Татьяна Воробьева - Воспитание без слез и ошибок

Всякий раз, когда ребенок обращается к вам, отложите все дела, повернитесь к нему лицом, действительно постарайтесь услышать его вопрос. Не делайте это ни на ходу, ни на бегу. Ваша искренность, готовность поговорить, распахнутость для ребенка – та самая необходимая ему защищенность, когда он знает, что родители слышат, видят и понимают его!

Не торопитесь с ответом, подчас самое важное для ребенка – быть услышанным. Задал он вопрос – ответьте. Не задал – утешьте словом или вниманием, прижмите к себе, приласкайте или просто вместе помолчите.

Задача родителей – слушать, истинно слушать! Не между прочим, с телефонной трубкой в руке, на ходу, в суете. Результат небрежности – отчужденность детей и их откровенность где-нибудь и с кем-нибудь другим. Многие семейные трагедии происходят от невнимания родителей к детям, от того, что те остались неуслышанными.

Постарайтесь в тот момент, когда к вам обращается ваш ребенок, стать слепоглухонемыми для всего мира. «Мои глаза и мое сердце открыты для тебя. Я слышу тебя, сын, я переживаю, я вместе с тобой каждой клеткой! У меня ком в груди, я готова заплакать!» Главное – сопереживание тому, о чем говорят дети, соучастие, сострадание. Да, возможно, мальчик не прав и даже сам виноват, но в острой ситуации не «лечите», не воспитывайте – он вас не слышит. Тут нужно не это. Мальчику надо одно – мама его слышит, мама его видит, мама хочет понять, мама сострадает ему!

Великое чудо – иметь родителей, сострадающих своему ребенку! «Мои родители всегда умели меня выслушать» – несокрушимый щит для детей, это позже вернется сторицей.

Мальчишки, к сожалению, отличаются эмоциональной закрытостью, им труднее, чем девочкам, выразить свои чувства и переживания. Они стараются загнать проблему внутрь.

Очень важно при разговоре с ним не возвращаться к проблеме. Спрашивать нужно только о том, что испытывает ребенок, что чувствует. Держать руку на пульсе его страданий: «Я с тобой, сынок, я за тебя переживаю!»

Пока ребенок не может понять причину переживаний и оценить свое поведение в кризисной ситуации, наша помощь заключается в том, чтобы подвести его к пониманию того, что во всех наших страданиях виноваты мы сами. Мы – единственный источник всех переживаний, которые испытываем! Но стоит ли говорить страдающему человеку в острый момент, что он виноват сам? Ведь сейчас ребенок этого не услышит и не поймет. Поэтому не торопитесь, дайте ране чуть-чуть зажить. А вот позже надо рассказывать и объяснять, как и почему происходят с нами неприятности. Надо учить детей быть внимательными, чуткими, осторожными и аккуратными в словах и поступках, следить за своими мыслями.

Хочу сказать еще об одном источнике, который оказывает огромное влияние на чувства наших сыновей, – нашем внутреннем родительском мире. Мы переживаем, негодуем или, наоборот, радуемся. Наши эмоции не исчезают в никуда. Все возвращается к ребенку. Следите за своим внутренним миром! «Я так устала, я так хочу спать, я так сердита…» – это сетование должно перекрываться словами покаяния. Перекрывайте его сразу, чтобы оно не повисло на душе ребенка!

Святые отцы в назидании о воспитании детей часто повторяют: «Нельзя говорить: “У меня нет сил” – это плевок в Творца! Выше сил он ничего вам не дает. Все дает вам по силам».

И когда мы сетуем на милость Божию, на дарованного нам ребенка, мы сетуем на Того, Кто дал эту душу. Когда мы так делаем, мы отбираем силы у своего ребенка – запомните это!

В беседе протоиерея Сергея Четверикова были такие слова: «Мы тяготимся мысленно, и пусть никогда ребенок не чувствует этого тяготения им, вроде мы заботимся и делаем все, но впоследствии он будет тяготиться нами, нашим присутствием, нашим нахождением, мы будем его раздражать».

Поэтому хочу сказать: будем аккуратны, будем осторожны и внимательны в сетованиях. Мы сами не знаем своих огромных духовных ресурсов. А дух женский огромен! Поэтому не надо сетовать на ребенка – ни про себя, ни тем паче вслух. Я понимаю, как трудно сдержать себя. Но понимаю и знаю, как это отражается на детях.

Забудьте слова «депрессия» и «комплексы». Слово «гиперактивность» сейчас используют все, забывая, что это тяжелейшее неврологическое и поведенческое расстройство, которое в Америке, а теперь и в России стали лечить психотропными препаратами. А ведь с этой проблемой надо разбираться.

Может, это такой ребенок, который активно бодрствует, у которого высокая познавательная потребность. Он не может сидеть на месте, на вашем месте, на том месте, на которое вы хотите его определить. Эти дети труднее подчиняются, но это же не предмет для коррекции психотропными препаратами. Поэтому уберите неведомые вам диагнозы, не ставьте их своим деткам. Этого делать нельзя.

Вернемся к сегодняшней консультации. Мама мальчика сказала, что у нее депрессия, потом уточнила – стресс. То есть от психиатрического диагноза спустилась к психопатии. Нет, у женщины состояние оставленности.

Я всегда говорю: от детей идет очень мощный поток информации, по которому всегда можно понять, что происходит в семье. Я понимаю, что причина состояния мамы в ее одиночестве. Некогда ей заняться сыном, она сосредоточена на себе. Плохо это или хорошо, не берусь судить. Женщина ушла в себя, в свои переживания, а ребенок еще глубже – в свои. Проблемы рано или поздно кончатся, будет она еще женой – она молода, все в ее жизни будет! Но будет только в том случае, если на сына она будет смотреть с радостью.

Нельзя смотреть с унынием, иначе исчезает любовь к себе, яркость истинного проявления вашей личности. Как бы ни сложились жизненные обстоятельства, необходимо помнить: не должен страдать тот, кто рядом с нами. Это закон, закон духовный, и его еще никто отменить не смог. Выполняем мы его плохо, но вот изменить его, отказаться от него никому из нас не удастся. Выполним плохо – получим плохой результат. Выполним с терпением – и результат окажется хорош, особенно для мальчишек.

Какими же качествами должен обладать мальчик? Стремлением к главенству! Это и есть ответственность, доброта, мужественность. Они помогут ему во всех ситуациях: оставаться сыном по отношению к родителям, отцом по отношению к детям, мужем по отношению к жене, гражданином по отношению к Отечеству.

А нам надо думать не о том, с хорошей девочкой он встречается или с плохой, а вот о чем: сейчас я как мать сдаю экзамен. Захотел сын поговорить о девочке или о чувстве к ней – хорошо, пошел звонить другу или побежал к психологу – двойка мне. Ко мне должен прийти, со мной говорить. Это не материнский эгоизм. Это значит, что я заняла то место доверия в его душе, которое только мне принадлежит, как матери.