Татьяна Форш - Дневник бессмертного

Я заметил внимательный взгляд Виктора и отстраненно ответил:

– Мы устали и заблудились. Позвольте нам немного отдохнуть, и мы уйдем.

– Куда же вы, на ночь глядя? Проходите. Переночуйте. Мой ученик вас проводит в дом. – Мужчина что-то шепнул парню, посторонился, пропуская нас во двор общины, а сам вышел.

Парень закрыл за ним дверь, накинул крючок в петлю и пригласил:

– Идите за мной. Я укажу вам место ночлега, а после познакомлю с братьями, и мы отужинаем.

– Как твое имя? – поинтересовался я, шагая за ним.

Парнишка обернулся.

– Анатолий Вершин. Извиняюсь за мой румынский, я его все еще учу. Я здесь совсем недавно. Когда-то эмигрировал из России, был проводником в этих горах. Теперь вот решил здесь отдохнуть. А кто вы?

– Мое имя Владислав, и я бы тоже не прочь отдохнуть.

– А он? – Анатоль кивнул на шагающего за нами Виктора.

– Мой друг из Франции. Он не понимает ни слова. – Я подарил искреннюю улыбку Виктору, по-прежнему изображавшему угрюмого молчуна, и приветственно кивнул еще двум монахам, вышедшим на крыльцо высокого дома.

При виде их взгляд Виктора оживился…»

– А теперь, господа, я бы хотел угостить вас глинтвейном и попросить нашего уважаемого историка – Владиша Керша, рассказать перед сном какую-нибудь древнюю легенду. – Голос Андруша заставил меня с сожалением оторваться от текста. Рядом со мной уселась Вера. Все остальные устроились там, где каждому было удобно. Кто-то занял кресло, кто-то оккупировал еще один диван, стоявший по другую сторону камина. Я машинально поискала взглядом Влада, тут же рассердилась на себя и внимательно взглянула на рассказчика.

Владиш поднялся и с улыбкой прошел к камину. Андруш подал ему стул. Тот развернул его так, чтобы видеть всех нас, и уселся, закинув ногу на ногу.

– Легенды… – Его голос на миг сорвался и тут же зазвучал важно и торжественно. – Румыния всегда славилась своими преданиями, чаще – мрачными. Впрочем, согласитесь, они, как ничто другое, щекочут нервы… А что? Не желаете ли услышать историю, леденящую кровь? – Он на мгновение замолчал и снова продолжил: – Итак… Вы верите в вампиров? Вы слышали когда-нибудь предания о Кровавой Княгине? Сегодня я хотел бы рассказать о предательстве и любви, о жизни и бессмертии. О том, что случилось больше четырех столетий назад! Тогда леса Румынии были богаты дичью, изобиловали ягодами и грибами, но… они не были мирными. Мало кто знает, что под их сенью шла неумолимая, непрекращающаяся война. Дети леса и бессмертные. За пищу. За угодья. За власть. И вот, родилось предсказание о том, что только дитя мрака и божественного света будет способно погасить войну, а может и вымолить прощение у Бога для всех отверженных. Была выбрана служительница мрака, и был указан воин Света… – Владиш помолчал, подозрительно оглядел всех нас и продолжил: – Однажды ночью под своды нерушимого замка въехал израненный рыцарь Бога. Его встретила очаровательная, милая женщина – хозяйка замка. Поведала, что осталась с двумя детьми совсем одна – муж был растерзан на охоте волками. И израненная душа воина дрогнула от печали, слышавшейся в голосе женщины, а сердце вдруг воспылало любовью к ее прекрасным чертам. В ту ночь, он, сам не ведая как, оказался на ее ложе. Воин вдруг поверил, что его путь закончен и он нашел свою гавань, но он не знал, что в его избраннице течет кровь бессмертных. Прошло четыре недели, и невообразимые перемены произошли в кроткой, прекрасной женщине. Богохульства и проклятия, извергающиеся из милого ротика избранницы, приводили его в изумление; жестокие наказания слуг сводили с ума и терзали душу. Наконец признав, что его избранница пленена демонами, воин Света покинул ее, чтобы вернуться со знаниями о том, как освободить любимую от сетей дьявола. Он не ведал, что в ее чреве уже растет его сын, дитя служителя бога и избранницы дьявола.

Рассказчик замолчал, а гости вполголоса принялись переговариваться. Из услышанного я поняла, что многие были не согласны с этой версией легенды и по мере сил и осведомленности привносили свои изменения в развитие сюжета. Владиш слушал и иногда опровергал то или иное мнение.

– Если честно, все это чушь! – раздался у меня над ухом тихий шепот. Вдохнув знакомый холодный аромат, я обернулась, рассчитывая увидеть Андруша, и нахмурилась. Облокотившись на спинку дивана, позади меня и заскучавшей от изобилия непонятных слов Вероники стоял Влад. – А вот ту тетрадку, что ты держишь на коленях, я бы внимательно прочел. Сразу видно, истинный раритет.

– Меня совершенно не волнует ни твое мнение, ни твое желание! – прошипела я в ответ. – Поэтому, если ты не против, я дослушаю легенду.

– К сожалению, на этом – все. Влахо всегда так заканчивает эту легенду. Потому что она так и осталась – легендой. Ведь никто не знает, что случилось с рожденным мессией и исполнил ли клятву его отец.

– Влахо? – Произнесенное собеседником имя меня будто обожгло.

– Ну да. – Проводник пожал плечами. – Простонародное сокращение. А… что-то не так?

– Маш, – от ответа меня избавила подруга. Для верности она даже потрясла за рукав, привлекая мое внимание, и капризно приказала: – Или ты мне немедленно переводишь все, что было сказано, или я ухожу. Сидеть болванчиком, когда все что-то оживленно обсуждают, – выше моих сил!

– Дома переведу! – буркнула я.

– Значит, пошли домой, – не отставала она.

– И как ты себе это представляешь?

– Просто встань и иди! – Она хмуро поднялась и, не обращая внимания на воцарившуюся в зале тишину и провожающие ее взгляды, решительно направилась к двери. Увы! Как бы мне ни хотелось остаться и послушать дискуссию на тему легенды, пришлось засунуть дневник в сумку и направиться следом.

У самой двери я обернулась.

– Господа, прошу нас извинить. Очень сожалею, но мы вынуждены вас покинуть. Моей подруге стало плохо, и я должна сопроводить ее домой.

– Хочется верить, что ваше бегство не из-за моего скучного рассказа? – Владиш Керш тоже поднялся вслед за нами. – Если останетесь, я расскажу еще одну сказку.

– Увы! Хотелось бы, но… А легенда бесподобна. И я очень надеюсь, что завтра вы уделите мне минутку и ответите на все интересующие меня вопросы.

– Почту за честь. – Легкий кивок, скорее всего, означал поклон. Я ответила улыбкой и вышла вслед за Верой.

На улице нас встретил привычный ливень. Хотя…

– Мне кажется, или дождь начал стихать? – Я бросила взгляд на Веронику. В темноте не разглядишь, но, кажется, она чем-то серьезно расстроена. – Что-то случилось?

Она довольно резко обернулась, будто только этого и ждала, и злым, срывающимся голосом принялась меня отчитывать.