Витамина Мятная - Живая Академия

– Соня, – обронил Тан.

«Я что, заснула?» – удивленно покосилась на волка.

С локтя оборотня стекала струйка крови. На коже ясно проступали отпечатки человеческих зубов.

«Это я укусила», – пришло осознание. – «И еще одна мысль: так вот как становятся верчелфом и при каких щекотливых обстоятельствах можно быть укушенным человеком».

Ужаснувшись содеянному, схватила его руку, осмотрела запястье. У меня не было с собой вообще ничего, все вещи, лекарства, сумка остались в проклятой академии.

Тан мягко вырвал у меня локоть. Я чуть не упала вперед, не желая отпускать, собираясь перебинтовать хоть чем-нибудь – листьями, травой, своей одеждой. Она валялась рядом, разорванная на клочки варварскими действиями волка. Совершенно не помню, когда он снял ее с меня. Ошейник лежал там же.

– Надо торопиться, – коротко бросил оборотень, – это еще не конец.

Мое лицо вытянулось.

«Что, опять? Еще? Прямо сейчас?»

Верчелф то ли гавкнул, то ли кашлянул, видимо, это был смешок.

– Обязательно и много, – угадал он мои мысли, – но чуть позже. – Я покраснела до корней волос. Неужели по моему лицу так легко читать?

Надо заметить, несмотря на то что оборотень был очень осторожен, он все же немного придавил меня своей тушей. К тому же мужчина он был крупный во всех местах, не только в размахе плеч. Я все еще чувствовала ощущения наполненности в том месте.

– Идем! – подхватил меня на руки волк. – Они уже близко, портал здесь.

Слова «идем», означали, что дорогу ногами перебирать будет он, а я – ехать у него на руках. Мне так и не дали дотронуться подошвами ступней хотя бы до травы. Он постоянно собирается таскать меня на руках? А не боится, что у меня ноги атрофируются? Немного подумав и рассмотрев в полутьме довольную морду верчелфа, я поняла: если атрофируются – будет рад, и да, с радостью станет таскать не отпуская.

Стены содрогнулись от удара, сверху посыпались корешки и прелая листва. Я в страхе прижалась к волку. Тан громко рассмеялся и шагнул вглубь зеленой пещеры.

Там был тупик, но на полу в траве росли грибы. Мы оказались в Ведьмином Круге. На полу неровно росли чахлые мухоморчики.

Вроде грибы как грибы, но что-то в них странное: то ли то, что ничто в природе не растет в виде правильных геометрических фигур, то ли красные шляпки, начинавшие светиться в темноте.

В вышине над нашими головами буйствовал и рычал неизвестный зверь. Куски кореньев, комья земли и щепки от деревьев летели в разные стороны, гигантский дуб, в корнях которого пряталась пещера, содрогался всем стволом. Светлячки и мотыльки спрятались в зеленой траве.

Мне становилось страшно, и я не понимала, чего ждет волк. Ведьмин Круг засветился в полумраке в полную силу.

В потолке образовалась черная дыра, пробитая ударом кожистого крыла, оттуда на меня глянули два светящихся во тьме красных глаза. Вскрикнув, я уткнулась в широкую грудь, прячась от ночного ужаса.

– ОТДАЙ! – хриплый нечеловеческий рык.

– Она больше не твоя! – громко и отчетливо пролаял волк.

Вспышка, круг из поганок загорелся призрачным светом. Земля ушла из-под ног, открылся портал.

Мы провалились в неизвестность.

Мышцы ослабли, потом обмякли, я в изнеможении рухнул на черный камень. Полосы света, обвивавшие мои руки и ноги как хищные змеи, мягко скользнули вниз и впитались заклятьем, которое держало меня, пока я выгибался от боли, а может быть, от осознания того, что не могу вцепиться клыками в шею, насладиться вкусом крови и утолить неудержимую жажду власти над своей жертвой. Приступ прошёл, моя любовь была в безопасности.

Безумие отступало, кроваво-красная пелена спадала с глаз. Сдерживающие заклинания переставали действовать. Пентаграмма на полу светилась обычным светом, а не призрачными всполохами в такт моим бешеным рывкам. На всем теле медленно заживали ожоги, содранные полоски кожи вставали на место и срастались.

Кажется, я не только рвался, как ненормальный, но еще и кричал. Хорошо, что надо мной тонны камня и вся академия, до спальных башен далеко.

Каждой клеточкой кожи я чувствовал новый зарождающийся серп луны. Свет солнца мертвых дает нам надежду и силы жить, ведь лучи обычного светила для нас, как удары тысячи кинжалов, вонзающихся в тело. Я выдохнул и расслабленно прикрыл глаза локтем: еще каких-нибудь полчаса, и я увижу ее.

Погруженный в мечты, я не заметил, как на плечо легло что-то тяжелое.

Я вскинулся. Это была всего лишь Селена. Она тоже умертвие, значит, опасности нет. Я облегченно уронил голову обратно. Мой тонкий слух зафиксировал шорох, потом шлепанье босых ног и дробный стук голых пяток по каменному полу.

Я спросил ундину, кто это был, но получил в ответ только издевательский смешок.

Реальность обрушилась подобно многотонной скале. Я понял кто убегал по коридору.

Крик боли застрял у меня в горле.

А потом… Потом стало уже поздно.

Портал выбросил нас посреди чистого поля. Вокруг тишина, на многие мили никого нет. Олени, не ведавшие, что такое человек, с опаской подняли головы от воды.

Оглядевшись, я удовлетворенно кивнула. Далеко. Безопасно. Не найдут. Вервольф уткнулся в мои волосы и довольно втянул носом запах.

– Нам надо тебя спрятать, да так, чтобы кровосос не смог найти.

Я с благодарностью прижалась к Танатосу, он стольким рисковал ради меня.

– Как ты относишься к волкам? – внезапно спросил он меня.

Что я могла ему ответить? Один из них сейчас обнимал меня своими ручищами, пальцы которых медленно подбирались к груди. Беглецам выбирать не приходится.

Разыскивая лесной портал, я опасливо озиралась, боясь погони.

Волчьи носы настырно тыкались в промежность, втягивая воздух, знакомясь с новым членом стаи и чужим запахом. Прикрыться не было возможности, я была голой. Моя ночная рубашка осталась где-то там, в лесном гроте, разорванная жадными зубами верчелфа.

Испугавшись, я развернулась и вжалась в Танатоса, болезненно смущаясь своей наготы. Но волк непреклонно разжал мои руки, расцепил пальцы, развернул и легонько оттолкнул меня от себя в сторону любопытствующей семьи.

Правильно поняв мое замешательство, оборотни один за другим выгнулись и трансформировались. Передо мной стояла чертова дюжина рослых парней и девушек, все голые и как на подбор поджарые, широкоплечие и мускулистые.

Уши от стыда за всеобщую наготу загорелись еще сильнее и стали отсвечивать в темноте, как две лампы накаливания. Смущению моему не было предела.

А вот стая перевертышей совсем не смущалась, парни и девушки с любопытством осматривали меня, толпились вокруг, трогали мою кожу и щупали волосы. Одна волчица даже ущипнула меня за бок, проверяя количество мяса на костях, и недовольно поморщилась. Видимо, я была недостаточно упитана.