Алексей Лесовой - Аидише папа: книга для того, кто хочет стать отцом

Не нужно делать всю домашнюю работу самому. Нужно правильно ее распределить между всеми членами семьи. И ребёнком в том числе. Дети очень хорошо умеют разбрасывать предметы. Им просто нравится сам звук падающего кубика или коробки с конструктором. Ребёнок получает от такого процесса удовольствие. Оно может продолжаться довольно долго, пока вам не надоест грохот, а соседи снизу не придут с жалобой, что у них по головам скачет миллион железных шариков. А это просто бусы, которыми решил поиграть малыш, хотя вы их оставляли на верхней полке. Туда-то он точно не доберётся. Да ну, вы серьёзно! Про еду на полу, полках, диванах и других замечательных местах, кроме стола, я уже говорил. Уж понятно, что это не вы засунули недожёванный кусок морковки под подушку. А это засохшее яблоко вы считали съеденным ещё позавчера. Оказывается, вы ошибались. Просто кто-то его хорошо припрятал. Про запас.

Дети – главные разносчики мусора. Хорошо хоть не заразы, хотя и это бывает. И они же должны быть первыми помощниками в преодолении беспорядка и хаоса. Я не о том, что все должно вернуться на свои места и застыть там, как экспонат в музее. Нет. Преодоление хаоса – это перманентный процесс. Пока есть дети, а иногда и некоторые взрослые, он не имеет ни начала, ни конца. Я о том, что детей надо приучать к наведению порядка. С самого раннего возраста, скажем, начал ходить – пора. И не только сбор игрушек. Мытье пола и влажная уборка – отличное совместное занятие. Надо только стараться не выпускать процесс из-под контроля. А то снова могут прийти соседи снизу с жалобой, что у них с потолка капает. Дети так же прекрасные помощники в приготовлении еды. Доверьте им часть работы. Яйцо взболтать, например, пирожок слепить, пельмени. Они будут счастливы. Они такие же, как взрослые. Они этому научились. И результат у них перед глазами и в тарелке. Так формируется навык, привычка помогать, брать часть работы на себя. Не говоря уж про обучение чему-то новому. Правда, через какое-то время ребёнок может вполне охладеть к мытью пола. Ведь и для него оно может уже превратиться в рутину. Ваша задача – находить все новые виды работы по дому. И как блистательный финал – ваше чадо моет ёршиком унитаз! Шутка.

Глава 5. Первый израильтянин. Новый уровень.

Когда мы ждали второго ребёнка, то были уже намного спокойнее и увереннее в себе. Жена ходила на плановые проверки. Возвращалась с них счастливая и обескураженная. Отношение израильских гинекологов к беременным совершенно отличалось от того с чем мы столкнулись, когда готовились к появлению первенца. Здесь врачи и медсестры излучали абсолютный позитив, не обращая внимания на страхи и фобии рожениц. «Беременность – это норма, а не болезнь», – транслировалась установка, проявляемая через спокойное и уравновешенное отношение к будущим мамашам в целом. Быть в «положении» – здорово и увлекательно. Да, это накладывает на вас определённые ограничения в жизни, но их не так уж много. В Тель-Авиве повсюду можно увидеть, как дамы с разными сроками активно занимаются спортом на открытых площадках. Их полно в магазинах и ресторанах, банках и парикмахерских. Они там не только проводят время, но и активно работают. В светской израильской семье в среднем три ребёнка. Поэтому беременность если и не перманентный процесс, то уж точно не экстраординарный. В Ижевске в своё время все выглядело с точностью до наоборот. Каждый визит в женскую консультацию становился стрессом. И дело не в очередях: здесь тоже, несмотря на предварительный заказ времени, приходилось как следует посидеть коридоре. Сама атмосфера действовала угнетающе. И настрой врачей был таков, что «сами виноваты, раз здесь оказались, теперь терпите, чего уж там жаловаться». Ничего не могу сказать, многие из них наверняка прекрасные специалисты и оказывают компетентную помощь, но ход их мысли имеет скорее негативное направление. Наученные горьким опытом, они готовятся к худшему варианту развития событий. Им всегда спокойнее перестраховаться, перебдеть, чем недобдеть. В таких условиях, как мне кажется, любое принятие решений исходит из правила «как бы чего не вышло». Я заранее прошу прощения у всех врачей, если мои слова их обидели или оскорбили. Вышеприведённый абзац я бы с удовольствием выкинул, но, подозреваю, что за годы нашего отсутствия в стране мало что изменилось. Такова система в целом, таково отношение общества к вопросу появления на свет будущих поколений россиян. Подвиг и страдание. Всё и вся должно быть связано с этими основными парадигмами сознания. Без одного нет другого.

