Кира Федорова - Темный бор

– Мы не договорили, – остановил он меня, придержав за локоть.

– Я все сказала. Меня попросила Женя, чтобы я ей помогла, она забыла свое приглашение. Я не собиралась на вашу вечеринку. Поверьте, я не специально.

– Ну да. Если тебе не интересно, то зачем пришла сюда нарядной и прокралась в дом? Уходи отсюда, здесь ты не нужна.

– Вы такой грубый и высокомерный человек. Кто вы такой…

– Хозяин этого особняка и тот, которого тебе в жизни не заполучить, – ледяным тоном перебил он меня.

– Знаешь, что? Просто забудь про это. Оставайся при своем мнении. С тобой бесполезно что-то говорить или объяснять, – обиделась я перейдя на "ты" и развернувшись зашагала к дороге.

Слезы поневоле выступили из моих глаз из-за этого грубого и нехорошего человека. И не заметив в расстроенных чувствах столкнулась с Максом, который обеспокоено меня остановил:

– Джана? Почему ты на улице? Ты решила приехать на вечеринку? Женя говорила, что ты отказалась. Ты плачешь? Что случилось?

– Макс, пропусти, я пойду, – ответила я, вытирая слезы.

– Постой. Пошли внутрь на вечеринку.

– Я не приглашена и это четко дал мне понять господин Анвар Ландау. Он невероятно грубый и отвратительный человек. Он меня обидел…

– Что? Я ему покажу! Что он себе позволяет?! – возмутился Макс. – Но со мною ведь он может пропустить? Пойдешь со мной, как моя девушка.

– Сынок, ты ещё долго будешь там стоять? – окликнул Макса полноватый мужчина, его отец, как я из дальнейшего поняла.

– Пап, тут просто моего друга обидели. Не пускают внутрь, – отозвался он.

– Макс, не надо, – дернула я его за рукав, с осторожностью посмотрев на продолжавшего стоять Анвара и внимательно следившего за нами.

Услышав Макса, он громко произнес:

– Ей тут не место. Пусть уходит. Она не была приглашена.

– Лучше бы извинился за свою грубость. Что ты за человек? Довел её до слез, – возмутился в ответ Макс.

– Что за шум во дворе? – к отцу Макса подошёл худощавый мужчина небольшого роста, одетый в черный костюм и недовольно обратился до Анвара, сведя свои брови возле переносицы: – Что за манеры, сынок? Почему ты так обращаешься с девушкой? И Анвар, она ведь тоже есть в твоём списке гостей среди друзей, почему не пускаешь? Если она пришла, пусть заходит на праздник. Это не учтиво и некрасиво с твоей стороны так разговаривать с нашими гостями. Тем более, если она подруга Макса Орлова, значит она наша гостья.

Анвар молчал, опустив голову и исподтишка поглядывал на меня прожигающим взглядом, словно хотел убить на месте.

–Почему ты себя ведёшь так по-детски? Анвар, извинись перед девушкой за свое поведение и пусть она проходит на праздник, – приказным тоном произнес мужчина, как я поняла хозяин этого особняка и отец Анвара.

– Извини, – буркнул Анвар и резко развернувшись ушел в темную глубь сада.

– Вот и разрешилось, – улыбнулся Макс, – теперь пошли, зайдём.

– Я не могу, Макс. Я лучше вернусь домой, – отрицательно покачала я головой. – У меня платье порвалось, как я покажусь на людях.

Макс засмеялся, и я удивленно на него посмотрела.

– Ничего. Для этого же есть я. Зайдём внутрь, я тебя прикрою. Там найдем Женю, она что-нибудь придумает.

– Ладно. Мне придется войти, но это чисто из-за тебя, мне как-то нет охоты бывать на таких вечеринках, – нехотя согласилась я, всей душой не желая входить в этот странный дом, к негостеприимному хозяину.

Макс меня приобнял, накинув на мои плечи свой пиджак и провел в дом. Там во всю было веселье. Гости пили коктейли и соки, ели закуски и под музыку зажигали.

Макс оставил меня возле диванчика и ушел в поисках Жени, а я осталась одна. Здесь я почти никого не знала и чувствовала себя неуютно, ещё это порванное платье. Я застенчиво присела на край дивана и посильнее укуталась в пиджак Макса, переживая что кто-то заметит мое порванное платье и будут обсуждать и смеяться. Особенно может подтрунивать моя однокурсница Наташа, у которой насмешек и издевок хоть отбавляй. И сейчас она тут тоже была, как всегда, окружённая свитой своих подхалимов подруг. Зря все-таки я сюда вошла, здесь не мое место, и себя чувствую неуютно, словно не в своей тарелке.

– Минутку тишины, господа! – неожиданно раздался голос Анвара, и музыка стихла, замерли гости.

Он стоял посреди зала, привлекая к себе публику.

– Спасибо, что посетили наш скромный дом. Я бы многое хотел рассказать о нашем семействе Ландау. Ведь всем интересно, откуда мы? Кто мы? Для этого мы и пригласили всех вас, чтобы поближе могли нас узнать. Подружиться с нами. И ещё. Я бы очень хотел извиниться перед одним человеком. Я ее очень обидел. Довел до слез…

– Это про меня, – всполошилась неподалеку от меня стоящая Наташа, рассказывая своим подругам. – Я подошла к нему, чтобы привлечь к себе внимание, так он меня так грубо отшил. А теперь видно его мучают угрызения совести, что такую красивую девушку, как я, отшил. Сейчас я его просто обожаю, какой милашка, решил публично извиниться.

– Я искренне прошу прощения, – продолжил Анвар. – Прости меня, пожалуйста, Джана Корнаева. Я сегодня повел себя грубо. Прости меня, за это.

Я вздрогнула и недоуменно подняла глаза. Он произнес мое имя?

– И чтобы загладить свою вину, – продолжил он, обратив свой взор на меня, – я хочу пригласить тебя на танец.

Я вся испуганно подобралась. К этому я точно не была готова.

Анвар пересекал холл, как отец с матерью остановили его на половине пути.

– Анвар, нужно поговорить, – начал отец тихим голосом, но такой тон ничего хорошего не предвещал. – Зачем ты туда ходил? Ты знаешь, что нам надо ужиться среди людей, но из-за этой девушки…

– Она могла погибнуть, – холодно произнес Анвар.

– Теперь нам придется из-за твоего поступка устраивать в нашем доме вечеринку и приглашать всех богачей этого города. Это нужно для того, чтобы обезопасить себя от лишних пересудов. Показать, что мы такие же люди, как они. Войти в доверие. Эта девушка уже наверняка наговорила много лишнего про тебя.

Анвар ничего не ответил, хмуро выслушав, потом просто молча устремился в свою комнату.

Вечеринка… Что может быть хуже? Как ему ее пережить? Отец и мать проводят над ним целую экзекуцию. Мало им университета, который он всем сердцем ненавидел. Ненавидел всех этих людей. Много людей. Они со своей болтовнёй и шумом давят на его и так обостренный слух. Он просто слушался своих родителей, которые дали ему вторую жизнь. Хотя он не был рад этой жизни. Лучше быть человеком и умерев, оставаться им. Эта жизнь приносит только долгую мучительную боль. Он за много лет научился себя сдерживать. Этому учили его теперешние родители – не поддаваться искушению. Его клан против был разбоев и убийств, они просто мирные, пытающиеся выжить в мире людей.