Эльфийские хроники: Истинная пара (СИ)

Во взгляде Андориэля продолжала отражаться недоверчивость. Я тяжело вздохнула, сколько трудностей можно было избежать расскажи он мне свою историю. И просто если бы мы сели и поговорили. Не закрываясь, не лелея свою обиду, страх и злость! Хотя лучше позже, чем никогда.

Не удержавшись, я осторожно прижалась к нему, всё ещё опасаясь отрицательной реакции, но её не последовало. У меня даже сердце от радости защемило. Он неуверенно прижал меня к себе, но с каждой секундой его объятья становились всё крепче. Андориэль уткнулся лицом мне в макушку, дыша прерывисто и загнано. Моё сердце было готово вырваться наружу. Мне не верилось, что я сейчас нахожусь в объятьях своей истинной пары. Надеюсь это не мой больной бред, и я не сплю!

— Прости меня, прости, — шептал он, поглаживая меня по спине.

Я всем телом чувствовала жар, исходящий от его тела и ещё чувствовала, как эльфа трясет от охвативших чувств. Уткнувшись носом ему в грудь, я старалась делать глубокие вдохи, чтобы насладиться его цветочным запахом.

— Андориэль, я не держу зла на тебя, — я подняла голову, всматриваясь в родные серые глаза, — просто не могу на тебя злиться, но нужно узнать, почему ты лишен магии. И надеюсь теперь, ты не будешь меня избегать. Больше такого я, наверное, не выдержу.

— Даже если захочу, то уже не смогу держаться от тебя подальше, — Андориэль тихонько и облегченно засмеялся. — Ты действительно нужна мне. Я всё это время думал о тебе.

Я видела, что признаваться в своих чувствах ему тяжело. Андориэль говорил тихим голосом, смущенно отводя взгляд в сторону. А я радостно заулыбалась, услышав его признание. Он думал обо мне, и я этому очень рада. Все-таки ещё не всё потеряно. И я обязательно узнаю, почему он лишился магии.

Я кинула ментальный импульс в виде подзатыльника близнецам, чтобы они нас освободили. Я, конечно, им очень благодарна, но самоуправство тоже поощрять не могу. Не прошло и минуты как они открыли портал. Мы вышли из него, сияя улыбками, а Андориэль продолжал прижимать меня к себе. Нас встретили напряженные лица близнецов и Алиролиля но, увидев улыбающихся нас, они облегчённо выдохнули. Диаль и Ниаль радостно засмеялись и, подбежав, крепко прижали меня к себе.

— Я же говорил, что всё будет хорошо, — радостно шепнул Ниаль мне на ухо.

И действительно всё теперь хорошо. Я рассмеялась от облегчения, на душе было невероятно легко и радостно.

— Огромное спасибо ребята, если бы не ваше самоуправство мы бы ещё долго играли в молчанку.

— Сестренка, если что обращайся, мы всегда готовы заколдовать вас и переправить в дальние дали. — Ниаль усмехнулся, задорно сверкая хитрым взглядом.

— Всенепременно! — ответила ему с такой же озорной улыбкой.

Наш обмен любезностями прервал лекарь, недовольно посмотрев на гостей и уперев руки в бока.

— Так, я и так закрыл глаза на то, что Вы выкрали мою пациентку прямо из палаты, — недовольный взгляд на Андориэля. — А, между прочим, у неё сильнейшее истощение. Поэтому я прошу всех покинуть лекарскую комнату! — Эльф говорил бескомпромиссно и строго.

Ух, я бы точно не ослушалась такого серьёзного эльфа.

— Но…– попытался возразить Андориэль, но попытка не увенчалась успехом. Эльф видимо был стойким как скала и не испугался возможного гнева Владыки.

— Это касается и Вас Владыка, — лекарь почтительно склонил голову. — Приходите завтра, а сейчас Рилэне нужен покой и отдых.

Меня уложили на койку и укрыли одеялом. Напоследок Андориэль нежно прикоснулся ладонью к моей щеке, я прикрыла глаза, положив сверху свою ладонь.

Я осталась в палате одна, не считая конечно лекаря. Я уже почти заснула, как эльф дотронулся до моего плеча. Открыв глаза, я вопросительно на него посмотрела.

— Тебе нужно выпить восстанавливающую настойку, — мне протянули пузырек с мутноватой жидкостью, принюхавшись, я поморщилась.

Все восстанавливающие настойки имеют просто отвратительный запах. Зажав нос и дыша ртом, я залпом выпила настойку, сморщив лицо от неприятного вкуса. Я с недовольным лицом отдавала пустой пузырек лекарю, на что он понимающе улыбнулся.

— Вот и молодец, а теперь отдыхай!

Теперь в палате я осталась совсем одна, эльф тоже ушел, напоследок задернув шторы создавая приятный полумрак. Сладко зевнув, я закрыла глаза, проваливаясь в лечебный сон. На душе было, как никогда хорошо и светло. Засыпала я с улыбкой на губах.

Проснувшись на следующее утро, я обнаружила сидящего в кресле рядом с кроватью отца. Я испуганно пискнула и попыталась спрятаться, укрывшись одеялом с головой. Услышав тяжелый вздох отца, я почувствовала, как кровать прогибается под тяжестью его тела.

— Ри, малышка вылезай. Обещаю, ругать не буду, — усталым голосом попросил отец.

Не часто я слышу такие нотки в его голосе и от этого, становится ещё больше не по себе. Я скинула с себя одеяло и посмотрела на папу, внешний вид у него был неважный: темные круги под глазами, лицо бледное, а всегда яркие голубые глаза сейчас были потухшими и какими-то больными. Неужели близнецы проболтались и всё ему рассказали? Я не успела ничего спросить, он, наверное, подслушивал мои мысли, поэтому ответил на невысказанный вопрос.

— Не ругай близнецов, они хотели как лучше.

Угу, как лучше вон на папе лица нет. Хорошо ещё маме додумались и ничего не рассказали, а то был бы здесь водопад из слез. Ух, как встречу поколочу их. Вот зачем они всё рассказали? Безобразники!

— Пап, прошу, не переживай. Теперь всё хорошо, — хриплым голосом попросила я.

Отец горько опустил голову на ладони, его голос звучал глухо и дрожал, будто он старался сдержать слезы.

— Боги, малышка, как ты вообще могла допустить мысль пойти на перерождение. Я боюсь представить, чтобы получилось в итоге. Я и мама не смогли бы пережить такое. Ты могла бы полностью лишиться памяти, не вспомнив ни меня, ни маму, ни брата. — Папа говорил надломленным голосом с примесью страха и горечи.

Я пристыжено прикрыла глаза, сейчас мне хотелось только плакать. Действительно, я настолько ушла в себя и в свои переживания, что не подумала ни о ком. А в действительности представив, что я не помню никого из родных, приводит меня в ужас. Пододвинувшись к отцу ближе, я дотронулась до ладоней, которые он прижимал к лицу.

— Папа, прости меня, прости, — в моем голове стояли слезы.

Папа оторвал ладони от лица и притянул меня к себе, усаживая на колени и сжимая в объятьях.

— Ри, никогда не поступай так с нами…– попросил папа, укачивая меня в своих объятьях и целуя в макушку.

Оказавшись в объятьях отца, я вдохнула родной запах и перенеслась в детство. Отец всегда вот так прижимал меня к себе после моих неудач или просто, потому что хотелось. Пригревшись в папиных объятьях, я не заметила, как опять провалилась в сон.