Дарья Фэйр - Сумасшедший вампир

Я опять рывком натянула сползающую лямку сумки и переступила с ноги на ногу. Как же я ненавижу каблуки! И Слава задерживается. Хотя сейчас пробки, вечер всё-таки. Лиговский опять стоит, наверное, вот и опаздывает водитель. Ну и хорошо, что Наташа отказалась, а то вдруг бы пришлось вместе стоять мёрзнуть – неудобно было бы.

Поглубже вдохнула холодеющий воздух. Скоро начнёт темнеть, если водитель задержится ещё на полчаса, я рискую простыть. Вот не позвонил бы отец, я бы точно прошлась, согрелась бы заодно. Может, и ребята тогда перестали бы смотреть на меня с тщательно скрываемым презрением и непонятной мне завистью. Погуляла бы с ними хоть до остановки трамвая! Даже не каталась на таком ни разу…

Мимо, чуть не задев плечом, прошагал мужичок: широкая спина, оттянутые на заднице джинсы, шапочка, из-под которой, как ручки кастрюльки, выглядывают красные ушки. Я уныло смерила его классическую фигуру и вздохнула, стараясь отвлечься от прозаичной реальности. Мужик сплюнул на асфальт, обдал меня клубом дыма и швырнул окурок на землю. Вот же ж гадость! Ну почему люди такие?

Я прижалась к стене, чтобы пропустить, если кто сзади. Хорошо, что пустынно – ребята уже прыгнули в трамвай, мужик за угол свернул. Стрельнула взглядом туда-обратно. Лишь бы никто не увидел! И зачем я это делаю только? Мне что, больше всех надо? Воровато присела и двумя пальчиками подобрала ещё дымящийся окурок, потом резко встала и быстрым шагом направилась вперёд к мусорнику.

Почему вообще я должна это делать? Ну правда, кому это нужно? Мне? Или людям? Господи боже!.. Лишь бы только не увидел кто-нибудь!.. Мама убила бы за такое.

Брезгливо кинула бычок в урну, отёрла пальцы о пальто и вернулась к тому месту, где стояла. Вот что стоит самому это сделать? Люди такие люди… Зато я хоть какую-то пользу миру принесла. Хоть так. И как же жалко, что мне никогда не хватит смелости вот так же взять окурок, подойти к этому мужику и в бороду ему его запихать! Не смогу… Треклятая робость!

Поэтому и стою одна на поребрике. Затянутая в дорогущие шмотки, облепленная качественной косметикой и флёром высшего общества. И никому не нужная. Ни друзьям, ни знакомым, ни родителям, ни прохожим, ни даже себе. Никому.

На Питер опускался вечер, тихий и спокойный. Ветер в лицо, перемешанный с редкими капельками дождя. Первая оттепель в этом году, вряд ли надолго, но уже чувствуется приближение весны. Вроде и не холодно даже после февральских морозов, но как-то зябко на душе. Ноги мёрзнут.

Может, всё-таки пройтись? Ну позвонит Слава, если что. Не потеряюсь. А папе не скажем. Вон, до поворота хоть. Или до перекрёстка вообще! Ну не рабыня же я? Не крепостная! Отчего так тревожно на душе, будто что-то постыдное сделать хочу? Вот бы взяли меня какие-нибудь другие родители, может, и лучше жилось бы мне? И пусть бы работать с шестнадцати лет без продыху, зато сама бы за себя решала.

Может, пора уже взбунтоваться-то? Хоть так? Прошлые попытки все в зародыше пресекались, но мне уже двадцать два, не шестнадцать, ну сколько можно сопли жевать-то?! Почему я вообще должна тут торчать? Как невольница! И всю жизнь так! Всю мою сраную жизнь этот кошмар! Туда не ходи, с тем не общайся, так не делай, об этом не думай!

