Ярослава Лазарева - Дар оборотня (сборник)

– Мы знаем друг друга сто лет, я даже и не помню, как мы впервые встретились, – ответил Алекс и тихо засмеялся.

– Ну и ладно! – кивнула Настя, видя, что он не намерен продолжать.

– Ты любишь меня? – вдруг спросил Алекс и сжал ее пальцы. – Ты хотела бы никогда не разлучаться со мной?

Насте показалось немного странным, что он выясняет такие вещи сейчас. Она пока не задумывалась о дальнейшем, так как жила лишь сегодняшним днем и наслаждалась тем, что впервые в жизни полюбила и ей отвечают взаимностью. Но в последнее время она постоянно была «на одной волне» с Алексом, поэтому молча кивнула. Он мягко провел рукой по ее волосам.

– Как бы я хотел, чтобы рядом со мной была такая нежная девушка, как ты… была вечно… – услышала Настя тихий голос и подняла голову.

Лицо Алекса выглядело необычайно бледным и печальным.

– Что с тобой, милый? – ласково спросила она. – У нас ведь все хорошо, да?

– Конечно, – прошептал он. – И надеюсь, скоро будет еще лучше.

– Что ты имеешь в виду? – удивилась Настя, не понимая, куда он клонит.

– Понимаешь, нам давно пора серьезно поговорить…

И в тот момент зазвонил ее мобильный. Алекс поморщился, но тут же заулыбался. Звонила мама. Она удивлялась, что Настя ушла, ничего ей не сказав, и начала выяснять, когда дочь вернется. Настя отвечала сухо. Лишь заверила, что поздно не задержится и что ее непременно проводят до дома.

– Волнуется из-за маньяка, – сообщила Настя, закончив разговор. – Но его, кажется, уже поймали. Девчонки что-то в школе говорили.

– Я не в курсе, – нехотя проговорил Алекс и встал. – Нам уже пора, неудобно опаздывать. Все-таки премьера!

– Но ты хотел о чем-то серьезно поговорить, – напомнила она.

– Позже, – уклончиво ответил он.

Когда они пришли в театр, Настю поразило количество готов, явившихся на премьеру. Практически три четверти зала занимали именно они. Обилие черных вещей, черных волос, бледных лиц и черной помады вызвало у Насти отталкивающее чувство. А вот Алекс явно обрадовался. Он усадил Настю в первом ряду и сразу начал фотографировать зрителей. Те позировали с явным удовольствием. Прозвенел третий звонок, и Алекс уселся на место, но было видно, что он возбужден.

– Где Стас? – прошептала ему на ухо Настя, когда открылся занавес и сцену заволокла дымка искусственного тумана.

– Он поздоровается с нами после премьеры, – сообщил Алекс. И добавил: – Он всегда так делает.

Молодые люди замолчали и стали смотреть спектакль. Но на Настю действо производило неприятное впечатление, и она дождаться не могла, когда все это закончится. Часа через полтора актеры вышли на финальный поклон и вывели режиссера. Зал реагировал бурно. Настя смотрела на раскрасневшиеся лица кланяющихся «мертвецов», на потеки «крови» на их вспотевших телах и испытывала лишь облегчение, что скоро уйдет отсюда. Когда аплодисменты начали затихать, Стас спрыгнул со сцены и подошел к ним. Видно было, что он доволен. Настя вежливо поздоровалась и сухо поздравила с премьерой.

– Не надумала к нам? – весело спросил Стас, склоняясь к ней. – Видела, какой успех?

– У кучки готов, – не смогла она сдержать ехидного замечания.

Но Стаса это не смутило. Он по-прежнему выглядел торжествующим. Настя извинилась, так как ей снова стало неприятно в присутствии Стаса, и отошла к сцене. Там артисты фотографировались с друзьями-готами. Слава, увидев Настю, заулыбалась и подбежала к ней.

– Супер, да? – затараторила она. – Тебе понравилось?

– Ты хорошо играла, – уклончиво ответила Настя. – Но вообще-то Джульетта, вылезающая из могилы и превращающаяся в какого-то упыря, мне совсем не нравится.

– Ну, тут же глубокая идея заложена, – не смутилась Слава. – Типа, за все воздастся. Даже если ты просто жертва, ты можешь мстить. Вот я и выбралась с того света, покусала всех этих Капулетти.

– Так ведь они же твои родные! – возмутилась Настя.

– И что? – засмеялась она. – Нечего было заставлять меня выходить замуж за недотепу Париса!

– А ты не хотела бы играть в нормальной пьесе с нормальными Ромео и Джульеттой? В моем кружке тоже хотят поставить Шекспира, а танцуешь ты отлично.

– Приглашаешь? – кокетливо спросила Слава. – Я подумаю. А то, если честно, всякая там загробная жизнь мне уже порядком надоела. Ладно, созвонимся!

Она чмокнула Настю в щеку и убежала к друзьям.

Из театра вышли довольно поздно – Алекс еще много снимал, потом о чем-то говорил со Стасом. Настя в то время общалась с артистами. Но только оказавшись на улице, она вздохнула полной грудью. Алекс выглядел чрезвычайно довольным, но она чувствовала навалившуюся усталость, поэтому хотела быстрее оказаться дома. И когда он предложил еще погулять, отказалась. Алекс вопросительно заглянул ей в глаза.

– Я чувствую странную вялость, – пояснила Настя. – И знаешь, больше я в этот театр ходить не буду. Такие вещи не по мне!

– Вот как? – явно огорчился он. – А я думал, ты уже начинаешь вживаться в тему.

– В честь чего?! – раздраженно ответила она и ускорила шаг. – Меня никогда не интересовали ни книги, ни фильмы о всякой там нечисти, вампирах, оборотнях. И я говорила тебе это уже не раз.

Алекс замолчал и о чем-то задумался. Настя видела, что он отчего-то расстроился, но не могла понять причину. И, по правде говоря, не хотела искать ее сейчас. Она мечтала скорее очутиться дома, и даже присутствие любимого начало тяготить.

До двора они так и дошли в молчании. Настя остановилась и сказала, что дальше провожать не нужно, до подъезда буквально несколько шагов. Алекс глянул немного грустно, поцеловал ее в щеку, повернулся и быстро ушел. Она постояла какое-то время, наблюдая, как его силуэт тонет в полумраке улицы, затем вздохнула и двинулась к подъезду.

Лампочка над входом горела. Но когда Настя открыла дверь, оказалось, что перед лестницей, ведущей к лифтам, темно. Лишь слабый отсвет падал с верхних этажей. Она отчего-то ощутила неконтролируемый приступ ужаса, хотя у них в подъезде часто перегорали лампочки.

Дальше события разворачивались стремительно. Какая-то тень метнулась к ней, и кто-то крепко ухватил за локоть, притиснув к себе. Настя лишь пискнула, словно мышь, попавшая в лапы к кошке. Она подняла голову и в неясном свете увидела худое белое лицо молодого мужчины, над правой бровью которого темнела крупная родинка. Страшная догадка мгновенно парализовала остатки воли. Мужчина не сводил с нее ненормально расширившихся глаз, и на дне их металось безумие. Вместо того чтобы сопротивляться, звать на помощь, Настя обмякла в его руках и была на грани обморока.

В этот момент раздался треск. Входная дверь распахнулась, и на пороге возник Алекс. Его фигура была хорошо освещена горящей снаружи лампочкой.