда он был взят. Для этого мистер Бэрбидж приехал в Калькутту две недели назад. С отрядом туземных солдат, которых придал ему для сопровождения полковник Робинсон, бедный молодой человек отправился в джунгли на поиски храма, где проклятый камень должен был успокоиться. Но…

В кабинете повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь звоном цикад за окном.

- Дальше случилось непредвиденное. Отряд пропал. На поиски поехал друг мистера Бэрбиджа, капитан Челси. И он обнаружил вот это…

Штольману протянули пачку фотографий. Яков бросил взгляд на верхний снимок и тут же резко встал, не желая, чтобы изображение увидела жена, любознательно потянувшаяся к нему. Впрочем, если он возьмётся за дело, этого ужаса ей всё равно не избежать.

Для разглядывания фотокарточек в кабинете было всё же темновато. К тому же, ему очень не хватало лупы. Зрение у Якова Платоновича было далеко от идеального, он просто очки не любил. А потому рассматривать устроился под самой лампой. Миронов тут же оказался рядом. И сдавленно присвистнул.

Зрелище было чудовищное. Труп светловолосого человека выглядел каким-то странным образом сложенным и упакованным.

- Как это? – спросил Штольман у коллеги-полицейского.

- Подрезаны сухожилия. Живот вспорот, чтобы трупные газы не вспучили землю на месте захоронения. Закопали неглубоко.

- Это Кристофер Бэрбидж?

- Да. Но рядом с ним были найдены все десять сопровождавших сипаев. И всё это в двух шагах от туземной деревни.

- И никто ничего не слышал?

- Совершенно.

Штольман вгляделся пристальнее:

- Что у него с глазами?

- Проколоты ножом. – кажется, полицейский смущался и что-то не договаривал.

Яков Платонович поощрил его взглядом.

- Это всё слишком похоже на обычную практику т’аги. Они делали так, чтобы жертва, случайно выжив, не узнала убийц.

Интересно, после такого можно выжить?

Когда непонятное слово прозвучало, все присутствующие словно дышать забыли от беспокойства. К сожалению, русским оно ни о чём не говорило.

- Кто такие т’аги? – спросил Штольман как можно спокойнее. И всем своим видом рекомендовал Анне Викторовне оставаться на месте и не пытаться разглядеть ужасные снимки, которые он держал в руках.

- Изуверская секта убийц-душителей. Т’аги терроризировали Индию в 20-30 годах, но к 1848 году с ними было полностью покончено. Так мы считали, - тяжело произнёс губернатор.

Яков Платонович снова обратился к коллеге:

- А есть основания полагать, что погибшие были задушены?

- Да, на шее у каждого была затянута удавка из шёлкового платка, каким обычно душили т’аги.

- И камень, разумеется, похищен?

- Без сомнения. Как и все прочие ценности, имевшиеся у Бэрбиджа.

Штольман ещё раз перебрал снимки, потом выпрямился и остро глянул на губернатора.

- И моя помощь нужна вам для того, чтобы найти камень? Или для того, чтобы обезвредить т’аги?

Губернатор был из тех людей, кто занимает свой пост не напрасно. Он некоторое время изучал русского сыщика, потом сказал с тяжёлым вздохом:

- Я как глава колониальной администрации заинтересован, прежде всего, чтобы в Бенгалии не возродилась секта т’аги.

Яков Платонович коротко кивнул:

- Я вас понял. К сожалению, мне слишком мало известно об Индии, чтобы я мог помочь вам уже сейчас. Мне хотелось бы больше узнать о т’аги. Откуда уверенность, что они были полностью уничтожены?

- О, это была славная многолетняя операция, проведённая майором Слиманом! Она детально описана, с ней можно ознакомиться в архивах полицейского управления.

- Я могу это сделать? – спросил Штольман.

- Когда вам будет угодно!

Яков Платонович сам пока не знал, угодно ли ему это. Его первая реакция была естественным побуждением полицейского при виде чудовищного преступления. Но оторвавшись от страшных фотоснимков, он вспомнил, что не находится на службе, что с ним здесь близкие люди – и нужно ли это им?

- Пока я не могу сказать, буду ли вам полезен в этом деле, господа. Вы разрешите нам посоветоваться прежде, чем ответить, берёмся ли мы за расследование?

- О, конечно! – губернатор отнёсся к его сомнениям с уважением.

А полицейский, кажется, подумал, что русский опасается. Неважно, что он подумал, в конце концов. Важно, что Анна Викторовна уставилась куда-то в пространство, и зрачки были размером во весь глаз.

Штольман поспешно приблизился к ней и встал рядом. Это редко бывало, чтобы видения настигали Анну при большом скоплении народа. Чаще она просила оставить её одну. Яков Платонович украдкой взял жену за руку. Тонкие пальцы, стиснувшие его ладонь, были ледяными, несмотря на душную жару индийской ночи.

Пётр Иванович тоже заметил, что творилось с племянницей. Он обменялся взглядом со Штольманом и принялся задавать англичанам вопросы – большей частью бессмысленные, но прекрасно отвлекающие внимание от медиума.

Наконец, Анна вздрогнула и очнулась. Кажется, сегодня свидание с духами прошло несколько легче, чем обычно. Во всяком случае, она не хваталась за живот, не дышала судорожными всхлипами. Хотя руку мужа всё ещё не выпускала.