Юлия Бердникова - Психология и психоанализ беременности

При положительном отношении к беременности и выраженности инстинкта материнства встречается более «легкая» ситуация, когда ребенок, будучи вторым в семье, оказывается лишним только по полу, поскольку ожидается еще пополнение. Это известная ситуация, когда родители хотят мальчика, а появляется девочка и, наоборот, при установке на девочку рождаются вначале мальчики. При трех детях в семье, когда третий соответствует по полу ожиданиям родителей, второй ребенок будет находиться в роли «промежуточного».

Говоря о зачатии, нельзя не сказать о целях рождения ребенка. Помимо сознательных, всегда есть бессознательные цели, мотивирующие женщин и мужчин к рождению ребенка. Инстинкт продолжения рода не так властвует над человеком, как над животными. И цель, которой руководствовались родители, производя нас на свет, может оказывать влияние на наш жизненный сценарий, на ощущение желанности или нежеланности нашего пребывания на Земле.

Человек может ничего не знать об обстоятельствах своего зачатия, но смутные подозрения и ощущения заставляют подростка в случае каких-то разногласий бросать родителям обидную фразу: «Я вас не просил меня рожать!»

Рассмотрим те ситуации, когда ребенок сам по себе не нужен. Важна та функция, которую он призван исполнять в семье еще до своего рождения.

Это происходит в случае намеренного рождения наследника в династическом браке или продолжателя бизнеса, дела отца, клана, семьи, носителя фамилии. Ребенок должен унаследовать состояние и играть определенную роль.

Другой целью рождения ребенка может стать для одинокой женщины бегство от одиночества и обретение «утешения в старости». Как принято говорить, «чтобы было кому стакан воды подать».

Может быть и так, что будущий ребенок является для матери средством удержать любимого мужчину, заставить его жениться, выманивать у него деньги, в общем, используется для шантажа и вымогательства.

Для некоторых женщин, тайно или явно сомневающихся в своей женственности, беременность может являться средством обрести и доказать женскую идентичность в способности к материнству.

Для ряда матерей и отцов с низкой самооценкой и неудовлетворенных своей жизнью ребенок может стать подсознательным нарциссическим продолжением своего Я. Мать или отец мечтает, чтобы ребенок воплотил в жизнь их надежды и достиг всего того, чего не достигли они сами.

Иногда ребенок зачат только для того, чтобы семья была полной, чтобы было «как у людей». Полагается, чтобы в семье были дети, так же, как приличная обстановка и хорошая машина, значит надо всего этого добиться.

Для женщин с сильной патологической зависимостью от собственной матери беременность может бессознательно использоваться, в качестве символического доказательства того, что тело дочери уже не принадлежит матери. То есть попыткой освобождения от симбиотических отношений с собственной матерью.

У мужчин чаще проявляется желание зачать ребенка, как наследника и как доказательства собственной мужской состоятельности. Скрытым мотивом служит детское соперничество с собственным отцом, то есть желание доказать, что я не хуже отца, я тоже могу зачать ребенка, как мой отец.

Все исследователи сходятся во мнении, что для современной женщины первая беременность является очень важным, даже кризисным этапом в развитии и становлении своей женской идентичности. Это безвозвратный шаг к зрелости, повышению самооценки, принятию ответственности за новую жизнь. Беременность – это сложное взаимодействие матери и внутриутробного ребенка на физическом и психоэмоциональном уровнях. Врачи называют такое взаимодействие психосоматическим. (От двух латинских слов психе – душа и сома – тело).

Сейчас можно с уверенностью сказать, что огромное влияние на закладывающуюся психику ребенка оказывает эмоциональное состояние матери во время беременности. Ребенок в утробе, как уже отмечалось, испытывает все эмоции, переживаемые матерью. Ощущения страха, злости, отвращения, радости, печали мобилизуют сложные телесные процессы у матери: изменения сердечного ритма и циркуляции крови, частоты дыхания, деятельности желудочно-кишечного тракта, изменения в мышечной системе и железах. В начале – субъективно воспринимаемая эмоция, а затем – объективное изменение телесных функций. Это и есть психосоматические процессы. Будучи частью материнского тела, ребенок все это тоже чувствует. Все гормоны радости и горя: эндорфины и катехоламины свободно проникают в полость матки через плаценту и влияют на ребенка, вызывая у него те же ощущения. Только, в отличие от матери, он не знает их причины и оказывается очень уязвимым. Исследователям внутриутробных состояний плода уже во второй половине двадцатого века стало очевидно, что он реагирует не только на тревогу матери, но и на враждебные установки к нему. Это причиняет определенный вред его развитию.

Американский ученый-психиатр Джозеф С. Рейнгольд пишет:

«Что плод способен на испуг, можно убедиться, наблюдая за его более энергичным шевелением и учащающимся сердцебиением (во время последнего триместра беременности) в ответ на громкий шум или вибрацию. Последствия возбуждения накапливаются в мозгу плода, о чем свидетельствует наличие у новорожденных таких отклонений, которые коррелируют с эпизодами в жизни матери, вызвавшими у нее сильные эмоциональные переживания, и которые не исчезают с возрастом».

Другие исследователи считают, что плод способен отличать агрессивное воздействие уже на четырнадцатой неделе своего существования. Они предполагают, что, несмотря на недоразвитие мозга в это время, он регистрирует болезненные стимулы, и это приводит к возникновению чувства враждебности. Таким образом, развитие личности начинается уже именно в это время. Есть неопровержимые доказательства того, что эмоциональные переживания матери во время беременности вызывают различные существенные аномалии у новорожденных. Джозеф С. Рейнгольд, утверждает, что такие младенцы при рождении имеют рост и вес меньше обычного, они более раздражительны, у них наблюдается повышенный мышечный тонус, непереносимость некоторых видов пищи, расстройства деятельности пищеварительного тракта.

Он отмечает также, что «те дети, которые в утробе матери демонстрировали чрезмерную активность, в два с половиной года испытывают затруднения общения; скорее всего в возрасте от двадцати двух до двадцати пяти лет они, возможно, тоже будут испытывать подобные затруднения (по крайней мере, лица мужского пола)».