Где-то на пятом месяце первой беременности жены ей поставили диагноз «повышенный тонус матки». Извините за столь пикантные подробности, но я не вижу ничего предосудительного в том, чтобы физиологические особенности организма называть своими именами. По большому счёту семья, брак, рождение и воспитание детей очень физиологический процесс. В нем нет места чопорности и стыдливому умалчиванию подробностей. Не обязательно их выпячивать, но скрывать детали – чистой воды лицемерие. Можно, конечно, быть выше этого, продолжать жить своей жизнью, делая вид, что ничего особенного не происходит. А всякие там грязные пелёнки, срыгивание, понос и прочие прелести не имеют ко мне прямого отношения. Большинство мужчин выбирает для себя именно такую позицию. У женщин же выбора нет.

Итак, один из последних месяцев перед появлением Саши жене пришлось провести в стационаре, что подействовало на нее угнетающе. Ситуация неприятная, но весьма распространённая. На «сохранении» в России лежат множество женщин. Возможно, это единственный выход, не знаю. Подвергать риску жизнь младенца и его мамы я бы не стал ни при каких обстоятельствах.

Теперь, когда в животе супруги билось сердце моей второй дочери, я вспомнил о событиях четырёхлетней давности и адресовал жене вопрос: как там с тонусом, снова повышенный? Ее ответ меня мало что удивил, поразил. «Здесь не знают о таком диагнозе», – сослалась она на ответ своего врача – титулованного профессора. «Как это так!?» «Вот так», – улыбнулась она. Ее лицо излучало довольство и покой. «Значит, и в первый раз можно было обойтись без больницы, глядишь, Саша была бы поспокойнее? – озвучил я вопрос, вертевшийся у нас обоих на языке. «Теперь уже трудно сказать. Возможно, и так», – согласилась она.

Жена оставалась на работе вплоть до последних дней беременности. Чувствовала она себя хорошо. Срок подходил, и надо было выбирать роддом. Ближе всех к нашему дому – больница «Ихилов». До неё пешком 30 минут. Там и появилась наша Варя. А потом и Лиза. «Ихилов» – это целый медицинский городок с целой сетью запутанных коридоров и переходов из одного корпуса в другой. Там представлены практически все направления в медицине и ведётся амбулаторный приём пациентов всех возрастов. Также имеется стационар и приёмный покой для экстренных случаев. В одном из зданий расположился центр матери и ребёнка. Он не изолирован от других помещений, на входе и выходе не требуют пропуск или специальные средства защиты: медицинские халаты, одноразовые перчатки, «бахилы». Что касается последних, то уже одно произношение, фонетика этого слова вызывает во мне самые отвратительные чувства и воспоминания. Чур, меня! Когда график беременности недвусмысленно давал понять что пора бы уже Варе покинуть мамин живот, жена направилась в роддом. Сама, в гордом одиночестве, захватив лишь необходимые вещи. Старшая была временно под присмотром бабушки с дедушкой. Невзирая на сроки, роженицу взять отказались. Схваток нет, идите обратно. Появятся – вернётесь снова. День проходил за днём. Варя не спешила. Я в это время находился заграницей и отслеживал ситуацию только по телефонным звонкам. На очередное обращение к гинекологу жена получила исчерпывающий ответ: если схватки не начнутся ещё через день-два, будем стимулировать роды.