Юлия Фаусек - Детский сад Монтессори (сборник)

В детских садах обычно очень культивируются сказки; делается это с целью помочь развитию детского воображения, и о детях, особенно любящих слушать сказки, говорят, что они обладают богатым воображением; это мнение является ошибочным. Скорее им обладают дети, умеющие хорошо придумывать игру и играющие подолгу в одиночестве. В этом случае их ум работает активно и самостоятельно, претворяя накопленный наблюдениями запас материала в необходимые для игры образы. В первом же, в слушании сказок, они пассивно воспринимают измышления чужой фантазии. Ведь не скажут же про человека взрослого, страстно любящего фантастические рассказы, что он обладает богатым воображением.

Что касается всевозможных экскурсий, столь рекомендуемых в настоящее время, то и здесь Монтессори относится с крайней осторожностью к ребенку дошкольного возраста, как с физической, так и с психической стороны.

Какие экскурсии можно совершать с детьми такого малого возраста? Экскурсии – это дело школы.

Дети относятся к этого рода занятиям как к игре; конечно, в подобной игре нет ничего плохого, если смотреть на нее просто как на игру: обычно ведь дети в играх постоянно подражают действиям взрослых; тогда пусть это и будет игра, и игра свободная, т. е. пусть дети играют в фабрики и мастерские, когда это само явится у них желанием, а не по предложению взрослых: «Давайте сделаем прачечную или булочную». Убеждение, что подобного рода действием, т. е. воспроизведением при помощи всякой мишуры настоящего человеческого труда, можно закрепить в ребенке впечатление виденного и привить уважение к тяжелому труду людей – есть ложь и лицемерие.

О Монтессори говорят, что она игнорирует детскую игру; быть может, никто из воспитателей не относится к детской игре с таким глубоким уважением, как Монтессори: она оставляет игру свободной от непрошенного вмешательства взрослого, она не рационализирует игру, ничего не преподает путем игры, она приходит к детям на помощь в игре только тогда, когда они сами зовут ее; она знает прекрасно, что маленькому ребенку нужна игра как физически, так и психически; физически, как всякому молодому растущему животному, психически, как человеку, стремящемуся к искусству, желанию пережить драматически все наблюдаемое вокруг себя в жизни. «Трудовое начало», о котором теперь так много говорят, никак нельзя развить в маленьких детях созерцанием настоящего тяжелого труда, запечатлеть который они не в силах по причине своего еще слишком слабо развитого сознания.

Монтессори знает, что она имеет дело с малыми детьми, которые еще только готовятся стать взрослыми людьми, и она дает им к этому подготовку с бережностью, не растрачивая преждевременно их сил ложными путями, и ее школа есть истинная трудовая школа в самом своем корне, ибо она прививает привычку к работе и любовь к труду, сознание, что жизнь без труда есть фикция. Нам нужны здоровые психически люди, умеющие постоянно и честно трудиться, а это умение вырабатывается не созерцанием тяжелого труда и не игрой, а истинным трудом, посильным ребенку, к которому стремится каждый здоровый ребенок, – трудом, развивающим не только его мускульную систему, но и умственные силы. «Пятнадцатилетняя девочка», – говорит один итальянский педагог, разбирая Монтессори, – «будет гораздо лучше и охотней шить рубашки в швейной мастерской, и того же возраста мальчик бить молотом на заводе, если ум этих детей своевременно приобрел возможность получать духовные ценности из самой будничной обстановки». Один рабочий, видя работу наших детей, сказал мне как-то недавно: «Да, если бы нас так учили в детстве всем этим простым вещам, нам было бы куда легче и приятнее делать нашу работу, и время бы оставалось для высших сфер».

Этими простыми словами он так хорошо выразил жизненность и демократичность системы Монтессори.

Возвращаясь к экскурсиям, мы должны сказать, что таковые для дошкольников не могут иметь места.

Детей такого возраста можно водить на прогулку куда-нибудь недалеко, не задаваясь никакими нарочитыми целями и, главное, не доводить детей до усталости, а уж если предпринимать дальше прогулки, то их надо возить, а не водить.

Отличительной чертой детского сада Монтессори является та внутренняя дисциплинированность детей, которая поражает почти всегда постороннего наблюдателя. Но этот эффект достигается не сразу и часто даже не скоро, в особенности если детский сад открыт впервые или в старый поступило много новых детей; и те, кто думает, что система Монтессори представляет собой нечто волшебное, что стоит поставить в комнате на полочки все эти кубы, призмы, вкладки, цветные таблички, буквы и прочее, и дети сразу станут ангелами, – те сильно ошибаются. Беспорядок в первое время в школе Монтессори неизбежен, и он тем длительней, чем нетерпеливее руководительница, чем больше она старается восстановить порядок внешними средствами: увещаниями, нотациями, привлечением детей к работе. Особенно волнует и удручает этот беспорядок руководительниц неопытных, не воспитанных в духе Монтессори: они стараются водворить порядок, успокоить, занять детей и тем только портят дело, задерживая естественный ход их внутреннего упорядочения. Нужно относиться спокойно к этому детскому брожению в новой для них обстановке, потерпеть, подождать, и тогда, стоит только одному ребенку в один счастливый момент фиксировать свое внимание на каком-нибудь предмете, можно быть уверенным, что это есть начало порядка, и мало-помалу, один за другим, дети заработают интенсивно, и в классе воцарится атмосфера труда и ясного покоя, а с ними и дисциплины.

Хуже всего обстоит дело с детьми избалованными игрушками, всевозможными занятиями, беседами, сказками и прочим. Этим детям дидактический материал Монтессори кажется скучным, слишком легким или, наоборот, слишком трудным; в таких детях стараниями чересчур усердных опекунов убита всякая самодеятельность, и они ищут пассивных занятий, и даже не занятий, а занимания их взрослыми: они не могут ни минуты заняться чем-нибудь по собственной инициативе и нуждаются постоянно в руководстве авторитета.

Ожидание, что дети с первого же дня набросятся на материал, часто разочаровывает руководительницу: в большинстве случаев одни из детей не обращают на него никакого внимания, другие хватают какой-нибудь предмет, но тотчас же оставляют, бесцельно бродя по классу, третьи перескакивают с одного предмета на другой, не задерживаясь ни на чем ни на минуту и засыпая руководительницу вопросами: «А это что?». Но после более или менее продолжительного состояния беспорядка мало-помалу наступит такой день, когда не останется почти ни одного вполне праздного ребенка, и даже самые пресыщенные, приводившие руководительницу в отчаяние, найдут и для своего блуждающего ума точку опоры и успокоятся на простой, ясной, доступной их слабым умам работе. Познав впервые всю сладость самостоятельной работы собственного духа и его откровений, а не пассивного восприятия навязанных извне занятий, эти дети точно перерождаются и часто становятся самыми ценными работниками.