Стивен Кинг - Жребий Салема

– Жизнь – это театр, – философски заметил Каллахэн, а сам подумал, что в последнее время что-то мало в ней разыгрывается новых пьес.

– Позвольте спросить еще раз: вы не замечали в последнюю неделю чего-нибудь необычного в городе? Не важно, чего именно!

– Связанного с вампирами или…

– Не важно с чем.

Каллахэн подумал.

– Свалка закрыта, – наконец произнес он, – но ворота были сломаны, так что я проехал на ее территорию. – Он улыбнулся. – Я предпочитаю сам выбрасывать свой мусор. Во-первых, это практично, а во-вторых, позволяет мне в полной мере реализовать свои фантазии, будто я являюсь частью бедного, но счастливого рабочего сословия. Дада Роджерса на свалке не было.

– Что-то еще?

– Ну-у… На утренней мессе отсутствовали Крокетты, а миссис Крокетт никогда не пропускает утреннюю службу.

– Еще?

– Бедная миссис Глик, конечно…

Марк приподнялся на локте.

– Миссис Глик? Что с ней?

– Она умерла.

– От чего?

– Паулина Диккенс считает, что от сердечного приступа, – неуверенно произнес Каллахэн.

– А кто-нибудь еще в городе скончался сегодня? – При обычных обстоятельствах вопрос прозвучал бы на редкость глупо. В городках, подобных Салемс-Лоту, несмотря на обилие стариков, смерти разнесены друг от друга по времени.

– Нет, – медленно произнес священник, – но в последнее время смертей действительно было больше обычного. Майк Райерсон… Флойд Тиббитс… младенец Макдугаллов…

Мэтт устало кивнул:

– И умерли они довольно неожиданно. Верно. Но все идет к тому, что через пару-другую ночей… боюсь… боюсь, что…

– Может, хватит ходить вокруг да около? – не выдержал Каллахэн.

– Хорошо! Тянуть действительно больше нечего!

И Мэтт рассказал все с самого начала, вставляя по ходу повествования детали, которые он узнал от Бена, Сьюзен и Джимми, и ничего не утаивая. Когда он закончил, ужас, пережитый Беном и Джимми, уже остался позади, а для Сьюзен Нортон все только начиналось.

Закончив рассказ, Мэтт выдержал паузу и спросил:

– Ну что? Я действительно сошел с ума?

– Вы сами считаете, что люди так подумают, – ответил Каллахэн. – Даже несмотря на то что вам, похоже, удалось убедить в своей правоте мистера Миерса и врача. Нет, я не считаю вас сумасшедшим. В конце концов, сверхъестественное – это моя епархия. Мои своего рода Святые Дары, если можно так выразиться.

– Но…

– Позвольте мне рассказать вам одну историю. Не стану утверждать, что она произошла на самом деле, но скажу лишь, что лично я в этом не сомневаюсь. Она произошла с одним моим хорошим другом – отцом Раймондом Биссонеттом, который уже давно служит священником в Корнуолле, что на Жестяном побережье. Знаете, где это?

– По прессе.

– Лет пять назад он написал, что его позвали в отдаленный уголок прихода на похороны одной девушки, которая просто «угасла». Его поразило, что гроб был доверху заполнен цветами шиповника, а изо рта у девушки торчат чеснок и чабрец.

– Но это же…

– Да, традиционная защита от восставших из мертвых. Народное средство. На вопрос Рея отец девушки совершенно буднично пояснил, что ее убил инкуб. Вы знаете значение этого слова?

– Сексуальный вампир.

– Девушка была обручена с парнем по имени Бэннок, у которого на шее имелось большое родимое пятно клубничного цвета. За две недели до свадьбы его насмерть сбила машина, когда он возвращался домой после работы. Через два года она собралась замуж за другого, но неожиданно разорвала помолвку перед вторым оглашением в церкви предстоящего бракосочетания. Родителям и друзьям она объяснила, что ночью к ней явился Джон Бэннок и она с ним согрешила. По словам Рея, второго жениха больше беспокоила мысль о ее возможном душевном расстройстве, нежели о визите дьявола. Как бы то ни было, она умерла и была похоронена по старым церковным канонам.

