Дарья Фэйр - Сумасшедший вампир

Видимо, из-за того, что на дворе был ещё март, вагон был полупустой. И слава богу! Если бы не это, мои вчерашние крики подняли бы на уши весь вагон! Проводницу звали Людмила Васильевна, сама она тоже была с юга и обладала мягким украинским акцентом. Весь вечер я рассказывала ей свою историю, плакала, злилась и волновалась, а она меня как-то даже по-матерински успокаивала.

Конечно, сначала ей сложно было мне поверить. Да и кто поверит молодой девице из богатой семьи, что ей плохо живётся? И что моё решение справедливо, и что убежала я по важной причине, а не как другие глупые и избалованные девочки, которые таким образом хотят «наказать» родителей? Но, в конце концов, она согласилась со мной. А чуть позже и объяснила, что сестра её так же «потерялась» в юности. Да вот оказалось потом, что любовь себе встретила да замуж вышла. Счастливо.

– Может, и свою судьбу встретишь, – ласково приговаривала Людмила Васильевна, гладя меня по голове, – только уж будь осторожна и людям не доверяйся-то совсем, головою думай. Сейчас не так уже, как раньше-то было.

Ехали мы второй день. Позавчера из Питера отчалили, потом проскочили Москву уже после рассвета, а дальше потянулись поля и леса за окошком, всё больше зеленея к вечеру. А сегодня уж и подавно вокруг почти настоящее лето расцвело. И до сих пор от моих родителей не было ни слуху ни духу, будто про меня забыли вовсе. Я сама своему счастью не верила. А ведь на вокзале были камеры! Если подумать логически, то меня найти проще простого, я же даже с поезда сойти не удосужилась! Да и подумать обо всём нормально не успела – всё судьбу свою проводнице излагала.

Надеюсь, тот непонятный бородатый паренёк сбил их с толку, да и успеть увидеть, что я села на поезд ни Миша, ни Юра не могли: оба были крайне заняты те полминуты, что потребовались на побег. Но ведь камеры? Интересно, а поймали того парня? Бедняга, ведь если его нашли, то всю душу вытянут! Я искренне пожелала ему удачи, и чтобы никто его даже не заметил. Он весь в чёрном был, а на платформе освещение барахлило, может, и прокатит? Незачем за доброе дело человеку проблемы получать.

Я уже даже начала надеяться, что про меня забыли, или решили, что им так будет легче – не надо никуда меня отправлять, сама смылась. Ну, не удалось продать подороже, зато глаза больше не мозолит! А может, раздули такой скандал, что менеджерам не до меня, и все силы брошены не на поиски, а на возвращение «лица» пострадавшим родителям? И такое может быть.

Почему Людмила Васильевна работает без напарницы, для меня секретом оставалось недолго. Видимо, какие-то неведомые волшебные боги удачи мне помочь решили, направляя, куда нужно! Прямо перед самым отъездом вторая проводница подхватила воспаление лёгких и теперь отлёживалась в больнице, а замену найти просто не успели. Обещали подсадить в Москве, но почему-то не подсадили. Бардак! Но я рада. Правда, помочь хотелось, а не высунешься, это было обидно.

Людмила Васильевна ухо востро держала, как кенгуру меня чуть ли не запихивая вместо сумки на полку при каждом шуме, проверяя, не идут ли поиски. Пассажирам до меня дела не было, а если и заглядывали спросить чаю, то меня не видели – я хорошо притаилась за уголком, что не увидишь. Пока вообще всё складывалось сказочно удачно, мне даже не верилось. Казалось, что с момента появления тех оголтелых футболистов, кто-то переключил тумблер везения в моей жизни, и теперь мне фартило на каждом шагу. Я не раз помянула добрым словом и неформала, и фанатов, и перепугавшегося стилиста Сашу, и бомжа с бельмом. Всем пожелала здоровьечка и всяческих благ побольше.

Но, несмотря на это, утром я проснулась от какого-то странного беспокойства. Приснилось, что родители трясут меня за ноги и кричат о проваленной презентации, а вокруг бежевый вокзал и люди в белом. Я поднялась и посмотрела в окно – зелено. Мы проезжали лес, солнечный и приветливый и удивительно зелёный даже для юга в это время года. По другую сторону вагона, когда дверь открывалась, я видела простирающееся побережье и многие километры воды. Что, море уже, что ли?

В купе зашла проводница:

– Доброе утро, Дашенька! Выспалася? На вот, тримай пирожок, я тебе на станции в Мелитополе купила.

– Доброе утро! Спасибо! – я укусила угощение и обернулась к окну. – Красиво-то как! Я так леса люблю! Мама с папой меня не отпускали одну, а я до сих пор мечтаю в лес уйти и гулять, пока сама не устану!

– Да уж, – кивнула проводница, – в Крыму леса такие, шо загляденье! Приедем – нагуляешься.

Странно, мне показалось, что она даже не заметила, какой ч у дный лес за окном. Если это для неё не «загляденье», то что тогда в Крыму-то?

Людмила Васильевна улыбнулась, погладила меня по голове и опять ушла куда-то по своим вагонным делам, а я принялась за ревизию вещей. Беспокойство не отпускало. Хорошо бы собраться на всякий случай. Впрочем, я барахло своё не особо и вытаскивала. Зубную щётку мне тёть Люда дала, потому что я, дура, забыла свою взять. Полотенце тоже казённое, а так, у меня же даже книжки не было, чтобы почитать, так что сумка стояла на полке за курткой и служила, в основном, подушкой. Я оглядела стол, всунула зубную щётку в кармашек, потом пачку салфеток. Посидела, вытащила назад, и тут же засунула её снова и достала кошелёк, чтобы положить на стол пятьсот рублей. Отличная цена за пачку салфеток и щётку! Нравится мне, так и положу! А что цена ей три копейки, так я то не знала. Под бумажку только засунуть, чтобы не сразу нашла, а то сдачу искать начнёт.

Вообще, если судить по карте, которая висела на стене, мы проезжали Сиваш. Солёное-солёное озеро. Странно, я раньше как-то ездила в Крым, ещё в детстве, и этот перешеек был самым пустынным местом. Откуда здесь лес, было абсолютно непонятно. Как он прижился-то на такой земле солёной? Нам полчаса до Джанкоя оставалось, а лес всё длился и длился с правой стороны от путей. Эх, как бы я хотела по нему погулять! Жаль, тут остановки нет, а то, пожалуй, вышла бы, ноги размять. Я ж из купе и не выходила вовсе, только в туалет бегом, чтоб меня никто из пассажиров не видел, мало ли что? А подставлять добрую пожилую женщину вообще не хотелось. Может, и осталась бы. Для меня глушь сейчас самое то!

Где-то в вагоне бухнуло, послышались шаги, и в купе вошла Людмила Васильевна, вся бледная. Взялась за дверь – то ли закрыть, то ли просто придержать. Было видно, что она не знает, что делать.

– Даша! Там какие-то люди в форме по вагонам идут! Сейчас до середины состава уже дошли! За тобой, наверное! Господи-боже! Я ж тебя спрятать тут не смогу уже – эти достанут!

И положила руку на сердце в полной растерянности. Как же она за меня волновалась!

Я на автомате сунула недоеденный пирожок в карман и вскочила.