Лара Эдриан - Полночный поцелуй

– Нет, спасибо, – отказалась она. – Чая вполне достаточно.

Она боялась, что еще долго ничего не сможет взять в рот, но чай оказался как нельзя кстати, он согревал изнутри и успокаивал нервы.

Саванна молча смотрела, как Габриэлла пьет чай, ее глаза светились добротой, а между тонких бровей залегла морщинка сострадания. Ее кудрявые черные волосы были коротко острижены, но прическа не делала ее похожей на сорванца, у Саванны были поразительно красивые черты лица и женственные формы. Она, как и Гидеон, держалась дружелюбно и открыто, что Габриэлла особенно ценила после нескольких часов общения с властным Луканом.

– Ну, может быть, ты и способна противостоять соблазну, – сказала Саванна, потянувшись к рассыпчатому ячменному печенью, – а я – нет.

Она щедро намазала печенье густым соусом, отломила кусочек и, с аппетитом причмокнув, отправила его в рот. Габриэлла смотрела на нее как завороженная и ничего не могла с собой поделать.

– Ты ешь обычную пищу… – произнесла она, не то констатируя факт, не то спрашивая.

Саванна кивнула и промокнула салфеткой уголки губ.

– Конечно, девушка не может отказывать себе в пище.

– Но я думала… если вы с Гидеоном… Ты разве не такая, как он?

Нахмурившись, Саванна покачала головой:

– Я, как и ты, человек. Разве Лукан тебе ничего не объяснил?

– Совсем немного, – пожала плечами Габриэлла. – Но достаточно, чтобы голова пошла кругом и возникло множество вопросов.

– Да, конечно. Так случается с каждым, кто впервые сталкивается с этим миром. – Саванна потянулась через стол и стиснула руку Габриэллы. – Ты можешь задавать мне вопросы, я сама здесь новенькая.

Это признание вызвало у Габриэллы живейший интерес.

– И давно ты тут?

Саванна закатила глаза, словно напряженно считала, затем ответила:

– Я рассталась с прежней жизнью в тысяча девятьсот семьдесят четвертом. Я встретила Гидеона и влюбилась в него, как сумасшедшая.

– Так это было более тридцати лет назад?! – Габриэлла не могла скрыть удивления, глядя на молодое лицо Саванны, ее гладкую кофейного цвета кожу и яркие, блестящие глаза. – Мне казалось, тебе не больше двадцати.

Саванна широко улыбнулась:

– Мне было восемнадцать, когда Гидеон назвал меня своей подругой. По правде сказать, он спас мне жизнь. Он вытащил меня из очень нехорошей ситуации, и до тех пор, пока мы вместе, я не буду меняться. Неужели я так молодо выгляжу?

– Да, и ты очень красивая.

Саванна рассмеялась и отправила в рот следующий кусочек печенья.

– Но как… – Габриэлле не хотелось быть бестактной, однако любопытство не давало ей покоя, и она все же решилась спросить: – Если ты человек, разве они не могут превратить тебя в… таких, как они… и как тебе удается… не стареть?

– Я Подруга по Крови, – ответила Саванна, как будто это все объясняло. Но когда Габриэлла в недоумении нахмурилась, она продолжила: – Гидеон и я связаны, мы пара. Его кровь позволяет мне оставаться молодой, но я на все сто процентов человек. Наша человеческая природа не меняется, даже если мы образуем с ними пары. У нас не вырастают клыки, и нам для выживания не нужно пить кровь.

– И, чтобы быть с ним, жить здесь, ты отказалась от всего?

– А от чего я отказалась? Я живу с мужчиной, которого боготворю и который так же сильно любит меня. Мы здоровы, счастливы, окружены себе подобными, они составляют нашу семью. Кроме неприятностей, доставляемых Отверженными, у нас нет никаких проблем. Все то, от чего я отказалась, ничто по сравнению с тем, что я приобрела с Гидеоном.

– А как же солнечный свет? Разве, живя под землей, ты не скучаешь по солнцу?

– Никто нас насильно не принуждает все время сидеть в бункере. Днем, если хочется, я довольно много времени провожу в саду поместья. И дом, а он большой, и прилегающий к нему земельный участок хорошо охраняются. Мне понадобилось много времени, чтобы все это обследовать.

Поместье действительно показалось Габриэлле огромным.

– Иногда днем мы выезжаем в город, хотя и не очень часто. Все, что нам нужно, мы можем заказать через Интернет. – Саванна опять улыбнулась и пожала плечами. – Не пойми меня неправильно, я люблю салоны и шопинг, как все нормальные женщины, но довольно рискованно покидать бункер без сопровождения наших мужчин. И они всегда сильно волнуются, когда мы оказываемся там, где они не смогут нас защитить. Полагаю, у женщин, которые живут в Темных Гаванях, днем больше свободы, чем у нас, подруг воинов. Но мы на это не жалуемся.

– Здесь есть еще Подруги по Крови?

– Кроме меня еще двое. Они обе тебе понравятся. Ева, подруга Рио, и Даника, она чудесная, уверена, ты таких не встречала. Она была подругой Конлана, он недавно погиб в схватке с Отверженным.

Габриэлла печально кивнула:

– Да, мне рассказали об этом, когда я сюда приехала. Мне очень жаль.

– Без него стало как-то тихо. Честно говоря, я даже не представляю, как Даника справится с этой потерей. Они были вместе очень долго. Конлан был хорошим воином и отличной парой для Даники. Более того, он один из старейших в этом бункере.

– А сколько им лет?

– Ой, я не знаю, по человеческим меркам, очень много. Конлан родился во времена Колумба, его мать из знатного шотландского рода, а отец – вампир из молодого для того времени поколения.

– Ты хочешь сказать, что Конлану было пятьсот лет?

Саванна повела плечами:

– Хочешь верь, хочешь нет, но это так. Рио и Николай значительно моложе, они родились в начале двадцатого века. Но Лукан здесь самый старший. Он принадлежит к первому поколению, рожден от Древних, от тех, кто первыми пришел на Землю и основал Род. Насколько я понимаю, первое поколение, его называют П1, сформировалось несколько столетий спустя после их появления на Земле. П1 зачинались и рождались случайно, когда вампиры скопом насиловали женщин с особым типом крови и ДНК, достаточно сильных, чтобы выносить гибридный плод.

Габриэлла живо представила ужасную, жестокую картину тех далеких времен.

– Похоже, Древние вели себя как животные.

– Они были свирепыми и дикими. Сейчас так себя ведут Отверженные, они не ценят человеческую жизнь. Но это не относится к Лукану, Гидеону и другим членам Ордена, которые охотятся за Отверженными по всему миру. Без них наша жизнь – человеческая жизнь – была бы весьма печальной.

– А Лукан, – тихо спросила Габриэлла, – сколько ему может быть лет?

– О, он настоящая древность, из его поколения осталось совсем немного. – На лице Саванны отразились священный страх и уважение. – Лукану, наверное, не меньше девятисот, может, больше.

– О господи. – Габриэлла откинулась на спинку стула. Она рассмеялась, настолько все было невероятным и вместе с тем вполне правдоподобным. – Знаешь, когда я его в первый раз увидела, мне показалось, что он естественно смотрелся бы с обнаженным мечом верхом на коне во главе идущих в бой рыцарей. У него такая манера держаться, будто ему принадлежит весь мир и он видел так много, что его ничем не удивишь. Теперь я понимаю, откуда это.