Однако Рей решил написать мне совсем по другой причине, а именно из-за того, что произошло через два месяца после похорон. Совершая утреннюю прогулку, Рей заметил у могилы девушки молодого человека с большим родимым пятном клубничного цвета на шее. Но и это еще не все. У Рея была камера, подаренная родителями на Рождество, и он увлекался фотографированием живописных уголков местной природы. У меня хранится несколько снимков в альбоме – они действительно очень хороши. Фотоаппарат у Рея в тот момент был с собой, и он сделал несколько снимков этого молодого человека. Когда он показал их жителям деревни, реакция была поразительной. Одна старая дама упала в обморок, а мать умершей девушки начала громко молиться прямо на улице.

Мало того, на следующее утро на фотографиях не осталось и следа от молодого человека – на них сохранился один лишь церковный двор.

– И вы в это верите? – поинтересовался Мэтт.

– О да! И уверен, что не я один. Обычные люди вовсе не так настороженно относятся ко всему сверхъестественному, как любят преподносить беллетристы. И многие писатели, избравшие для творчества именно этот жанр, воспринимают все связанное с духами, демонами и вообще потусторонним гораздо критичнее простых обывателей. Говард Лавкрафт был атеистом, Эдгара Аллана По можно отнести к трансценденталистам, а Натаниел Готорн своей религиозностью ничем не отличался от остальных.

– Вы удивительно сведущи в этом вопросе, – одобрительно заметил Мэтт.

Священник пожал плечами.

– Мальчишкой я интересовался мистикой и всем потусторонним, – объяснил он, – а когда вырос и стал священником, этот интерес не только не угас, но даже усилился. – Он глубоко вздохнул. – Однако в последнее время я все чаще стал задаваться неприятными вопросами о природе зла в мире. – Он криво усмехнулся и добавил: – И лучше мне от этого не стало.

– Тогда… может, вы согласитесь выяснить для меня пару вещей? И не откажетесь иметь при себе святую воду и гостию?

– Своей просьбой вы продемонстрировали распространенное теологическое заблуждение, – с серьезным видом заявил Каллахэн.

– Почему? – удивился Мэтт.

– Я не откажусь с собой что-то брать – во всяком случае, на данном этапе, – начал объяснять Каллахэн. – Будь на моем месте молодой священник, он бы наверняка, ничтоже сумняшеся, почти сразу согласился. – Он горько улыбнулся. – Они воспринимают атрибутику Церкви как некие символы, а вовсе не практические инструменты. Вроде шапки шамана или исцеляющего жезла. Молодой священник может посчитать вас душевнобольным, но если от окропления святой водой вам станет спокойнее – и замечательно, и слава Богу! Я так не могу! Если я отправлюсь по вашему поручению в модном твидовом пиджаке с экземпляром «Чувственного экзорциста» оккультистки Сибил Лик под мышкой, то это будет нашим частным с вами делом. Но если я отправляюсь с гостией… то я уже действую как посланец католической церкви, готовый исполнить самый важный в своей жизни духовный обряд. Я уже выступаю в качестве представителя Христа на земле. – Каллахэн не сводил с учителя серьезного и торжественного взгляда. – Наверное, я не самый достойный священник – я это признаю. Меня потрепала жизнь, в чем-то я стал даже циничен и совсем недавно пережил кризис… чего? веры? личности?.. но я продолжаю свято верить в благоговейную, мистическую и всесокрушающую силу Церкви, которая стоит за мной. Вот почему я не могу отнестись к вашей просьбе с легкостью. Церковь не просто средоточие идей, как считают молодые священники. И не отряд духовных бойскаутов. Церковь – это Сила с большой буквы… и прибегать к ней надо с величайшей осторожностью. – Он нахмурился и устремил на Мэтта суровый взгляд. – Вы понимаете это? Очень важно, чтобы вы это понимали.