Юлия Фаусек - Детский сад Монтессори (сборник)

Но самым интересным в этих грамматических упражнениях являются отнимание отдельных карточек и перестановки . В самом деле, когда учительница снимает карточку, относящуюся к той или иной части речи, составленная фраза изменяет свое значение, а снятая карточка показывает функцию недостающего слова.

Здесь можно привести аналогию с патологией и вивисекцией в физиологии: орган, лишенный своей функции, иллюстрирует прекрасно самое функцию, потому что ничто так явственно не показывает пользу какой-нибудь вещи, как когда она, раньше функционировавшая, перестает исполнять свою функцию.

Перестановки же карточек показывают, что сущность речи заключается не в самих словах, но в порядке слов: этот факт производит на детей большое впечатление. Перед ними лежат карточки в хаосе и те же карточки в требуемом порядке: первое – это бессмысленное собрание слов, второе – выражение определенной мысли. И тогда у ребенка рождается живой интерес к порядку слов. Он не довольствуется уже отыскиванием истинного смысла, таящегося в абсолютном беспорядке (анализы), но начинает чувствовать вкус к тонким перестановкам, которые, не искажая смысла мысли, дают ей слегка иное значение, или же уменьшают ясность, заставляя звучать дурно, спутано. В этих случаях учительница должна держать наготове правила размещения различных частей речи, это дает ей возможность давать маленькие и ясные объяснения, как бы беглые замечания, что дает ребенку глубокое «знакомство с грамматикой.

«Ребенок, усвоив упражнение, становится стратегом, погруженным в передвижение карточек, выражающих мысль. Дети, постигнувшие этот секрет, не так скоро расстаются с поглощающими их упражнениями. И никто, как они, не имеют столько терпения в таком длительном и глубоком изучении грамматики».

Эти слова Монтессори, основанные на наблюдении работы итальянских детей, блестяще подтверждаются практикой с нашими детьми. Английские, голландские и немецкие учительницы дают те же показания.

Третья грамматическая коробочка содержит в себе одно большое отделение и четыре маленьких. В большом находятся семнадцать билетиков с примерами, в маленьких – красные карточки – глаголы, черные – существительные, оранжевые – прилагательные и темно-голубые – предлоги.

Примеры на карточках следующие:

1) Поставь розовый куб на стол.

2) Убери розовый куб со стола.

3) Положи короткую палку под стол.

4) Убери короткую палку из-под стола.

5) Придвинь маленький стул к столу.

6) Отодвинь маленький стул от стола.

7) Возьми синий карандаш из ящика.

8) Положи синий карандаш в ящик.

9) Стань перед классной доской.

10) Отойди от классной доски.

11) Сядь за белый стол.

12) Перепрыгни через голубой ковер.

13) Посмотри сквозь прозрачную призму.

14) Дойди до среднего окна.

15) Достань половую щетку из-за буфета.

16) Положи правую руку на голову.

17) Подержи левую руку над головой.

Отнимая карточки поочередно, ребенок получает следующие предложения:

1) Синий карандаш из ящика. «А что сделать?» – спрашивает ребенок.

2) Возьми карандаш из ящика. – «Так можно, – говорит ребенок, – но я не знаю, какой карандаш взять».

3) Возьми синий из ящика. – «Я не знаю, что синее взять».

4) Возьми карандаш ящика. – «Так совсем нельзя, нескладно», – говорит ребенок.

5) Возьми синий карандаш из. – «Из чего?» – спрашивает ребенок.

Проделавши это упражнение со всеми примерами, дети приходят к убеждению, что предлоги необходимы в предложении: «Такие маленькие словечки, – сказал мне восьмилетний мальчик, – а без них нельзя», и что от предлогов зависит окончание существительных, с которыми они согласуются, а также и смысл предложения: «из ящика – это значит из чего , а в ящик – это откуда, во что , перед доской – это перед чем , а от доски – от чего », – говорит тот же мальчик. Два семилетних мальчика, исполняя «приказания» при анализе примеров, выполняли все действия, обозначенные на карточках: «перепрыгни через голубой ковер» (прыгали с удовольствием). «А если бы вы написали: спрыгни, а не перепрыгни, тогда надо было бы написать с голубого ковра », – сказал мне один из них. «Стань перед классной доской». Стали оба. «А если бы вы написали: лицом… (подумал) перед классной доской, нет, вы бы написали: лицом к доске, а не перед ». Мальчик семи с половиной лет с неправильной речью не чувствует согласования предлогов с существительными: «поставь розовый куб на стол », «убери розовый куб со », и он не ставит карточки стола (со стола), а оставляет ту же карточку стол (убери розовый куб со стол). «Придвинь маленький стул к столу», «отодвинь маленький стул от столу» (а не от стола). Другой семилетний присоединился к его работе и раньше, чем продолжать раскладывание карточек, исправил ошибки первого. Через месяц этот первый после многих повторных упражнений уже не делал подобных ошибок, а еще немного позднее при письме (сочинении или записи по природоведению), если сомневался, то всегда спрашивал («на столу или на столе, в ящику или в ящике» и т. п.) К концу года (через пять месяцев) мальчик совершенно правильно согласовывал предлоги с существительными и не делал ошибок ни в раскладывании карточек, ни в письме.

Третье упражнение – перестановки. Возьмем первый пример, т. е. «возьми синий карандаш из ящика». Ребенок переставляет в нем карточки. Получается ряд следующих предложений:

1) Синий карандаш из ящика возьми.

2) Карандаш из ящика возьми синий.

3) Из ящика возьми синий карандаш.

4) Ящика возьми синий карандаш из.

5) Из ящика карандаш синий возьми.

6) Ящика из синий карандаш возьми.

7) Из возьми синий ящика карандаш. И так далее.

Ребенок видит, что в первых четырех предложениях при перестановках слов смысл основного предложения не нарушается, но несколько изменяется, и часто дети чувствуют логическое ударение на том или ином слове: «Карандаш из ящика возьми синий – это значит, что надо взять синий карандаш, а не красный или черный», – говорит мне семилетняя девочка; «из ящика возьми синий карандаш, – говорит мальчик, – а не из шкафа или со стола».

В пятом, шестом, седьмом упражнениях от перестановок смысл предложений не только изменяется, но совершенно нарушается, и речь, подобно живому организму с неправильно функционирующими органами, становится нежизнеспособной. «Ящика возьми синий карандаш из» или «Из возьми карандаш ящика синий» и тому подобное. Мальчик смеется: «Так нельзя говорить, это чепуха». «Положи правую голову на руку» (в примере «Положи правую руку на голову) – «Нельзя так, голова одна, – смеется девочка, – это чепуха». Этим смехом и словами «чепуха, путаница, гадость» дети выражают отношение к нарушению закона правильной речи, зависящей не от самих слов, а от порядка их расстановки. «Если бы мне отрубили руку и пришили на ее место ногу, вышла бы такая же чепуха», – сказал мне однажды один очень умный восьмилетний мальчик после долгих экспериментов в перестановках.