Я нерешительно повернулась и сделала первый шаг. Интересно, мама сегодня домой приедет? Или опять в полтретьего ночи ввалится, будет посудой греметь, может, разобьёт очередной бокал. Хотя что я на них, в самом деле? Всё же родители. Какие уж есть, но ведь заботятся обо мне как умеют. Оберегают в силу своих представлений. Может, им по-другому и неведомо?

Я частенько бывала на мероприятиях и уже с тринадцати лет стала замечать, как менялись ровесницы. Вот вроде какая-никакая приятельница, даже словом перемолвиться удавалось, а потом р-р-раз – и под ручку с папиным партнёром ходит, на меня не смотрит. А потом с другим, и ещё с другим. А потом, через пару-тройку лет, они куда-то вообще пропадали, а вместо них появлялись новые девочки, чтобы строить карьеру «по рукам». А я так и ходила с мамой и папой. Долго не понимала, в чём соль с теми девочками. А когда дошло, я неделю из дома выходить боялась! Но разве меня спрашивали? Провели пояснительный разговор на полчаса под вискарь – и дальше светить мордашкой перед камерами, чтобы имидж образцовой семьи не просел. «Улыбайся, Улыбайся!»…

Из булочной, мимо которой я медленно проходила, дыхнуло ароматом корицы. Может, зайти? Нет, нельзя, тогда папа увидит списание с карты и поймёт, что я ослушалась. Лучше просто понюхаю и побреду дальше, тут прямая, до перекрёстка шагать и шагать, хоть обшагайся!

Дурные мысли опять накатили. Ну да, над имиджем мамины сотрудники поработали на славу! Внешне всё прям идеально! А по факту… Образцовая семья, как же! Что там классики говорят? Каждая несчастная семья несчастлива по-своему? А у меня даже это обыденно. Я просто неблагодарная тварь, и всё.

Вон, буквально вчера мама опять завела свою песню: «Ты хотя бы понимаешь, как тебе повезло?! Я двадцать лет пахала на сцене, чтобы добиться всего, а ты на всё готовенькое! Знала бы, что ты такой дрянью вырастешь, сдала бы в приют! Столько сил на тебя, столько нервов потратила! А ты иди-иди! Читай свои книжульки! Позорище! Чтоб я тебя не видела до презентации!».

А я как обычно стояла и честно пыталась почувствовать радость и благодарность. Она же права! И папа, который молча на меня смотрел, почёсывая подбородок, тоже прав – я должна быть благодарна им! Но получалось почему-то только растущее чувство вины. Даже видя зависть одногруппников, глядящих из промозглого трамвая на мою Ауди с наёмным водителем и дорогие шмотки. Наверное, у всех так. Мы же – дети – все неблагодарные, да? Никогда не понимаем своего счастья.

Я вздохнула и остановилась, чтобы полюбоваться просветом между облачным покрывалом над крышами. Даже солнышко блеснуло ненадолго, но вскоре скрылось, и морось удвоилась, заставляя натянуть шапку сильнее и опустить лицо.

Я старалась не задумываться над тем, что было бы, если бы я жила с настоящими родителями. Как-то в детстве представила себе, будто есть у меня батюшка, как в сказке, но почему-то стало не легче, а больнее, и я постаралась забыть. Тем более что я и не знала, кто они? Один раз спросила, а в ответ услышала только пару резких обрывистых фраз. Даже не поняла, за что папа рассердился, но запомнила, что тема эта плохая, запрещённая. А потом уже и привыкла не спрашивать. Может, они и не знали? А может, лучше было не знать мне?

Но ведь говорят, что родители не те, кто родил, да? Правда, с воспитанием тоже не особо складывалось. Нянчились со мной, в основном, чужие люди, а мама с папой же лишь иногда брали с собой «в свет». Ребёнок на выгул. А почему нет? За капризы меня ругали, за молчание и умильное личико давали поесть и посидеть. Тогда не было всех этих Инстаграммов и Твиттеров, некуда вывесить жирное брюхо своего благополучия. Я ещё радовалась поначалу, что с мамой иду, потом уже перестала…