Юлия Фаусек - Детский сад Монтессори (сборник)

«Не подходи близко к собаке, она укусит! Не трогай кошки, ты можешь заразиться от нее лишаями! Гони собаку вон, хлестни ее хорошенько!» – и тому подобные речи, обращенные к ребенку, можно часто слышать от взрослых.

Гуляя с детьми в саду или в лесу, мать случайно задевает ногой лягушку и с воплем кидается в сторону. Если среди ее детей не найдется смельчака, который, к неописуемому ужасу матери, отважится взять лягушку в руки, все дети разбегутся в страхе.

«Не ходи в траву, там много всякой гадости – червяков, пауков! Не трогай жука – он ущипнет, раздави его ногой!» – результаты подобного воспитания получаются часто печальными.

Я знала одного мальчика, которому внушали страх к собакам и кошкам до такой степени, что он, уже шестилетний, судорожно боялся даже мягких игрушек, своей внешностью и покровом напоминающих животных. Мы потратили немало времени, чтобы уничтожить в нем это болезненное отношение к живым существам.

То же отношение довольно часто проявляется не только к животным, но и к растениям. Дети топчут траву там, где ее не следует топтать, ломают ветки деревьев, безжалостно рвут цветы и потом бросают, дома не обращают никакого внимания на растения в горшках или в букете, не поливают их, не меняют воду. А взрослые их не останавливают и не привлекают их внимание к необходимости бережного обращения.

Подобное воспитание пагубно сказывается на всем мировоззрении будущего человека. Ребенок начинает игнорировать одну из самых важных и лучших сторон жизни природы. Он признает только людей, а другие живые существа заслоняются от него искусственными вещами. До него не доходит то обстоятельство, что животные, подобно людям, нуждаются в пище, что они чувствуют боль и дурное с ними обращение; что растениям нужны свет и питание. Правда, безотчетное понимание этих истин все же часто живет в детях: мальчик кормит свою игрушечную лошадку сеном, а девочка готовит обед куклам, и оба они думают, что живой лошади тоже нужно сено, а живой собаке и кошке – молоко.

Бывает так, что родители заводят собаку или котенка исключительно для забавы ребенка, позволяя таскать их и тискать, сколько ему заблагорассудится, а также бить их, если они, защищаясь, укусят или поцарапают его. Тогда ребенок начинает трактовать их как вещь, а не как живое существо. Такое поведение взрослых по отношению к детям развивает в них черствость и эгоизм, который переносится и на людей, на отца и мать, на всех близких и товарищей.

«Почему моя девочка такая недобрая?» – говорит мать. – «Она никогда не делится ничем со мной или отцом». А сама забывает, что, собирая девочке завтрак в школу, говорила: «Никому ничего не давай, у нас самих мало!»

Есть отцы и, главным образом, матери, которые уделяют очень много внимания тому, чтобы их дети имели не только все необходимое, но даже всего в избытке. Они готовы лишить себя необходимого ради того, что хочется ребенку или что кажется ему удовольствием.

Такие родители часто совершенно нечувствительны к самым настоятельным нуждам каких-нибудь рядом стоящих детей, для которых они могли бы быть без ущерба полезными, отделив часть своих «богатств» для поддержки нуждающихся. И дети начинают смотреть на родителей как на дойных коров, стараются выдоить их, насколько возможно. Требования их растут, им нужно все больше и больше. Растет недовольство родителями, если они не выполняют всегда их желания. Часто бывает, что эти дети, окруженные в переизбытке вещами, например, игрушками, уже не обращают внимания на многие из них, они валяются без дела.

Как можно избежать подобной ситуации? Вот случай с семилетней девочкой. Ее мать – очень образованный человек, читала психологию в институте имени Герцена. Она покупала девочке очень мало игрушек, причем недорогие; не позволяла делать дорогие покупки и отцу, склонному баловать ребенка. Девочка любила меня, часто бывала в гостях. Как-то она пришла и принесла крохотную плюшевую собачку – подарок. Мать девочки потом сказала, что она порывалась уже два раза принести эту собачку мне, но всякий раз смущенно клала ее на место, говоря: «Она самая моя любимая». Мать не настаивала.

Наконец, собираясь ко мне, девочка решительно взяла собачку: «Теперь подарю ее Юлии Ивановне непременно!» – «А тебе не жалко? – спросила мать. – Ведь она твоя самая любимая?» «Что же ты хочешь, чтобы я любимому человеку подарила нелюбимую вещь?» – сказала дочка.

Теперь эта чудесная девочка далеко, а маленькая, смешная и притом синяя собачка хранится у меня как воспоминание о великодушном поступке ребенка.

Если же родители не сумели привить сыну или дочери чувство сострадания, доброту и щедрость, то дети становятся бесчувственными не только к чужим людям, но и к своим собственным родителям. Им все равно: ели ли что-нибудь отец или мать, есть ли у них необходимая одежда – все это относится, естественно, к детям более старшим, 10–14 лет. Им важно, чтобы еда, одежда и все прочее было только у них, а остальное их не беспокоит.

Система дошкольного воспитания, созданная врачом-педагогом Марией Монтессори, стоит особняком среди всех остальных систем воспитания ребенка дошкольного возраста. Ее ценность обусловливается не только своеобразием целей, которые она себе ставит, ее серьезным биологическим образованием и значительностью педагогических достижений, получаемых при ее применении. Только врач, прошедший длительный стаж психиатра-педагога, знакомый с болезнями, поражающими человеческую психику и практическими мерами борьбы с ними, мог подвести под педагогическую систему тот фундамент, в котором она до сих пор нуждалась, фундамент не только физической, но и психической гигиены детства.

Как врач-педагог, Монтессори не могла руководствоваться великим Бэконовским принципом, который сохранил силу для нас и останется в силе для всех грядущих поколений: «Мы властвуем над природой, только повинуясь ей». Для нее не подлежало сомнению, что только тщательно продуманная педагогическая система, представляющая совокупность приемов, объединенных определенными руководящими идеями, основанная на научном методе наблюдения и эксперимента и использующая данные всех наук, изучающих человека, в том числе и медицины, может приблизить нас к заветной цели – управлению психо-физической эволюцией человеческой особи.

Монтессори было ясно, что педагогической системе, опирающейся на биологические основания, необходимо осуществить сложный и трудный синтез. С одной стороны, необходимо предоставить свободное развитие творческим и организующим силам организма, не насилуя ни направления, ни темпа развития. С другой – следует экономизировать психическую энергию человека, запас которой, как учит нас психопатология, далеко не неистощим, надлежит оберегать нервную систему людей, заболевания которой умножаются с ростом культуры.